Элеонора Девильпуа - Дочь леса [litres]

Дослушивать Арка не стала. Она посмотрела на своего запертого в клетке наставника, на лежащую на земле Барсиду и на дворцовую крышу. Когда она метнула в Алькандра осколок живой лазури, он отлетел куда-то вверх.

– Есть еще один кусок живой лазури, мне просто нужно его найти, – прошептала девочка.

Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, она, пригнувшись, стала пробираться через заросли.

– Арка! – приглушенно пискнул Фретон.

Не обращая на него внимания, девочка продолжала перебегать от дерева к дереву, прячась за покрытой снегом листвой; она направлялась к птице рух. Сквозь просветы между ветвями она видела, как Алькандр идет к магу, держа в руке меч. Пентесилея наблюдала за запертым в клетке Ластианаксом.

– Выходи, Арка, или можешь попрощаться со своим наставником! – громогласно закричал хозяин лемуров.

Арка выскочила из заснеженных зарослей и побежала к птице рух, все еще сидевшей в центре внутреннего двора. Не сбавляя хода, она ухватилась за стремя, оттолкнувшись ногами от земли, взлетела в воздух и приземлилась прямо в седло. Схватив поводья, девочка просвистела команду «взлет», которую так часто слышала в Темискире. Хищная птица взмахнула крыльями и сорвалась с места.

Из-за решетки, объятой синими потрескивающими искрами, Ластианакс видел, как его ученица улетает на птице рух. К горлу подступила горечь. Он пришел ее спасать, а неблагодарная девчонка снова его бросила, сбежала, даже не попытавшись прокричать ему слова прощания. Она бросила их с Фретоном, как старые нос…

Ластианакс прервал свои мысленные стенания. Арка только что спрыгнула с парящей птицы рух на дворцовую крышу и покатилась по плоской кровле. Радость мага – все-таки Арка его не бросила! – быстро сменилась неодобрением. Он собрался ей помочь, а она все испортила. Почему эта дурочка не попыталась сбежать?

Арка исчезла за краем крыши, а через несколько секунд снова появилась: взобралась на одного из мраморных грифонов, которые возвышались над внешней стеной дворца. В руке девочка сжимала маленький синий самородок. Ластианакс предположил, что Арка задумала нечто такое, что ему не понравится.

– От земли меня отделяют семь городских уровней! Если вы не отпустите Ластианакса, я спрыгну! – закричала она, обращаясь к Алькандру.

Ластианаксу показалось, что его внутренности превратились в камни. Стоявший перед клеткой повелитель лемуров, похоже, воспринял угрозу всерьез. Он несколько раз прошелся из стороны в сторону по вымощенной плиткой площадке, поглядел на Ластианакса, затем на Арку и наконец ответил в тон девочке:

– Ты не осмелишься…

– Вспомните про сосульку! – крикнула Арка.

Она сгорбилась на голове каменного грифона, похожая на маленькую хвастливую птицу. Ластианакс понял, что, если Алькандр его не отпустит, девочка положит конец проклятию – убьет себя, находясь в синей зоне.

– Не делай этого, Арка! – завопил он.

Девочка пропустила его слова мимо ушей, полностью сосредоточившись на поединке с хозяином лемуров, противопоставляя его силе воли свою.

– Освободи его, – приказал Алькандр своей подручной в шлеме.

Невысокая воительница отняла громовое копье от решетки и открыла дверцу.

– Выходи, – велела она.

Ластианакс повиновался. Проходя мимо повелителя лемуров, юноша на миг подумал, не попытаться ли разоружить противника и отобрать у него меч. Словно прочитав его мысли, Алькандр выставил перед собой клинок.

– Опустите оружие и дайте Ластианаксу уйти! – закричала Арка.

Молодой человек почувствовал, что его толкают в спину.

– Проваливай, – приказал Алькандр.

Ластианакс шел к выходу из внутреннего двора так медленно, как только мог, лихорадочно обдумывая, как бы повернуть сложившуюся ситуацию в свою пользу. Он бросил взгляд на бесчувственную Барсиду, лежавшую на земле. Маг знал, что Фретон прячется где-то в зарослях, но на помощь мальчишки особо не рассчитывал.

Раздался металлический стук. Ластианакс обернулся. Алькандр положил меч на землю, а его соратница свернула громовое копье в короткую дубинку.

– Видишь, твой друг свободен, а мы безоружны! – прокричал повелитель лемуров. – Он может безбоязненно покинуть дворец при условии, что ты спустишься и немедленно ко мне присоединишься.

На лице Арки вдруг отразились сомнения. Она сидела на голове каменного грифона, покачиваясь взад и вперед. Казалось, девочка проверяет, насколько ее тело подвержено воздействию силы притяжения.

– Прощайте, наставник, – проговорила она слегка дрожащим голосом.

Затем Арка сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду.

– Нет!

Это вопль сорвался с губ Ластианакса и Алькандра одновременно. Они оба вытянули вперед руки, словно могли удержать Арку, однако девочка уже удалялась от них, все быстрее и быстрее улетая вниз, на дно города, о которое неминуемо разобьется…

Ластианакс упал на колени в холодный снег. Он потерпел неудачу по всем фронтам. Не сумел выполнить последнюю волю отца. Арка погибла, а повелитель лемуров до сих пор жив.

В лицо ему ударил порыв ветра.

Ластианакс вскинул голову.

Перед Алькандром появился вихрь пыли: мелкие частицы сложились вместе, приняв вид тринадцатилетней девочки с растрепанными белокурыми волосами. Прежде чем Ластианакс понял, что происходит, Арка схватила лежащий на земле меч и, навалившись на оружие всем весом, ударила повелителя лемуров в живот.

Время словно замедлилось. Согнувшись над лезвием, Алькандр смотрел на нее округлившимися глазами. Глазами Широн. Арка воткнула клинок по самую рукоять. Она чувствовала под руками тело своего противника и кровь, вытекающую из его раны. После телепортации девочку шатало от слабости, и она держалась за рукоятку меча, чтобы не упасть.

В следующий миг ее отшвырнули в сторону: между Аркой и Алькандром вклинилась Пентесилея, издав отчаянный крик. Теперь между пальцами повелителя лемуров ручьем текла кровь.

– Вытащи его! – одними губами выговорил мертвенно-бледный Алькандр.

Пентесилея ухватилась за рукоять и, с силой потянув, выдернула окровавленный клинок. Хозяин лемуров пошатнулся, согнулся в три погибели, зажимая ладонями рану. На снег падали крупные капли крови: из-за того, что оружие извлекли, кровотечение усилилось.

Арка вспомнила слова Пентесилеи: «Я не могла умереть, я не могла жить, я осталась просто куском плоти, неспособным думать ни о чем, кроме боли». Теперь, когда живую лазурь вытащили из его тела, Алькандра вновь защищало проклятие. Ничто не могло его убить. К тому же он уже начал восстанавливаться. В воздухе повеяло запахом горелой плоти. Вокруг пальцев мага обуглилась одежда: он сам прижег свою рану.