Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

– Вот в чем дело, – сказала Навани, присев рядом с ними. – Твой бог намекнул, что антипустосвет возможен, и ты заподозрила, чего можно достичь с его помощью. Ты захватила башню, заключила меня в тюрьму и заставила трудиться – и, возможно, затянула преображение Сородича. Потому что надеялась найти этот антипустосвет. Не потому, что тебе нужно было оружие против Вражды. Потому что ты хотела проявить милосердие к своей дочери.

– Мы никогда не сможем создать достаточно антисвета, чтобы угрожать Вражде, – прошептала Рабониэль. – Это была еще одна ложь, Навани. Я сожалею. Но ты исполнила мою мечту. После того как я сдалась, ты настаивала. Можно подумать, что биться за идею до конца должно бессмертное существо, но это оказалась ты.

Навани встала на колени, сложив руки и чувствуя, что оказалась свидетельницей чего-то слишком интимного. Она дала Рабониэли время погоревать.

И Сплавленная горевала. Бессмертные разрушители, мифические враги всего живого, могли скорбеть. Горе Рабониэли не отличалось от горя человеческой матери, потерявшей своего ребенка.

В конце концов Повелительница желаний опустила труп на пол и прикрыла рану тряпкой из кармана. Она вытерла глаза, встала и приказала стражнику вызвать слуг.

– Что теперь? – спросила Навани.

– Теперь я должна убедиться, что смерть была истинной. Надо связаться с душами на Брейзе. Если Эссу действительно умерла последней смертью, тогда мы поймем, что достигли цели. И…

Она замолчала, потом запела в каком-то ритме.

– Что? – спросила Навани.

– Наш блокнот. – Рабониэль посмотрела туда, где он лежал на полу.

Навани оставила его, когда создавала второй антипустосветный камень.

Едва вошли слуги, Рабониэль запела в другом ритме и принялась отдавать краткие распоряжения. Нескольким она поручила сжечь тело дочери и отправить пепел с почестями семье, которая пожертвовала собственным ребенком. Другим велела собрать вакуумную трубку и металлические пластины Навани.

Навани шагнула вперед, чтобы остановить их, но Рабониэль преградила ей путь спокойно и твердо. Сплавленная забрала блокнот.

– Я сделаю для тебя копию, – пообещала она. – А пока мне нужен этот, чтобы восстановить этапы твоей работы.

– Рабониэль, но ты же все видела.

– Да, однако мне нужно создать новую пластину, новый тон. Для буресвета.

Навани попыталась вырваться, но хватка Рабониэли была крепка. Сплавленная запела в опасном ритме, вынуждая Навани встретиться с ней взглядом. Глаза, которые только что были полны слез, теперь смотрели твердо и непреклонно.

– Вот тебе и речи о совместной работе, – проговорила Навани. – И ты посмела намекнуть, что я ошибалась, продолжая что-то от тебя скрывать.

– Я положу конец войне, – заявила Рабониэль. – Это обещание я сдержу, ибо сегодня мы нашли способ. Наконец-то! Способ сделать так, чтобы Сияющие больше не могли сражаться. Видишь ли, они функционируют так же, как Сплавленные. Если мы убьем человека, родится еще один Сияющий. Борьба становится вечной, ведь обе стороны бессмертны. Сегодня мы с этим покончили. Сияющих в башне я сохранила не просто так. Антибуресвету понадобятся испытуемые для проверки.

– Ты хочешь сказать, что… – пролепетала Навани. – Ты же не…

– Сегодня знаменательный день, – сказала Рабониэль, отпуская ее и следуя за слугами, несущими оборудование. – Сегодня мы нашли способ уничтожить Сияющих спренов. Я сообщу тебе о результатах моих изысканий.

Хесина сделала небольшую пометку в блокноте, стоя на коленях над картой, которую раскатала на полу. «Добыча» Рлайна включала пять карт Алеткара, посвященных разным княжествам, в том числе княжество Садеас. На них были записи о размещении войск певцов в некоторых городах и обо всем остальном, что разведчики видели, когда изучали местность.

Только сейчас она поняла, что может проверить Томат. К городу прилагалось несколько длинных абзацев наблюдений, написанных Карой Ветробегуньей. Певцы ремонтировали городскую стену, что само по себе было невероятно. Стену сломали во времена… ее деда, кажется? Если Хесина однажды снова посетит родные места, печально известного Разрыва на месте уже не будет.

Она не нашла подробностей о жителях города, но ничего удивительного. В конце концов, ветробегуны не смогли подобраться слишком близко. По крайней мере, не было сообщений о сгоревших домах, как в некоторых других городах. Похоже, Томат сдался без особого сопротивления – ну и хорошо. Значит, больше горожан могли выжить.

Хесина записала каждую деталь в свой блокнот, затем подняла глаза. В их хирургическую палату проскользнул Лирин. Зашуршали импровизированные шторы из простыней. До этого Лирин изучал большую модель Уритиру в задней части лазарета.

– Ты нашла Томат? – поправляя очки, он наклонился к ней. – Хм. Что-нибудь полезное?

– Не очень. Такие же заметки, как о других городах.

– Ну, мы, вероятно, узнаем, если твой отец умрет. – Лирин выпрямился, чтобы взять несколько бинтов со столика.

– И как же это?

– Очевидно, его призрак начнет преследовать меня. Тенью в бурях, жаждая моей крови. Поскольку он ко мне пока не приходил, должен предположить, что старый монстр жив.

Хесина свернула карту и бросила на мужа хмурый взгляд, который он принял с улыбкой и огоньком в глазах.

– Прошло двадцать пять лет, – упрекнула Хесина. – Он мог уже смягчиться.

– Камень не размягчается со временем, дорогая, – возразил Лирин. – Он просто становится ломким. Я думаю, что мы скорее увидим, как полетит чулл, чем твой отец сменит гнев на милость. – Он, должно быть, заметил, что эта тема закономерным образом беспокоит ее, потому что увильнул от новых упреков. – Держу пари, с ним все в порядке, Хесина. Бывают люди настолько вздорные, что на заурядные мелочи вроде вторжения чужаков им наплевать.

– Он не бросит свое дело так просто, Лирин. Он упрям, как светлоглазый, – он приказал бы своим стражникам сражаться, даже когда все остальные сдались.

Лирин вернулся к труду и после короткой паузы сказал:

– Уверен, с ним все в порядке.

– Ты думаешь, что если он взял в руки меч, – проговорила Хесина, – то получил по заслугам.

А ее отец, конечно, владел мечом. По особому приказу градоначальника, который еще три десятилетия назад привык делать все, к чему его принуждал этот человек. Она встретила только одного мужчину, который осмелился бросить ему вызов.

– Я-то думал, – сказал Лирин, – что моей жене нужен муж, который ее поддерживает, а не уперто стоит на своем.