Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

Вайр отнес свою мраморную глыбу каменщикам, которым предстояло ее обточить. Потом помог разгрузить переполненную телегу из другой каменоломни.

По одному камню зараз. Поднимаем, тащим, бросаем. Отличный труд – нелегкий, изнурительный. Вайр так погрузился в работу, что, когда последняя запряженная чуллами телега опустела, он отряхнул руки и с удивлением обнаружил, что остался почти в одиночестве. Куда подевались каменщики и остальные? Еще даже не полдень.

– Где все? – спросил он погонщика чуллов, который быстро собирал своих животных, чтобы отогнать в сарай.

– Сегодня Буря бурь, светлорд. В честь праздника нам дали полдня отдыха.

– Я не светлорд, – сказал Вайр, глядя на небо.

Как он теперь вспомнил, до начала бури оставалось еще несколько часов. Сейчас она, скорее всего, приближалась к Уритиру. Армии готовились к атаке, но ему велели не соваться в эту битву. Он посмотрел на погонщика чуллов:

– Сколько еще нужно камней?

– Ну, э-э, свет… хм… господин Усмиритель? Э-э. В общем, нам нужно примерно вдвое больше того, что мы имеем сейчас. Во второй каменоломне есть целая куча, но телеги с чуллами вполне годятся, чтобы…

– Нельзя, чтобы все развлечения доставались чуллам, – перебил Вайр и повернулся к улице, ведущей к городским воротам.

Однако, прежде чем Вайр добрался до ворот, он попал в видение. Он материализовался на огромном поле золотого света. Вражда был там – сто футов ростом, на троне. В облике могучего Сплавленного, величественного, каким и положено быть королю.

Вайр подошел ближе и опустился на колени:

– Теперь ты можешь забирать меня и без бури, господин?

– Наша связь крепнет, – сказал Вражда. – Мне уже несколько месяцев не нужна была буря, чтобы привести тебя в видение, Вайр. Обычно я делаю это ради традиции.

Это имело смысл. Вайр ждал дальнейших указаний.

– Я заметил, что в прошлые разы ты свободно разгуливал в бурю, – сказал Вражда, и его голос был подобен грому. – Ты отдал мне свои худшие эмоции, но должен был оставить чувство самосохранения. Страх перед моим величием. Почему ты не боишься молний?

– Ты не сразишь меня, – сказал Вайр.

– Откуда ты это знаешь?

– Я не закончил того, что должен сделать. Мне нужно доказать правду.

– Интересно. Ты так странно реагируешь на мой дар. Ты становишься тем, чего я никогда прежде не создавал, Вайр.

– Некоторые говорят, что я стал твоим аватаром. Что ты действуешь через меня, управляешь мной.

Вражда засмеялся:

– Как будто я могу дать такую силу смертному! Нет, Вайр, ты сам по себе, и ты уникален. Так интересно.

– Я свободен.

– Но ты часто думаешь про Каладина.

– Я… почти свободен.

Вражда наклонился вперед, и молнии потрескивали на его панцире.

– Ты нужен мне в Уритиру. Мы не можем заставить Клятвенные врата работать, и поэтому мне нужно, чтобы ты перенес наземные силы. Я подозреваю, что твой меч пригодится.

– Готов отправиться немедленно. Но ты же не хотел, чтобы я был там.

– Я беспокоюсь о том, какое влияние окажет на тебя твой друг-ветробегун.

– Не беспокойся. Теперь эти эмоции принадлежат тебе.

– Действительно. – Вражда наклонился ближе. – Твой друг – проблема для меня, бо́льшая проблема, чем я предполагал. Я предвидел, что он таковым и останется.

В этом не было ничего удивительного. Каладин был проблемой для многих.

– Он покинул битву – я не думал, что он на это способен, – продолжил Вражда. – Как ни странно, это сделает его гораздо более опасным в будущем. Если мы ничего не предпримем. Но я не могу нанести ему прямой удар. Он должен сам отдать себя в мои руки.

– Каладина никто не сможет убить, – сказал Вайр.

Он был в этом уверен, как и в том, что солнце горячее и вечно будет огибать Рошар по кругу.

– Даже ты на это не способен?

– Особенно я.

– Я не думаю, что это правда, Вайр, хотя понимаю, почему ты так считаешь. Я чувствую твои стремления, поскольку они мои. Я тебя понимаю.

Вайр остался стоять на коленях.

– Я хотел бы заполучить его, как заполучил тебя.

Поэтому Вайр сперва сделает так, что Каладин умрет. Поступит с другом милосердно.

– Ты можешь придумать способ причинить ему боль? Подтолкнуть его ко мне?

– Изолируй его. Забери его друзей.

– Скоро он останется один.

– Тогда заставь его бояться. Ниспошли ему ужасы. Сломай его.

– Как?

Вайр взглянул на бесконечное поле золотого камня.

– Как ты перенес меня сюда?

– Это не место, а искажение реальностей. Видение.

– Ты можешь придать ему любой вид?

– Да.

– А ему можешь что-нибудь показать?

– У меня нет связи с ним. – Вражда задумался, тихонько напевая в такт. – Есть один способ. В его душе дыры. Кто-то мог бы войти. Кто-то, кто знает его, кто-то, кто связан с ним и чувствует то же, что и он.

– Я сделаю это.

– Возможно. Ты мог влиять на него только в незначительной степени. Возможно, каждую ночь, когда он спит… Он все еще думает о тебе, и это еще не все. Связь из-за вашего прошлого, ваших общих мечтаний – такой связью можно манипулировать. Будет ли этого достаточно? Если мы покажем ему видения, они сломят его?

– Это будет только начало. Я смогу подвести его к пропасти. Пусть он встанет на самом краю.

– И что потом?

– Потом мы найдем способ заставить его прыгнуть, – тихо сказал Моаш.

Свисая с потолка – держась одной рукой за веревку, другую протягивая к корзине, – Крадунья была вынуждена признать, что кража еды уже не вызывает у нее былого трепета.

Она продолжала притворяться, потому что не хотела, чтобы ее жизнь изменилась. Она ненавидела перемены. Кража чужой еды была ее главной фишкой. Она делала это уже много лет, и ее действительно охватывал трепет, когда она видела лядащие физиономии своих жертв. Кто-то отвернулся на мгновение, и его рулет с чутой исчез. Или тарелка под крышкой оказалась пуста. Вслед за этим наступал самый изысканный момент паники и смятения.

Но потом они улыбались и начинали искать ее взглядом. Конечно, ее никто не видел. Она слишком хорошо пряталась. Но они пытались ее высмотреть, и лица у них делались… ласковые.

Нельзя с умилением относиться к тому, кто стырил у тебя еду. Это портит все ощущения.

А теперь еще и это. Крадунья потянулась немного, коснулась пальцами корзины…

Вот! Она достигла цели.

Сжимая ручку корзины в зубах, Крадунья поднялась по веревке и исчезла в тайном лабиринте узких туннелей, которые пронизывали потолок и стены Уритиру. Там ждал Виндль, свернувшись калачиком и отрастив себе лицо из лоз и кристаллов.