Клиффорд Саймак - Братство талисмана [сборник litres]

– Как давно вы здесь? – поинтересовался я, пытаясь припомнить, насколько далеко в прошлое уходит легенда о Страннике.

– Когда каждый твой день наполнен до краев, а вечером ты с нетерпением ждешь наступления утра, то не ведешь подсчет времени, ибо каждая минута становится частью вечности. Кстати, я много об этом думал и не уверен, что время вообще существует. Это абстрактное понятие, примитивное измерительное устройство, структура, выстроенная ограниченными умами лишь потому, что они чувствовали необходимость поместить себя в некие пространственно-временные рамки. Время как таковое растворяется в вечности, нет нужды искать его начало или конец, ибо их попросту не существует. В ситуации, которую мы имеем здесь, отсчет времени подобен нарезанию вечности на тонкие ломтики: занятие, не имеющее абсолютно никакого смысла. Разумеется, я выражаюсь образно, однако…

Старик все говорил и говорил, а я смотрел с украшенного мраморными колоннами крыльца на долину и думал: «Уж не тронулся ли бедняга умом от одиночества? Или он действительно хотя бы частично понимает, о чем тут сейчас разглагольствует?»

Это удивительное место, эта вдруг возникшая из ниоткуда долина с ее безмятежной атмосферой и ярким солнечным светом, действительно наводило на мысли о вечности. Впрочем, разве человеку дано знать, как выглядит вечность?

– Я говорю сбивчиво, – признал Найт. – Но слишком о многом нужно рассказать, накопилось столько всего невысказанного. Хотя, разумеется, нет причин выкладывать вам все и сразу. Простите, что держу гостей на крыльце, заходите в дом, прошу вас…

Мы переступили порог и оказались в тихом просторном помещении, обставленном в классическом стиле. Окон там не было, косые лучи света падали откуда-то из-под высокого потолка, освещая кресла и софу, письменный стол с разложенными на нем бумагами и маленькой деревянной шкатулкой, а также изысканный чайный сервиз на небольшом столике в углу.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – пригласил хозяин. – Надеюсь, у вас найдется для меня время?

Ну вот, заговорил о времени, хотя только что утверждал, что его не существует.

– Глупый вопрос, – продолжил старик, – вы ведь располагаете неограниченным его запасом. Тот, кто оказывается здесь, начисто теряет интерес ко всем другим местам и никогда не захочет покинуть свое пристанище.

Все шло слишком уж гладко и подозрительно напоминало какую-то пьесу, написанную опытным драматургом. Некий старик, долго живший в уединенном месте, вдруг встречает людей, и у него наконец-то появляется возможность выговориться… Не то чтобы это все было обманом или иллюзией – вот же они, это самое место и этот старик, прямо передо мной, – и тем не менее я ощущал смутную, беспричинную тревогу.

– И конечно же, для вас здесь тоже найдется жилье, – заверил нас Странник. – Тут ведь масса домов пустует. Немногим удается сюда добраться, так что места всем хватит. Через день-другой я покажу вам окрестности, и мы нанесем соседям визиты вежливости. Это все чистая формальность. Могу вас успокоить: после того как протокол будет соблюден, вы будете избавлены от необходимости навещать других. Впрочем, кто-то из новых знакомых может вас заинтересовать и вы сами захотите встретиться с ними снова. У нас тут, можно сказать, избранная публика, есть уроженцы самых разных уголков Галактики. Полагаю, некоторые покажутся вам забавными, но в целом можно узнать немало нового и полезного. Должен вас сразу предупредить: вероятно, многое из того, чем заняты соседи, будет вам непонятно. Но это ни в коей мере не должно вас беспокоить, поскольку такое уж это удивительное место…

– А кстати, что это за место? – спросила Сара. – И как вы о нем узнали?

– Что это за место? – удивленно переспросил старик и замолчал.

– Да, как оно называется?

– Понятия не имею. Никогда об этом не думал и ни у кого не спрашивал. Мне как-то даже в голову не приходило этим поинтересоваться.

– То есть за все то время, что вы здесь прожили, вам ни разу не захотелось узнать, где вы вообще находитесь? – уточнил я.

Найт в ужасе посмотрел на меня, как будто я случайно ляпнул что-то кощунственное, и ответил вопросом на вопрос:

– А зачем мне это? Какая разница, есть у этого места название или нет?

– Простите нас, – поспешно сказала Сара. – Мы вовсе не хотели вас обидеть или огорчить.

Ну, это она лишь за себя говорила, я-то как раз был не прочь вывести старика из состояния душевного равновесия, потому что таким образом из него можно было вытряхнуть какую-нибудь полезную информацию. Согласитесь, все это выглядело довольно странно и нелогично.

– Вы говорите, что все ваши дни наполнены до краев, – продолжил я. – А не могли бы вы уточнить, чем именно? Как вы проводите время?

– Майк! – попыталась одернуть меня Сара. – Это нас совершенно не касается!

– Просто интересно, – сказал я. – Он целыми днями сидит тут и созерцает свой пупок или…

– Я пишу, – ответил Лоуренс Арлен Найт.

– Сэр, – снова вмешалась Сара, – примите извинения за бестактное поведение моего друга. – И повернулась ко мне. – Капитан, строить разговор в форме допроса неприлично.

Однако я нисколько не смутился:

– Можете считать меня невоспитанным хамом, но я намерен получить ответы на свои вопросы. Этот человек утверждает, что все, кто сюда попадает, не хотят уходить. Говорит, что его дни наполнены под завязку. Если мы здесь застрянем, то неплохо бы знать…

– Каждый занимается тем, что ему нравится, – мягко сказал Найт, – причем исключительно ради собственного удовольствия. Других мотивов нет, мы все просто получаем удовольствие оттого, что заняты любимым делом, к которому лежит душа. Здесь не существует ни экономического, ни социального давления. Похвала, деньги или слава не имеют никакого значения. Тут каждый делает то, что он хочет, и остается верен себе.

– А вы, стало быть, пишете?

– Да.

– А позвольте узнать, что именно?

– Опираясь на весь свой обширный жизненный опыт, записываю сокровенные мысли, стараюсь выразить их наилучшим образом. Пишу и переписываю снова. Оттачиваю формулировки. Подыскиваю единственно верные слова и фразы. Пытаюсь понять, кто я и почему я именно такой, как есть, стараюсь углубить, расширить…

– Ну и как успехи? – перебил я старика.

Найт широким жестом указал на стоявшую на столе деревянную шкатулку:

– Здесь хранятся все плоды моих трудов. И это только начало, так сказать, первые шаги. Путь предстоит длинный, но меня он ничуть не утомляет. Закончу работу еще не скоро, если вообще когда-нибудь закончу. Хотя глупо об этом говорить, ведь времени для меня не существует. Здесь кто-то рисует, кто-то сочиняет музыку, кто-то ее исполняет… Многие занимаются такими вещами, о которых я никогда прежде и не слышал. Один из моих ближайших соседей, весьма… э-э-э… специфическая особь, разрабатывает крайне сложную игру: в этой игре множество правил, и ведется она в трех, а порой и в четырех измерениях…