Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

В другом конце коридора, рядом с лестницей, темнела громадная фигура. Преследователь выглядел как черно-красный шрам на светлом камне. Когда он двинулся вперед, Венли почувствовала, что дрожит. Несомненно, это был самый опасный Сплавленный во всей армии.

– Если позволите, – обратился Преследователь к Рабониэли, – я бы хотел отправиться на поиски ветробегуна и убить его.

– Только его, – приказала Рабониэль. – Если он вообще здесь. Такого, как он, наверняка отправили в Азир вместе с остальными.

– Если его здесь нет, он вернется, чтобы попытаться освободить башню, – сказал Преследователь. – Такова его природа.

Он повернулся, глядя вверх сквозь камень.

– Сияющие, которых мы ловим, опасны. Они обладают мастерством, превосходящим ожидания, учитывая новизну их уз. Мы должны обезглавить их, всех до единого.

– Нет, – отрезала Рабониэль. – Они мне понадобятся. Я приказываю тебе то же самое, что и всем прочим: убивать только тех, кто сопротивляется. Собери для меня павших Сияющих. Повелеваю тебе проявить… сдержанность.

Преследователь загудел в ритме страстного желания, громко и напористо:

– Ты, которую однажды изгнали за безрассудство и угрозу всему нашему племени в связи с попытками истребить человеков? Ты, Повелительница желаний, просишь о сдержанности?!

Рабониэль улыбнулась и тихонько загудела в другом ритме, незнакомом Венли. Это было нечто совершенно новое. Нечто невероятное. Темное, опасное, хищное и прекрасное. Ритм означал тихое и беспощадное разрушение.

Вражда даровал этой фемалене особенные ритмы!

«Нет, – подумала Венли, – Преследователь не самый опасный из них».

– Меня не волнует исход единственного сражения, – сказала Рабониэль. – Мы положим конец этой войне, Преследователь. Навсегда. Мы провели слишком много времени в бесконечном цикле. Я сломаю его – и, как только я закончу свои дела в этой башне, пути назад уже не будет. Ты поможешь в этом, и ты начнешь с того, что соберешь павших Сияющих и доставишь их мне.

– Я могу убить его, когда найду? – опять спросил он. – Вы снимаете с меня запрет Девяти?

– Да. Ты можешь потребовать свой приз и соблюсти обычай, Преследователь. Я беру на себя ответственность за этот приказ.

Он загудел в ритме разрушения и двинулся прочь.

– Если Благословенный Бурей в башне, он будет беспомощен, когда ты найдешь его, Преследователь! – крикнула вслед Венли. – Ты убьешь врага, который не сможет сопротивляться?

– Традиция важнее чести, дура! – отозвался Преследователь в ритме насмешки. – Я должен убить того, кто убил меня. Я всегда убивал тех, кто убивал меня.

Он превратился в ленту красного света, оставив после себя безжизненную оболочку, и вылетел на лестничную клетку, чтобы ринуться на верхние этажи.

Тимбре неуверенно пульсировала в груди Венли. Да… спутница была права. В Преследователе действительно таилось безумие. Это было не так очевидно, как в других Сплавленных – тех, которые лишь скалились, отказывались говорить и бессмысленно таращились перед собой. И все равно оно в нем было. Возможно, Преследователь прожил так долго, что традиции взяли верх над здравым смыслом. Он был похож на спрена: скорее существовал, но не жил.

От этой мысли Тимбре опять начала пульсировать. Она не считала, что существует, а не живет; Венли пришлось извиниться. И все же вероятность того, что все Сплавленные походили на Преследователя, вызывала тревогу. Может, он и не сумасшедший; может, называть его так было неправильно и оскорбительно в адрес тех певцов, которые и впрямь страдали душевными недугами. Сплавленные скорее казались существами, которые прожили так долго, думая лишь об одном, что привыкли считать собственное мнение единственно верным.

Когда-то Венли и сама была такой.

– Как красноречиво, – произнесла Рабониэль в ритме задумчивости, продолжая разглядывать рисунки на изразцах. – Люди забирают себе все, что видят. Но они не понимают, что сжимают свои находки слишком крепко и те ломаются. Истинные дети Чести.

Рабониэль отвернулась от рисунка на стене и все так же неторопливо двинулась дальше по коридору, к перекрестку, где двери открывались с обеих сторон. Они вели в комнаты со столами, книжными полками, стопками бумаг. Венли последовала за Рабониэлью в одну из них, затем поспешила – по мановению пальцев, жесту, который истолковали ее переводческие силы, – принести чашу вина со столика в углу комнаты.

Венли прошла мимо сгрудившихся ученых и монахов, сидевших на полу у стены под бдительными взглядами нескольких Царственных в буреформе. Бедные человеки были окружены спренами страха, хотя Венли пришлось напомнить себе, что никому из этой двуличной породы нельзя полностью доверять. У них не было форм. Человек мог носить одеяния жреца, но тайно обучаться воинскому мастерству. Они не напевали ритмы, их лица легко можно было подделать. Формы не указывали на их долг. Вместо форм была одежда, которую можно было легко поменять и приспособить под любую ложь.

Тимбре запульсировала.

«Разумеется, я другая», – подумала Венли. Пусть она и лгала время от времени, напевая неправильные ритмы. И носила форму, не соответствующую спрену, которому она на самом деле следовала.

Тимбре начала пульсировать в удовлетворенном ритме.

«Не усложняй ситуацию еще больше, – подумала Венли, спеша к Рабониэли. – Я здесь не для того, чтобы помогать человекам. Я едва могу помочь себе подобным».

Она принесла Рабониэли вино. Высокая Сплавленная как раз изучала хитроумную конструкцию из металла и самосветов – человеческий фабриаль, доставленный одним из Глубинных.

– Как это понимать? – спросил Глубинный в ритме страстного желания. – Я никогда раньше не видел ничего подобного. Как человеки могли обнаружить то, о чем не знали мы?

– Они всегда были умны, – ответила Рабониэль в ритме насмешки. – Просто на этот раз мы слишком надолго оставили их в покое. Ступай, допроси ученых. Хочу выяснить, кто тут главный.

Глубинный посмотрел вверх.

– Завоевание пройдет легко, – провозгласила Рабониэль в ритме самомнения. – К настоящему моменту шанай-им с помощью Вайра запустили Клятвенные врата и доставили наши войска. Не будем терять время, пока они трудятся.

– Слушаюсь, Повелительница желаний, – сказал Глубинный и ускользнул прочь.

Рабониэль рассеянно взяла чашу из рук Венли. В другой руке она вертела фабриаль и тихо напевала в ритме… покорности?

«Она впечатлена, – поняла Венли. – И она сохранила жизнь большинству ученых – вместе с Сияющими. Ей что-то нужно от этой башни».

– Вас не волнует завоевание, – догадалась Венли и запела в ритме страстного желания. – Вы здесь не для того, чтобы продолжать войну или доминировать над человеками. Вы здесь из-за этих штуковин, созданных ими, – из-за фабриалей.