Брайан Наслунд - Кровь изгнанника [litres]

– Повернись и сядь на дно, – велела она.

Вира наклонила его назад, чтобы он окунул волосы в воду, а потом запустила пальцы правой руки в спутанные косички, унизанные колечками, почесала ему скальп, размяла основание шеи и за ушами.

– Жаль, что мыла нет, – сказала она, продолжая массировать ему голову. – Но все лучше, чем ничего.

Бершад обернулся и уткнул лицо в ее гладкий живот, поцеловал ребра и просунул руку между ног. Вира вздохнула, дернула его за длинные мокрые косички. Бершад обеими руками подхватил ее за ягодицы, поднял из воды и уложил на мшистый берег. От разгоряченного водой тела поднимался парок.

Бершад навалился на нее всем телом, ощутил мимолетное сопротивление и скользнул внутрь. Вира ахнула и впилась ногтями ему в спину. Он мерно задвигался взад-вперед. Она крепко сдавила его ногами, а он перехватил ее запястья, поднял ей руки над головой, наклонился и начал целовать губы и шею.

Вира чуть привстала, скользнула пухлыми губами ему по уху. Он вдохнул мшистый запах леса, смешанный с ароматом лавандового масла в волосах Виры. Среди деревьев и над водой гулко, прерывисто жужжали тучи летней мошкары, будто тайное биение огромного сердца. Шрамы Бершада словно бы обожгло изнутри, и он ощутил, как в глубине тела копится наслаждение. Вира сомкнула веки, чуть приоткрыла рот, румянец опалил кожу.

Потом они расслабленно, сплетя тела, лежали на мшистом берегу. Вира провела пальцем по ноге Бершада, к месту, куда вонзилась стрела, и внезапно села. Ее лицо скрывали длинные пряди волос и темнота.

– Как тебе удалось сохранить это в тайне? – спросила Вира. – Неужели никто не заметил?

– Изгнанники все время в пути. За четырнадцать лет только Роуэн был моим постоянным спутником. Рядом со мной никто надолго не задерживается. Люди видят меня мельком и замечают лишь то, что хотят заметить. Миру нужен герой, а не демон.

Вира встрепала ему волосы, поцеловала.

– Я не верю в героев, – шепнула она.

Альмира, провинция Дайновая пуща

В пяти лигах от Заповедного Дола Гаррет скинул плащ и остановился у ручья смыть с рук засохшую кровь.

На постоялом дворе он долго смотрел на Джолана, направив ему в лицо окровавленный охотничий нож, потом вложил клинок в ножны и без дальнейших объяснений помог Джолану упаковать вещи и украдкой выбраться из города.

Ручей вился в ста шагах от дороги, близ двух древних дайнов, тесно сплетенных стволами.

– Здесь и заночуем, – сказал Гаррет, глядя на восток. – Костер не разводи.

Джолан кивнул и ничего не сказал. На закате они устроились поудобнее среди древесных корней, жуя вяленую говядину. Правое веко Джолана дергалось с тех самых пор, как они ушли с постоялого двора, а руки тряслись так сильно, что есть было трудно.

– А ты перерезал горло уже мертвому? – немного погодя спросил Джолан. – Ну, тому стражнику, в которого я запустил пестиком? – Эти вопросы весь день звучали у него в голове, как барабанный бой.

– Он не дышал, – ответил Гаррет.

– Значит, это я его убил.

– А какая разница, что его убило – пестик или клинок? – спросил Гаррет. – Считай, стражники умерли, как только ворвались к нам в комнату.

– Мне важно это знать.

Гаррет тяжело вздохнул, вытащил трубку, набил ее табаком, но зажигать не стал. Просто сидел с трубкой в руке, потирая деревянную чашечку большим пальцем.

– Ты не сказал мне, что ты – беглец, – укоризненно произнес он.

– А ты не сказал мне, что ты – убийца, – ответил Джолан.

Гаррет прищурился, но промолчал.

– Я же не дурак, – продолжил Джолан. – Барон Греалор повешен на статуе. А все только и говорят, что про убийство барона Тибольта в Глиновале. И то и другое – твоих рук дело.

– Верно.

Джолан сглотнул:

– А скольких ты вообще убил?

– Больше, чем ты, – ответил Гаррет. – Меньше, чем другие.

– Почему ты их убиваешь? Они… они тебе чем-то помешали?

– Нет, они помешали кому-то другому. И этот другой меня нанял.

Джолан закусил губу:

– Ты – наемный убийца.

– А что в этом плохого? – спросил Гаррет.

– Как что? Ты же убиваешь людей за деньги!

– То же самое делает любой альмирский воин. Но обычный солдат вершит грязные дела. Ты когда-нибудь видел деревню после набега бойцов, обезумевших от жажды крови? Все мужчины и мальчишки зверски убиты. Все женщины изнасилованы. И девчонки тоже. Альмирцы славятся своей кровожадностью.

– Я видел, что ты сделал с бароном Греалором. Чистой работой это не назовешь, – возразил Джолан.

– Он не почувствовал ни малейшей боли, – сказал Гаррет. – Те, кого я убиваю, даже не ощущают присутствия убийцы рядом с ними. Однажды я убил барона на его собственной прогулочной барке, в окружении телохранителей и свиты. Меня никто не заметил. Я работаю чисто.

– А угодить в драконью пасть – тоже чистая работа?

Гаррет задумался.

– Ну, жизнь непредсказуема. Но я – лучший в своем деле.

– Это не оправдывает убийства. Ты все равно остаешься наемным убийцей.

Гаррет пожал плечами:

– Каждому отведена своя роль. Если бы я ее не играл, мое место занял бы кто-то другой.

– Значит, ты ни в чем не виноват? – Джолан повысил голос. – Убогое оправдание. Все так делают. Прячутся за богами, титулами и жалкими извинениями, чтобы не нести ответа за свои злодеяния. Никто не желает видеть правды. Никому не стыдно за свои поступки.

Гаррет с непроницаемым лицом поглаживал трубку. Джолан не мог понять, скучно Гаррету, неинтересно или он сейчас вскочит и перережет глотку своему спутнику.

– А как же аптекарская лавка? – спросил Гаррет. – Тебе не стыдно, что ты ее сжег?

– После смерти Моргана я не знал, что делать, – вздохнул Джолан. – Пришел в лавку, подождал. Явился барон Нимбу, заявил, что я незаконно нахожусь в его владениях, пригрозил, что выпорет меня, если я до заката не уберусь восвояси. – Он тяжело сглотнул. – Барон не заслужил ни лавки, ни тех целебных трав, что в ней хранились. Я собрал, что мог, а остальное запалил. Но ведь от этого никто не умер.

– Да, от огня никто не умер. Но новому алхимику пригодились бы зелья, чтобы лечить жителей Выдрина Утеса.

– Нимбу собирался все продать. Даже если б я остался в Выдрином Утесе, то ничего не смог бы сделать.

– И кто теперь оправдывается? Прячется за извинениями? А вдруг ты нашел бы лекарство от чумы, которая вот уже много лет донимает округу? Ты же сам о ней рассказывал. Но нет, ты сбежал. И теперь жителям Выдрина Утеса никто не поможет.

– Но тебя-то это не оправдывает.

– А я и не говорю, что оправдывает. Но я не увиливаю от ответственности за совершенные мной убийства. В отличие от тебя. Вдобавок у тебя логика хромает. По-моему, мастер Морган не одобрил бы таких неумелых рассуждений.