Нора Робертс - От плоти и крови [litres]

Дети посещали школу, где получали не только знания, но и практические навыки. А магическая академия имени Макса Фэллона помогала одаренным ученикам обрести контроль над способностями и учила уважать права других людей.

В поселении, где теперь жили более пятисот человек, вопрос охраны – как внешней, так и внутренней – стоял особенно остро. Здесь были должным образом избранные мэр и городской совет, а также небольшое отделение полиции и пожарная часть. С тех пор как первая группа выживших явилась в это место, община росла и процветала согласно планам основателей.

Ни один из тех, кто пережил Приговор, сумел добраться до Нью-Хоуп и стал свидетелем резни на четвертое июля, не забыл, насколько важно защищать город и насколько тонка грань между светом и тьмой.

Кэти Парсони выжила среди всего этого и лучше кого бы то ни было знала о непрочности мира. Она не просто потеряла родителей. Ее отец, хоть и не по собственному злому умыслу, стал причиной распространения вируса. После чего умерли все ее близкие, кроме близнецов, которые на тот момент находились в утробе.

Заражение, из-за которого пришли в упадок правительства и крупные города, пробудило магию. Теперь силами обладали люди по обе стороны баррикад.

Кэти выжила, а доброта, сострадание и героизм еще двух человек помогли ее детям появиться на свет. И еще одной сироте – обрести мать. Она часто размышляла, почему близнецы родились с магическими способностями, в то время как ни она, ни Тони ими не обладали. С другой стороны, часто бывало и наоборот: в Нью-Хоуп жили несколько семей, где именно у родителей пробудился дар, тогда как их дети остались обычными.

Все зависело от крови и передавалось от предков, но не всегда от отца с матерью. Кэти полагала, что Дункан и Антония унаследовали магию от деда, ее отца. Он был хорошим человеком и даже не предполагал, что являлся плотью и кровью древнего рода и что темные силы из-за завесы миров сделают его инструментом апокалипсиса.

Кэти постоянно переживала, что дар близнецов сделает их предметом охоты для тех, кто находится за пределами Нью-Хоуп. Для Мародеров, для жаждущих крови Праведных воинов, для ищущих власти подпольных сект, для остатков правительственных организаций, которые вербовали и изучали обладающих магией.

Но даже мать неспособна была удержать детей в пределах города. Они могли и хотели помочь, а их силы делали их незаменимыми.

В прежнем мире трое подростков сейчас беспокоили бы Кэти по совсем иным причинам: из-за проблем в школе, из-за дурного настроения, из-за попыток бунтовать. Конечно, она и сейчас со всем этим сталкивалась, но раньше ей не пришлось бы волноваться о том, что ее малыши не вернутся из разведывательных вылазок и спасательных операций.

И уж точно Кэти ни за что бы не разрешила четырнадцатилетнему сыну разъезжать на мотоцикле! Она до сих пор упрекала себя за согласие на подобное безумие. Во времена до Приговора близнецы не учились бы рукопашному бою, не говоря уже о том, чтобы тренировать других.

А милая добрая Ханна должна была бы тосковать по мальчику из школы или слишком громко слушать музыку в своей комнате вместо того, чтобы зашивать раны и вправлять кости в общественной больнице.

Тьма лишила всех троих детей Кэти детства. Лишила всех людей чего-то.

«И все же остались и поводы для счастья», – напомнила она себе, одеваясь.

Остались друзья, надежные, стойкие и драгоценные, как бриллианты. Осталась возможность быть частью чего-то большего, единого общества, в которое каждый член привносил нечто хорошее.

И, конечно, осталась любовь. Нежная и неожиданная, хотя и мимолетная. Она явилась к Кэти в образе замечательного и доброго мужчины. Учитель истории Остин принял ее детей, стал им отцом, помогая нести нелегкое бремя.

Когда он погиб на одной из разведывательных миссий, Кэти овдовела второй раз. Но время смягчило горе, позволив снова вспоминать совместные годы с теплом.

Но больше всего ее радовала возможность наблюдать, как растут дети, становясь яркими, смелыми и отчаянно справедливыми.

Кэти хотелось верить, что построенное для них сообщество в Нью-Хоуп выстоит и выдержит все испытания, обеспечит им безопасную гавань. А потому она обязана была продолжать трудиться.

Когда она спустилась по лестнице, то заметила, что камин в гостиной их большого дома уже горит. Дункан сидел на кухне не только одетый, но и приготовивший амуницию, которую носил на заданиях вне города.

– Привет! – Он ослепительно улыбнулся матери, но та заметила в глазах сына проблеск вины. – Доброе утро. Я собирался оставить тебе записку.

– Правда?

– Ага. Разведчики набирают добровольцев для сегодняшней миссии. Я сказал Эдди и Флинну, что поеду с ними.

– Сегодня у тебя занятия в школе.

– Ну мам. – Дункан закатил глаза, такие же зеленые, как у самой Кэти. И, помогите все святые, она различила в его голосе те же интонации, которые использовала против собственной матери в четырнадцать лет. – Я нагоню, ты же знаешь. Учитель и так уже поручает мне вести половину классов. Но на сегодня меня отпустил. Кроме того, Тоня тоже отправляется с Уиллом, Мишей и Сюзанной на охоту.

– Вообще-то я собиралась сначала спросить разрешения , – проворчала сестра, входя на кухню и одаривая брата укоризненным взглядом.

– Ну да, конечно.

– Правда собиралась!

– Никто никуда не поедет, пока не позавтракает! – вскинула руки Кэти, отбрасывая за спину свои кудрявые каштановые волосы. – Ханна уже встала?

– Ага. – Тоня, высокая и стройная, с темными волосами, уже заплетенными в косу, чтобы не мешали во время охоты, открыла холодильник и достала банку с овощной смесью, которую Кэти сделала в древнем блендере. – Сказала, скоро спустится.

– Сегодня Ханна тоже идет в школу всего на полдня, – сообщил Дункан, всегда готовый переключить внимание матери на сестер. – А потом собирается помогать в больнице.

– Это называется общественными работами, – напомнила сыну Кэти. – И является частью обучения.

– Так же, как разведывательные операции и охота, – снова улыбнулся Дункан и в ответ на тяжелый вздох матери пожал плечами. – Что? Я правду говорю. Если уж мы должны позавтракать, можешь пожарить мне гренки? – Он обнял ее и доверительно добавил: – У тебя получаются лучшие в мире гренки.

Кэти подумала, что этот мальчишка умеет быть совершенно неотразимым, когда хочет. И скоро начнет разбивать девичьи сердца. Хотя она до сих пор не привыкла смотреть на него снизу вверх. Да и на крошку Тоню тоже. Хотя та выросла все же не настолько высокой, как брат. И только Ханна была с матерью на одном уровне. Как буквально, так и метафорически.

– И возьми куртку.