А. К Ларквуд - Неназываемый [litres]

В красном сумраке Ксорве потеряла Тала из виду, и не успела она его найти, как страж начал бой. Плавно, как опускается забрало, инстинкты взяли верх, и она выхватила меч.

С виду страж казался менее проворным, чем Ксорве, но на его стороне были длина рук и сила удара. Отпрыгнув к ближайшей колонне, Ксорве увернулась, но он приблизился к ней быстрее, чем она ожидала, и на один ужасный миг она оказалась в ловушке между ним и стеной.

Собрав все силы, она смогла вывернуться и, сделав шаг в сторону, обезоружить стража. Меч со звоном ударился об пол, и она отпихнула его ногой в сторону. Продолжая наступление, левой рукой она схватила стража за голову и ударила о колонну, будто разбивая яйцо о край тарелки. Страж рухнул. Проверять, мертв ли он, было некогда.

Канве нужна была Шутмили. Та находилась всего в нескольких футах от барьера.

– О нет! – воскликнула Шутмили. И обращалась она вовсе не к Канве. Ксорве резко обернулась в поисках Тала, но тот пронесся мимо нее. Во время их схватки со стражем он, по-видимому, обогнул тронный зал и подошел к ним сзади. Конечно. На Шутмили ему было наплевать – он едва был с ней знаком. Ему нужен был только Реликварий. И единственное, что отделяло его сейчас от Оранны, – это барьер.

– Я же говорил, Ксорве, – бросил он, обернувшись с победным оскалом. – Что бы ты ни делала, я всегда буду впереди.

– Стой! – крикнула Шутмили, не отрываясь от колонны, но он ее не услышал.

Тал бросился к барьеру. Он легко прошел сквозь него, будто через мыльную пленку, и тут последний оберег взорвался, повалил красный дым. Что-то вспыхнуло, раздался грохот, похожий на пушечный залп. Ксорве машинально отпрыгнула, чувствуя во рту привкус крови. Яркий свет ослепил ее.

Когда все стихло, выяснилось, что инквизитора Канву отбросило на несколько ярдов, и та упала ничком. Тал лежал на спине, содрогаясь в конвульсиях. Из носа текла кровь, оставляя на щеке кривую дорожку.

Ксорве часто мечтала, чтобы Тал получил по заслугам, но теперь это зрелище не доставило ей ни малейшего удовольствия.

Шутмили медленно отодвинулась от колонны и убрала прядь волос с лица, оставив на лбу след от пепла.

– Ксорве, – позвала Шутмили. Она слегка покачивалась, а ее голос звучал испуганно и неуверенно. Кажется, она держалась за оберег, когда он сработал. Ксорве подбежала к ней и обняла за талию, не давая упасть. Тал выдохнул и замер.

– Ксорве, будь осторожна, – предупредила Шутмили. – Будь осторожна, она пробуждается…

– Оранна?

– Госпожа…

Свет в тронном зале Ирискаваал – цвета угасающих углей. Просительница преклоняет колени перед алтарем, склоняется над чашей, оберегая ее. Кости ноют. Ее вены пусты, их содержимое медленно стекает в чашу. Жизнь в ней едва теплится. Но она все равно не отводит взгляд.

Прошу, Госпожа, это все, о чем я молю. Я отдала все, что у меня было. Кровь моей служанки. Свое тело, кровь, дыхание…

Она плачет. По ее щеке бежит слеза, в которой отражается красный свет мертвого солнца и зеленый отблеск хризопразовой двери. Слеза падает в чашу, где кровь уже льется через край. По поверхности проходит рябь.

Это мой единственный вопрос. Где находится трон? Где находится земная обитель, если не здесь?

Тысячеглазая Госпожа отвечает.

Бросив взгляд через плечо Шутмили, Ксорве увидела, как засияла зеленая каменная плита. Сначала это были крохотные светящиеся точки – меньше, чем пламя свечи.

Точки соединились и стали сближаться, пока вся плита не замерцала, совсем как жидкий огонь, совсем как…

…как Врата.

Оранна поднялась на ноги, будто мертвец – согбенная, лишенная костей, едва помнящая, как управлять мышцами. Она склонила голову, руки безвольно повисли по бокам.

Постепенно она выпрямилась, будто натянулись нити, связывающие воедино ее тело.

– Я… Вы все здесь, – сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь. Взяв Реликварий, она положила его в карман. Ксорве убрала руку с талии Шутмили, машинально сделав шаг к Оранне. – Ну и собрание. Но боюсь… боюсь… что мне пора. – Повернувшись к ним спиной, она проследовала к новым Вратам.

Ксорве ринулась к ней. Реликварий там, стоит только протянуть руку. Она так близко.

– Шутмили, давай же!

Молчание. Она обернулась. Канва Жиури появилась из тени, как морская волна. Она схватила Шутмили. Одной рукой инквизитор зажимала ей рот, а другой приставила к горлу нож. Ее лицо было искажено от злости.

– Отпусти ее, – потребовала Ксорве. Шутмили ударила пяткой по ногам тети, пытаясь закричать, но хватка не ослабла.

– Вы арестованы, – сообщила Канва. Ее глаза покраснели, от носа к подбородку стекала темная струйка крови.

– Отпусти ее! – повторила Ксорве.

– Убери меч, иначе тебе будет хуже, – сказала Канва.

Нож был так близко к горлу Шутмили, что Ксорве повиновалась, но Шутмили все равно извивалась изо всех сил. Ксорве сделала шаг навстречу инквизитору. Канва – обычная женщина, и она одна.

– Нет, это плохая идея, – сказала Канва.

Отняв руку от лица Шутмили, она достала пару серебряных наручников и заковала одно запястье Шутмили.

– Нет! – закричала Шутмили, пытаясь укусить ее. – Я не…

Канва спокойно, но безо всякой нежности закрепила наручники на втором запястье. Шутмили тут же затихла и обмякла на руках Канвы, как будто потеряла сознание.

– Отпусти ее, – потребовала Ксорве. Она не могла ничего придумать. Спорить было некогда. Оранна, хоть и пошатываясь, уже медленно поднималась по ступеням к Вратам. – Я знаю, что ты хочешь с ней сделать!

– Ты ничего не понимаешь, – сказала Канва. – Думала, что это милосердно? Ты оказала Шутмили медвежью услугу.

– Я знаю, что такое слияние. Она ведь член твоей семьи!

– Если по твоей милости они поддалась скверне, ее ждет нечто гораздо хуже, чем слияние, – бросила Канва, но тут ее внимание что-то отвлекло.

Ксорве проследила за ее взглядом – Оранна с трудом поднималась к Вратам, кривясь от боли при каждом шаге. Реликварий при ней. Будь у Ксорве больше времени… если бы она вела себя более осмотрительно…

Шутмили смотрела на Ксорве пустым и ничего не выражающим, будто маска адепта квинкурии, взглядом.

Если карсажийцы решат, что Шутмили их предала, они ее убьют. Знаешь, какая казнь полагается беглым магам?

Оранна уже стояла перед Вратами. Она вот-вот исчезнет, возможно, навсегда, и заберет Реликварий с собой.

Она может дать Оранне уйти. Может убить инквизитора, забрать Шутмили и бежать.

И сколько же, интересно знать, им останется? Сколько времени потребуется Оранне, чтобы открыть Реликварий? Сколько времени пройдет до того, как Неназываемый поднимется из Святилища? Когда это случится, никто не сможет спасти ее или Шутмили.