Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

– Тащите его за мной, – велела она солдатам. – Мы идем в мой зал для аудиенций, где устроим надлежащий допрос. Исаби, пожалуйста, напиши Калами, чтобы она встретила меня там.

Молодая подопечная, которую окружала растущая толпа любопытствующих ученых, поспешила прочь. Навани жестом велела солдатам тащить пленника за ней, как один подошел к ней.

– Светлость, – прошептал солдат. – Кажется, я его знаю. Он с Сияющими.

– Оруженосец? – удивленно спросила Навани.

– Скорее слуга. Он помогал на кухне, когда я в прошлом месяце пытался пройти отбор и попасть к ветробегунам.

Что ж, это объясняло, как он мог проникнуть в ее капсулу для странствий, чтобы спрятать там рубин: ветробегуны часто тренировались с этой штукой, удерживая ее в воздухе. Может, она ошиблась насчет своего призрачного корреспондента? Вдруг это спрен чести? Многие из них действительно были настроены враждебно к современным Сияющим рыцарям. Она спрятала мигающий самосвет в кармашек на перчатке и подумала, обращаясь к призрачному спрену: «Подождешь. Теперь разговором управляю я».

Увы, не успела Навани уйти, как заметила тревогу на лице Исаби, которая читала переданное по одному из даль-перьев. Навани подошла к столу девушки, мысленно готовясь к неприятностям. Что на этот раз? Опять тайленцы жалуются на пошлины?

Она склонилась над Исаби, читая через плечо; выхватив взглядом слова «взрыв» и «погибли», осознала: случилось нечто неожиданное.

Буря бурь приходила не так, как Великая буря.

Буря Чести приходила, точно яростный ураган, с грохочущей буревой стеной, полной ветра и ярости. Она была словно резкий крик, боевой клич, пик сильного ликования.

Буря Вражды наползала медленным, неотвратимым крещендо. Тучи бурлили и разрастались, брели вперед, пока не заслоняли солнечный свет. Так от искры рождается пожар, губящий лес целиком. Буря бурь была нарастающим приливом экстаза – переживанием, а не событием.

Венли не могла сказать, что ей больше нравится. Великая буря была яростной, но каким-то образом заслуживающей доверия. Она доказывала это слушателям на протяжении многих поколений, предоставляя безопасные формы, выполняя древнее обещание Укротителя народу Венли. Теперь у них новые владыки, но это не могло отделить души ее народа от бури, которая, если верить древним песням, привела их в этот мир.

И все же Венли не могла не испытывать трепета при приближении Бури бурь, с ее ярко-красными молниями и бесконечной энергией. Она ненавидела Вражду за то, что он сделал с ее народом, и за то, как он неустанно – даже сейчас – ее искушал. За пустотный свет и эмоции, которые тот разжигал, за желание прогуляться по прекрасному ландшафту при свете трескучего красного огня в небесах…

Ощущая на себе взгляд разгневанного божества, Венли побежала вслед за остальными. Их многонедельное путешествие подошло к концу, запасы продовольствия иссякли. Они провели этот последний день, прячась в лесу в ожидании Бури бурь. Когда она пришла, горный пейзаж стал похож на ночной кошмар.

Отряд из пятисот душ карабкался вверх по последнему склону.

Вспышка.

Мелькнули корявые деревья, отбрасывающие длинные, жуткие тени.

Вспышка.

Щебень и валуны на склоне впереди. Все залито огненно-красным светом.

Вспышка.

Кожа с яркими узорами и панцирь с шипами – кто-то бежит рядом с ней.

Каждый взблеск молнии, казалось, ловил момент, застывший во времени. Венли теперь бежала почти в авангарде; и хотя ее тело не было таким атлетичным, как у некоторых, она не отстала и достигла вершины склона вместе с ударным отрядом.

Здесь перед ними встал утес, более отвесный, чем обычная гора. Они были далеко-далеко под башней. С этого угла она не видела города. Возможно, Уритиру располагался над черными тучами. Если так… шквал! До этого момента Венли не могла в полной мере представить себе, что пригодное для жизни место можно обустроить так высоко.

Одна из Глубинных скользнула к Венли и Рабониэли, ее ступни были по-прежнему погружены в камень. Она двигалась с неестественной грацией, как будто ее кости были пластичными. Это была разведчица, которую Рабониэль послала вперед сегодня утром, чтобы найти подходящую точку вторжения.

– За мной, – сказала она в ритме повеления.

Венли последовала за ними, присоединившись к Рабониэли, Ротану, трем Глубинным и незнакомому солдату. Рабониэль не прогнала Венли; и никого из остальных, казалось, не волновало ее присутствие. Они обогнули склон горы, миновав кучу чего-то, похожего на гниющее зерно, и несколько сломанных деревянных ящиков. Неужели люди путешествуют этим путем?

«Нет, – поняла она. – Это, должно быть, упало сверху. Возможно, груз продовольствия, идущий в город через Клятвенные врата».

– Вот, – сказала Глубинная, доставая сферу с буресветом, чтобы осветить определенный участок скалы.

Затем она погрузила руку в камень, как будто он был жидким. Или… нет, не совсем так. Когда Глубинная опустила руку в камень, она ничего не сдвинула – он просто слился с ее кожей.

– Древняя защита не сохранилась, – сказала разведчица. – Я чувствую, что ралкалест отвалился со стен нижнего туннеля. Как они могли допустить такую оплошность?

– Эти новые Сияющие ничего не знают, – сказал другой Глубинный в ритме страстного желания. – Рабониэль, Повелительница желаний, вы были правы, настаивая на нанесении удара сейчас. Ваша мудрость – то, чего лишены Девять. Они ведут себя слишком осторожно.

Венли не упустила из вида, что Сплавленный назвал Рабониэль официальным титулом. Такие были у всех; тот факт, что Глубинный произнес ее имя в подобном ритме, говорил об уважении.

– Девять, – ответила Рабониэль, – заботятся о том, чтобы мы не потеряли опору в этом мире. Мы ждали своего шанса тысячи лет; они не хотят споткнуться из-за того, что побежали слишком быстро.

И все же она произнесла эти слова в ритме удовлетворения. Смысл был уважительным по отношению к Девяти, но тон говорил сам за себя. Она оценила комплимент и согласилась с ним.

Другой Сплавленный загудел в ритме подчинения, чего Венли почти никогда не слышала от ему подобных.

– Сородич спит, – сказал разведчик. – Как до него спала Полуночная Матерь. Возможно, сородич действительно умер. Обезумел навсегда.

– Нет, – возразил кто-то. – Сородич жив.

Венли вздрогнула. Тот, кого она раньше, в темноте, приняла за солдата, был чем-то большим. Сплавленный мален с волнистыми узорами, которые ползали по его коже, изменяясь. Это был знак мавсет-им, Тех, кто носит маски. Они были повелителями иллюзий и могли изменять свой облик.

– Моя форма нарушена, – сказал Масочник. – Даже если ралкалест и упал со стены, это всего-навсего физический барьер. Духовная защита башни действует – по крайней мере, частично, – и, как мы определили несколько месяцев назад, мавсет-им не могут демонстрировать наши многочисленные образы, находясь рядом с Уритиру.