Лин Возовски - Клык. Хвост. Луна. Том I [litres]

Мико и Керана застали в комнате старика с проплешиной посреди седых волос, который как раз был занят в мастерской, выбивая на камне с помощью небольшого молотка и долото строгие линии. Кожа его на пол тона была светлее, чем у девушки, словно выцвела за времена его былой молодости.

– Керана, дитя мое, ты вернулась, – простонал старик, затем бросил свои инструменты и встретился с крепкими объятиями своей дочери. – Почему так долго? Руны обещали мне твое возвращение еще до наступления вчерашней ночи.

– Пришлось задержаться, отец. – Керана перевела взгляд на Мико. – Прошлая ночь, судя по всему, была скрыта от взора рун.

– Кто это с тобой? – с опаской спросил старик, оторвавшись от дочери.

– Он чужак, отец.

– Мое имя Мико, господин. – Мико припал на колено с руками на перекрестии меча, в знак уважения перед преклонным возрастом – как учил в детстве его дядя.

Керана закатила глаза с легким раздражением:

– Я нашла его в пустыне и спасла его от сухой смерти, а он увязался за мной хвостом.

Старик стоял без обуви, облаченный в глубокую безрукавку, опоясанную куском веревки. Он наклонился и своими дряблыми руками помог Мико выпрямиться на ноги.

– Меня зовут Вильф. – Старик метнулся к своему рабочему столу и прихватил с собой плоский камень, размером с печать. – Я последний из семьи рунистов, способный владеть рунами. – Старик перевел укоризненный взгляд на свою дочь – та ответила ему, пожав плечами, затем добавил: – К сожалению.

– Ему необязательно знать это, отец. Он всего лишь заблудившийся чужак.

– Как бы не так, Керана, – ответит Вильф. – Если б ты училась у меня обращаться с рунами, то различила бы знамение в его присутствии в наших землях.

Старик вложил в ладонь Мико плоский шлифованный камень с выведенной руной в форме двускатной крыши.

– Что это? – спросил Мико, любуясь камнем.

– Переверни его.

Юноша послушался старика и перевернул камень – обратная сторона его была напрочь исцарапана мелкими ссадинами.

– Я ничего не вижу, – произнес Мико, всматриваясь в поверхность камня.

– Присмотрись внимательнее, молодой человек.

Мико сфокусировал свои карие глаза на царапинах.

– Он безнадежен, отец, и горазд лишь своим веслом размахивать, – пренебрежительно отозвалась Керана, но при этом продолжала следить за глазами юноши.

– Подождите, тут что-то есть. – В хаосе кривых линий Мико различил силуэт. – Здесь волк, точнее, его изображение.

– Что еще ты видишь? – спросил Вильф.

– Кто-то вгрызается в его шею… – Мико сильно напрягал свои глаза. – Это хорек. Да, точно хорек.

– Символ твоей семьи, правда?

Юноша оторвал свой взгляд с камня и перевел его на старика:

– Куница – тотемный зверь моего клана.

Керана обожглась своим же вопросом:

– Что такое куница?

Старик потянулся и прижал руку Мико с камнем к его же груди:

– Твой Великий Север прислал тебя к нам с важной миссией, Волкодав. Он же и дал тебе это имя.

Темный платок на темном лице Кераны приглушал хмурое шипение, которое выдавало в девушке недовольство:

– Что еще за Великий Север?! Что вообще происходит?

Губы Мико тряслись от недоумения:

– Откуда Вы…

Вильф перехватил из рук юноши камень и потряс им возле его носа:

– Руны, молодой человек. Они слепы, но видят дальше нашего. Они немы, но расскажут о любых извечных тайнах. Они помнят о прошлом, знают настоящее и ведают о будущем. – Старик убрал камень во внутренний карман жилета Мико, прямо под самое сердце. – Эта руна – геральд защиты с твоим именем. Она возвестила о твоем прибытии, теперь же этот камень станет твоим оберегом.

Мико прикоснулся к своей груди, к месту, где теперь лежал камень, и с твердой решимостью и благодарностью кивнул Вильфу.

– Твои руны, отец, случаем, не возвестили тебя о неприятностях, что навлечет на нас этот чужак? – вспылила Керана.

Вильф в ответ смолчал, затем жестом пригласил молодых отужинать. Мико поставил свой меч у стены, затем сел за маленький стол, неудобно балансируя на низкой табуретке. Керана проглотила бушующее в ее рту недовольство и уселась рядом. Старик начал готовить стол к трапезе. Он вынес из-за перегородки широкое деревянное блюдо с пурпурными пропеченными клубнями неизвестного растения, чем-то похожие на свеклу. Сдобрил их сверху щепоткой разноцветных специй, по краю влил густой багровый соус. Керана обмакнула один клубень в соус и начала с ним расправляться, прикрываясь при этом своим платком.

– Не хочу портить тебе аппетит, чужак, – жвачно произнесла девушка, заметив, как Мико на нее косится.

– Я же тебе уже говорил, что к виду шрамов я привык. И к тому же, какое тебе стало дело до моего аппетита? – ответил с улыбкой Мико и поймал себя на мысли, что, вероятно, за весь этот день истратил весь свой запас улыбок на годы вперед.

Девушка согласилась с ним и отстегнула платок с половины своего лица, обнажив при этом свой уродливый рубцовый полумесяц.

Пока Вильф возился с худым, вытянутым чайником на красных углях, Керана поведала ему о сделке, что заключили между собой Мико и купец Ририон. Старик слушал рассказ молча и внимательно, не отвлекаясь от своего дела, но в конце, когда Керана спросила его, видел ли тот в рунах исход сегодняшнего состязания, он неожиданно обернулся на нее с взглядом жгучим, словно сама пустыня, и смотрел на нее так долго и пристально, что Мико побоялся, что Вильф испепелит глазами собственную дочь.

Но старик смолчал.

Керана уткнулась в блюдо с клубнями.

– Этот мальчишка, с кем я сегодня выступлю, насколько он хорош? – спросил Мико по своей излюбленной манере разбивать нависшее за столом молчание. – Сколько он может просидеть под водой?

– Столько же, сколько и ты сможешь обойтись без сна, чужак, – ответила Керана.

Мико выронил овощ из испачканных рук обратно в блюдо и посмотрел на девушку, в надежде найти на ее темном лице насмешку. Но Керана была строга лицом, как скала.

– Я хотела тебя предупредить, там, в шатре, но ты слишком упертый и самонадеянный.

– Я что-нибудь придумаю, обещаю, – произнес Мико, но пока что мыслей по поводу этого он не имел.

– Судьба распорядится, – подытожила девушка.

Старик снял с углей необычный чайник и разлил по трем маленьким чашкам смолистого густого напитка.

– Судьба может и подождать, а лучший в Белой пустыне кофе ждать не станет, – сказал старик и протянул Мико чашку с жидкостью.

Мико приложился губами к краю чаши и отхлебнул чуть содержимого – напиток обжег ему язык, и юноша поторопился проглотить его, но оно обожгло и его горло. Карие глаза юноши полезли на лоб. Он широко раскрыл рот и начал хватать воздух, как запыхавшаяся собака. Вильф с улыбкой протянул Мико чашу с обычной водой, которую тот с размаху влил в свой пылающий рот.