Клиффорд Саймак - Братство талисмана [сборник litres]

Я вскинул голову и увидел темные шары, которые и впрямь отделились от кроны.

– Осторожно! – воскликнул я, толчком повалил Сару на землю и упал рядом.

Шары продолжали взрываться у нас над головой. В воздухе свистели вылетающие из их нутра дробинки. Одна угодила мне в бок: ощущение при этом было такое, будто мул копытом ударил по ребрам.

– Пошевеливайтесь! – скомандовал я и снова рывком поднял Сару на ноги.

Она оттолкнула мою руку и опрометью кинулась к зданию. А хлопки все не прекращались. Дробинки стучали по пандусу, но мы смогли целыми и невредимыми забежать в дом.

Все остальные уже были внутри. Лошадки испуганно сбились в кучу, перед ними, как пастушья овчарка, семенил туда-сюда Ух. Тук сгорбился в седле. Смит наконец заткнулся, но, несмотря на свои габариты, этот толстяк сидел прямо, а лицо его так и светилось счастьем, и от этого, признаюсь, мне стало как-то жутковато.

За парадными дверями продолжали разрываться темные шары, а дробинки бились о пандус и скакали как бешеные.

Я глянул на Сару. Она несколько изменилась: безупречный костюм путешественницы помялся и запылился, а на щеке появилась темная полоска грязи.

Однако наша красавица, несмотря ни на что, не расставалась со своей винтовкой. Я не смог сдержать улыбку: приклеилась к ней, что ли?

Мимо меня пробежало какое-то мелкое существо, за ним еще одно. Их становилось все больше, и, приглядевшись, я увидел, что к пандусу как одержимые несутся некие похожие на крыс твари. Каждая, выбежав из дома, хватала в зубы одну из скачущих по пандусу дробинок.

В темноте у нас за спиной слышался шорох вперемешку с визгом. Вторая сотня крысоподобных созданий промчалась к пандусу.

Перепуганные ордами грызунов лошадки отступили к стене у дверного проема. Мы последовали их примеру. Зверьки не обращали на нас ни малейшего внимания, их интересовали только вылетавшие из лопающихся шаров и прыгающие по пандусу дробинки. Каждая крыса была сама за себя. Они толкались, перепрыгивали друг через друга и хватали добычу в зубы с таким остервенением, будто от этого зависела их жизнь.

Снаружи продолжали падать и взрываться черные шары.

Ух подошел ко мне, втянул короткие ноги и лег на живот, опустив щупальца на пол.

– Делают запасы съестного, предчувствуя, что грядут голодные времена, – сказал он.

Я кивнул. Объяснение выглядело вполне логичным. Черные шары, по всей видимости, были стручками, а темно-красные гранулы – семенами, при помощи которых размножаются деревья. Вот только шары в придачу служили своего рода оружием, которое удивительное дерево использовало против нас. Оно как будто бы знало о приближении чужаков и, как только мы оказались в радиусе его действия, открыло огонь на поражение. Подойди мы чуть ближе или происходи дело на открытой местности, где нельзя укрыться, нам бы наверняка не поздоровилось. У меня до сих пор еще ныли ребра от удара семечка, вылетевшего из шара, а на лице осталась ссадина от другого, только слегка чиркнувшего по щеке. Нам определенно повезло, что поблизости стоит это здание.

Сара села на пол и положила винтовку на колени.

– Вы в порядке? – спросил я.

– Да, только устала. Думаю, это место вполне подходит для привала.

Я огляделся. Тук уже слез со своей лошадки, но Смит оставался в седле. Толстяк сидел с прямой спиной, слегка склонив голову набок, как будто к чему-то прислушивался. Выражение его физиономии было по-прежнему пугающе отсутствующим и счастливым.

– Тук, – попросил я, – будь добр, сними Джорджа с лошадки. А я пойду поищу дрова.

У нас, вообще-то, имелась походная печка, но я рассудил, что, если можно найти дрова, тратить запасы топлива неразумно. К тому же у костра есть свои неоспоримые преимущества. Смешно сидеть вокруг печки и вести задушевные разговоры, а вот вокруг костра – самое то.

– Я не могу его стащить, – чуть не плача, пожаловался монах. – Смит меня не слушает. Вообще как будто не замечает.

– И что с ним такое? Он ранен?

– Не думаю, капитан. Мне кажется, Джордж достиг своей цели.

– Ты хочешь сказать, что тот голос…

– Загадочный друг здесь, в этом здании, – кивнул Тук. – Судя по его виду, когда-то оно могло быть храмом.

Да, если подумать, внешне строение смахивало на церковь, но его интерьер рассмотреть было сложно: лучи клонящегося к закату солнца освещали только пространство возле двери, все остальное было погружено в полумрак.

– Мы не можем оставить Джорджа в седле на всю ночь, – заявил я. – Давай-ка вместе его стащим.

– И что потом? – спросил Тук.

– Не понимаю, о чем ты.

– Мы стащим его сегодня, а завтра что? Как мы поступим дальше?

– Не вижу ни малейшей проблемы. Завтра, если Смит не очухается, усадим его обратно в седло. И привяжем, чтобы не свалился.

– Вы хотите сказать, что намерены потащить Джорджа дальше? Как раз в тот момент, когда он наконец-то достиг цели, к которой стремился чуть ли не полжизни?

Я начал терять терпение и повысил голос:

– К чему ты клонишь? По-твоему, из-за этого пускающего пузыри идиота мы должны обосноваться здесь навсегда?

– Позвольте напомнить вам, капитан, – язвительно произнес монах, – что именно этот пускающий пузыри идиот указал нам дорогу сюда. Без него мы бы…

– Джентльмены, – Сара поднялась на ноги, – давайте на полтона ниже, хорошо? – И обратилась ко мне: – Не знаю, сознаете вы это или нет, капитан, но, похоже, у нас при всем желании не получится уйти отсюда в ближайшее время.

– Да? И что же нам помешает? – сквозь зубы спросил я.

Сара широким жестом указала на дверь:

– Наш новый друг – дерево. Оно держит нас на мушке. Я за ним понаблюдала. Оно прицельно, без промахов палит по пандусу. Если шагнете за порог, это может стоить вам жизни. Даже эти мелкие твари, которые собирают семена, хоть они и очень проворные, все равно несут потери.

И действительно, на пандусе, по которому продолжали скакать семена, тут и там лежали бездыханные тушки местных крыс.

– Дерево выдохнется, – возразил я. – Рано или поздно оно устанет… или у него закончатся боеприпасы.

Сара покачала головой:

– Я в этом сильно сомневаюсь, капитан. Какова приблизительная высота дерева? Четыре мили? Пять? Его крона начинается в нескольких сотнях футов от земли, в самом широком месте ее диаметр, думаю, составляет около мили. И сколько, по-вашему, может быть стручков у такого растения?

Я знал, что Сара права. Она все правильно рассчитала: если дерево захочет, оно сможет удерживать нас в доме в течение нескольких дней.

– Доббин, – сказал я, – может, ты объяснишь нам, что здесь происходит? Почему дерево палит в нас стручками?

– Я ничего не стану вам объяснять, благородный сэр, – ответил он. – Я иду с вами и несу вещи, но больше ничего для вас делать не стану. Никакой информации или помощи вы от нас не дождетесь. Не вижу причин помогать тем, кто скверно с нами обращается.