Владимир Аренев - Время жестоких снов [сборник litres]

Он надавил сильней.

МОЕ!!!

По телу прокатилась волна холода, в ушах раздался вопль – пронзительный, но очень, очень далекий. Черные «вены» в мгновение ока усохли и отвалились, следом отвалилась и «монета», под ней открылась глубокая рана с воспаленными краями. Брызнула кровь. Альда опять застонала и со свистом втянула воздух – ткань обрисовала очертания ее рта. В ту же секунду Киран накрыл рану прозрачной массой, которую держал в левой руке, и масса завозилась над поврежденной плотью, словно живая. Чуточку усохла, подстраиваясь под размеры раны. Потемнела, потеряла прозрачность. Еще немного уменьшилась…

– Вот и все, моя госпожа, – севшим голосом сказал Киран, чувствуя себя куда более усталым, чем полагалось после такого простого исцеления. – Не пройдет и часа, как живица полностью излечит рану, даже следа не останется. Я… – Он вдруг осознал, что амрин стоит совсем рядом и лопается от гнева. Почему? Что такого произошло? Киран опустил глаза и понял: на подоле одеяния Альды Арналдо, на той части, что посветлей, виднелись следы крови. – Я прошу простить меня за причиненный вред, госпожа.

С этими словами Киран упал ничком и коснулся лбом пола.

Стало тихо.

Потом Альда Арналдо громко фыркнула.

– Клянусь священным гиацинтом, ты извиняешься за испорченные тряпки? Или за то, что процедура оказалась больнее, чем ты предполагал? Первое – ерунда; второе тебя и вовсе не касается. Поднимись. Посмотри на меня.

Он медлил.

– Сейчас же.

– Моя госпожа, – встрял амрин, – может быть, не стоит…

– Тио-та, почему ты все еще здесь? Мое платье для сегодняшнего вечера готово? Насколько я могу судить, осталось меньше часа. Ступай-ка и проверь, что успели сделать наши девушки без твоего присмотра. А с достойным Кираном, сыном Хани, учеником Иши, я и сама разберусь.

Амрин что-то буркнул, но не стал спорить с хозяйкой. Хлопнула дверь; они остались наедине. Киран медленно поднял голову, собираясь встать, но увидел такое, от чего ему захотелось провалиться сквозь все этажи башни, до самого низа.

Альда Арналдо сняла вуаль.

Конечно, он знал, что Чистые – такие же люди, как прочие жители Ахимсы. Люди, которым… повезло. Однако при виде этого лица первой мыслью было: она не человек, она дух, она атма, Дитя Праха и Пепла, существо из иного, неизведанного мира. Треугольное, с широкими скулами и неимоверно узким подбородком; с изящным носиком и маленьким ртом. Изысканно-бледное, почти белое, из-за чего светло-голубые глаза сияли на нем, будто подсвеченные изнутри. О да, они и впрямь светились – излучали лукавство.

– Скажи-ка, – проговорила она. – Чем питается аварица?

Киран сглотнул. Может, послышалось?..

– Я не выходила из башни, – продолжила девушка. – Только встретилась с торговцем, который привез ткани из Виррии, – старый друг моего отца, мы доверяли ему, как члену семьи… и даже больше. Я перебирала ткани, которые он привез, и почувствовала, как что-то укололо в ладонь. Но всем известно, что тумеры заражают только тех, кто готов их принять, и поэтому я спрашиваю тебя: чем питается аварица? Говори правду, если не хочешь сделаться соседом того торговца в нашей темнице.

Он посмотрел на свои руки – живую и мертвую, – потом перевел взгляд на лицо Альды, такое красивое и такое жестокое.

– Жадностью. Аварица питается жадностью, моя госпожа.

«И вы бы знали об этом, живя у подножия башни, а не на ее вершине».

Она взмахнула длинными ресницами, словно от изумления, а потом расхохоталась. Ее смех был мелодичным, как перезвон серебряных колокольчиков, как пение птицы-полуночника, как сон, как мечта…

– Теперь я понимаю, почему Тио-та и остальные краснели и бледнели все утро, когда я спрашивала их об этом. Зря! Ведь им-то отлично известны мои неуемные желания. И, чтоб ты знал… – Дочь хозяина Гиацинтовой башни резко наклонилась вперед, приблизившись к ученику морвита, который по-прежнему стоял на коленях. – Я всегда получаю то, чего хочу.

Он закрыл глаза.

– Можешь быть свободен, – сказала Альда Арналдо. – Тио-та должен был оставить у дверей кого-нибудь, и этот кто-нибудь проведет тебя наружу. Спасибо, что соизволил прийти и помочь – и мне, и своему учителю, ведь негоже прерывать священную медитацию, верно? Последствия могут быть… плачевными.

Последнюю фразу она произнесла многозначительным тоном, который безошибочно указывал на простую истину: Альде Арналдо – а значит, и ее отцу – известно, что никаких «священных медитаций» у морвитов не бывает.

Киран не запомнил, как вышел из башни.

На следующее утро, выйдя из подвала, Иша сразу понял по лицу старшего ученика, что случилась какая-то неприятность. Он не стал пугать Илу и Каси – позволил всем троим позавтракать в унылом молчании, и лишь потом увел Кирана в библиотеку, где заставил обо всем рассказать.

– Они не знают, – твердо заявил он своим тихим шелестящим голосом. – Арналдо ни за что не позволил бы мне – всем нам – остаться в Ахимсе, знай он правду. Ты все сделал правильно и совершенно напрасно испугался.

– Но я почувствовал! – возразил Киран. – В самом конце она намекнула, что знает…

Иссохшая коричнево-черная кожа на лбу Иши пошла складками – это было равнозначно вопросительно приподнятым бровям.

– Знает – что? Какой-то секрет, и только. Если уж совсем откровенно, Альда пошла в отца: у нее звериный нюх, который позволяет в мгновение ока разыскать слабое место собеседника и вцепиться острыми зубками. Крайне полезное умение для торговца – вот увидишь, она в конце концов превзойдет Алессио Арналдо.

– Получается, я…

– Купился. Поддался. Девчонка обвела тебя вокруг пальца. Как хочешь, так и называй. Да, нельзя исключать, что кто-то из Гиацинтовой башни захочет проверить, нет ли у нас секретов от сильных мира сего. Предоставь это мне. Я морвит вот уже много-много лет и такого навидался, что тебе и во сне не приснится. Я придумаю, какую ложь им скормить.

Помедлив, он прибавил слово, которого втайне ожидал Киран:

– Спасибо.

Юноша воспрянул духом и с обновленным усердием взялся за рутинные дела. Они с Ишей до полудня занимались приготовлением зелий, а Ила и Каси снова учились; потом все вместе сели за стол, и обед шел как обычно – морвит, который не нуждался в еде, беседовал с ними, шутил и смеялся, время от времени задавая каверзные вопросы, чтобы проверить, хорошо ли ученики вызубрили названия тумеров и прочие полезные сведения. Но когда тарелки почти опустели, раздался стук в дверь.

– Мы еще не начали послеполуденный прием, – заметил Каси, бросив косой взгляд на Илу.

– У Великой Избавительницы нет расписания, – возразила девочка. – Она приходит, когда захочет.

Оба посмотрели на свои правые руки: в отличие от Кирана, у них черными были только пальцы, указательный у Илы и большой у Каси. Им предстоял долгий, очень долгий путь.