Ричард Кнаак - День Дракона [litres]

На грани потери сознания, уронив голову на грудь, он взмолился о том, чтобы огонь внутри либо угас, либо пожрал его целиком.

Наконец голем выпустил его руку.

Жар внутри унялся. Едва переводя дух, Ронин кое-как поднял голову и бросил взгляд на стерегущее его чудовище. Гротескная маска лица голема даже не дрогнула: очевидно, испытанные жертвой мучения не вызвали у него никаких эмоций.

– Будь ты… проклят…

Из-за спины голема донесся знакомый смешок, от которого у мага волосы встали дыбом.

– Ай, шалун, ай, негодник! – пропищал тоненький голосок. – Не играй с огнем – обожжешься! Не играй с огнем – обожжешься!

Ронин склонил голову на сторону – поначалу с опаской, затем, видя, что чудовищный страж никак на это не реагирует, смелее. Недалеко от входа стоял тот самый тощий, но жилистый гоблин, которого Некрос называл Криллом. Тот самый гоблин, что, кроме Некроса, состоял в услужении у Смертокрыла.

Мало этого, Крилл все еще держал в руках медальон с черным кристаллом! Вот это наглость так наглость… Неужели Некрос не полюбопытствует, отчего его прихвостень никак не расстанется с талисманом Ронина?

– Господин Некрос, – пояснил Крилл, заметив, куда устремлен взгляд мага, – не видел его при тебе, человек… ну, а мы, гоблины, вечно подбираем всякие безделушки!

Однако дело явно было не только в этом.

– А еще он слишком занят, чтоб замечать подобные мелочи, не так ли?

– Догадлив, человек, ох, догадлив! А если ты ему и скажешь, он не послушает! Бедный, бедный господин Некрос, сколько забот у него в голове! Перевозка драконов и их яиц – задачка, знаешь ли, не из легких!

Голем появление Крилла воспринимал как должное, и Ронина это вовсе не удивляло. Пока гоблин не пробует освободить пленника, голему он неинтересен.

– Значит, ты в услужении у Смертокрыла…

Гоблин на миг сдвинул брови.

– Да, делал я, делал, что он велел… Долгое, долгое время ему подчинялся…

– А сюда с чем пожаловал? Я же сыграл твоему хозяину на руку, верно? Как же ловко он оставил меня в дураках!

Услышав это, Крилл отчего-то снова повеселел.

– Ты еще больший дурак, чем думаешь, человек, – отвечал он, скаля зубы в широчайшей ухмылке. – Тебя обвел вокруг пальца не только темный владыка, но и я!

В это Ронину верилось с трудом.

– Каким же образом, гоблин? Чем же я тебе-то мог услужить?

– А тем же самым, тем же самым, чем и темному владыке… думающему, будто гоблин унизится до службы какому угодно хозяину, не имея собственной выгоды! – В голосе Крилла послышалась нотка горечи. – Но теперь с меня хватит! Довольно я ему послужил!

Волшебник нахмурил брови. Неужели этот безумный коротышка всерьез затевает то самое, о чем он подумал?

– Так ты задумал предать и самого дракона? Но как?

Жутковатый коротышка запрыгал, заскакал в злорадном веселье.

– Бедный, бедный господин Некрос, в каком он сейчас положении! Драконов перевези, и яйца перевези, и орков вонючих в поход снаряжай! Когда же ему поразмыслить, не это ли самое от него другим требуется? Нет, он бы и призадумался, но тут ведь Альянс с запада наступает! Мешкать нельзя, надо действовать! Как орку положено, понимаешь ли!

– Бред… тебе-то с этого что?

Гоблин вновь залился смехом.

– Дурак! Ты же принес мне вот это! – пояснил он, подняв медальон повыше и притворно нахмурившись. – Упал и сломался… так думает сиятельный Смертокрыл!

На глазах пленника Крилл принялся отковыривать ногтем камень в центре медальона, и после недолгих стараний самоцвет, выскочив из оправы, упал в ловко подставленную гоблином ладонь. Крилл поднял камешек так, чтоб Ронин смог хорошенько его разглядеть.

– Теперь он у меня, и Смертокрылу конец!

Ронин с трудом поверил собственным же ушам.

– Смертокрылу конец? Ты надеешься одолеть его с помощью этого камня?

– Или заставить служить мне, Криллу! Да, пожалуй, пусть лучше служит мне, – с неприкрытой ненавистью пропыхтел гоблин. – Довольно Криллу перед этой ящерицей пресмыкаться! Довольно в лакеях у него бегать! Да, долго я это обдумывал, долго к нему приглядывался, долго ждал, когда он окажется беззащитным!

– Но как? – в невольном восхищении пролепетал чародей.

Крилл, не сводя с него глаз, попятился к выходу.

– Некрос мне в том поможет, сам, правда, того не зная. А это…

Подбросив камешек в воздух, гоблин ловко поймал его на лету.

– А это частица самого темного повелителя, человек! Чешуйка, превращенная в камень его же собственной магией! Без нее медальона бы не получилось! Знаешь, что значит завладеть частицей дракона?

Мысли Ронина пустились вскачь. Что он там как-то раз слышал?

– Частица величайшего из драконов позволяет подчинить себе его мощь… но ведь такого никто никогда не делал! Для этого нужно самому обладать невероятной магической силой! Где же…

Его внезапное возбуждение привлекло внимание голема. Разинув чудовищную пасть, тварь протянула к Ронину костлявую руку. Волшебник немедленно замер, не смея даже дышать.

Огненное создание приостановило движение, однако руки убирать не спешило. Ронин, сдерживая дыхание, принялся молить высшие силы о том, чтобы чудовище оставило его в покое.

Увидев, в какой он угодил переплет, Крилл захихикал.

– Однако тебе не до меня, человек! Прости, что-то я тут подзадержался! Уж очень хотел поделиться хоть с кем-нибудь своим торжеством… лучше всего – с тем, кому вскоре предстоит умереть, понимаешь? Все, человек, пора мне! Ведь Некросу снова понадобятся мои наставления, да, куда же ему без меня!

Гоблин вприпрыжку поскакал прочь. Сдерживать дыхания Ронин больше не мог и, понадеявшись, что паузы в нем будет довольно, выдохнул.

И, как оказалось, напрасно.

Голем потянулся к нему… и все мысли о вероломном коротышке Крилле исчезли в пламени, вновь охватившем Ронина изнутри.

На взгляд Верисы, ночь наступала уж очень медленно, но, если вдуматься, наоборот, слишком быстро. О назначении медальона она, как велел Крас, никому не сказала и, прислушавшись к наставлениям Рома, постаралась получше спрятать его под одеждой. Дорожный плащ, к этому времени уже порядком потрепанный, укрыл вещицу от посторонних глаз, но цепочку на шее непременно заметил бы всякий, приглядевшийся к эльфийке как следует.

Вскоре после возвращения к отряду Ром отвел Гиммеля в сторону и о чем-то с ним заговорил. За разговором оба нет-нет да поглядывали на Верису: очевидно, Ром решил рассказать помощнику о решении Краса, и Гиммелю, судя по унынию на лице, оно понравилось ничуть не больше, чем его командиру.

Как только сочившийся внутрь сквозь щель в потолке свет угас, дворфы принялись методично отодвигать камни. Отчего тот или иной камень нужно убрать прежде других, Вериса не понимала, однако воины Рома порядок блюли неуклонно. Наконец следопытка отступила в сторонку, стараясь не думать о зря потраченном времени.