Патрик Уикс - Тевинтерские ночи [сборник litres]

Вьяго зарычал, когда челюсти змеи обхватили его предплечье. Клыки вошли глубоко, насыщая кровь смертельным ядом.

«Cazza!» [11] Растяпа! (ит.) – мысленно выругался он.

Вьяго хорошо разбирался в змеях. Они неспроста украшали его трость. Дома он держал парочку, чтобы выцеживать яд для приготовления «Поцелуя аспида». Но его еще никогда не кусали.

В тот же миг змея скрылась в сумраке гардероба.

Вьяго хлопнул дверцей, заперев гада в шкафу, и пошатнулся. Мышцы уже слабели, отказываясь подчиняться, – побочный эффект парализующего компонента яда. Ноги сложились, как дрянная сдача в руке вспыльчивого картежника, и он повалился ничком.

Кожа у Данте была синюшного цвета, с багровыми крапинами. Разбитые губы и сломанный нос – цвета баклажана. Разорванная простыня, превращенная в веревку, была обвита вокруг шеи; другой ее конец скрывался за окном. Тейя догадалась, что веревку привязали к чему-то крепкому в его комнате.

Все лакомились сыром и вином, а тело Данте билось о стену виллы, пока простыня не порвалась под тяжестью мертвеца.

Тейя проглотила комок в горле.

– Помню эту историю о ненасытном принце Эстефане, – проговорил Эмиль позади нее. – Он был падок на высокородных замужних дам и использовал простыни, чтобы пробираться в их спальни через окно. В одной из таких вылазок он обнаружил вместо дамы поджидавшего Ворона.

По версии, представленной широкой общественности, Эстефан случайно запутался в простынях и свернул себе шею. Шея же Данте осталась цела. Судя по синим следам пальцев вокруг рта, его задушили не веревкой.

«Это удалось потому, что я его вырубила», – мрачно подумала Тейя.

Убийца вывесил за окно уже труп. Смерть при переломе шеи и быстрее, и легче, но если бы веревка из простыни порвалась, Данте смог бы выжить.

– Любовница, – прошептала Тейя.

– Ты о чем? – спросил Эмиль.

– Та, к которой приходил Эстефан, – пояснила эльфийка. – Напомни, что с ней сталось?

– А, Марчелла. – Эмиль скорбно почесал в коротко подстриженной бороде. – Очаровашка, каких поискать. Обожала красивые вещи. Убийцы спрятали гадюку в ее белье.

– В ту же ночь? – уточнила Тейя, сдерживая дрожь в голосе.

– Вроде да. Но почему…

Не успел он спросить, как все встало на свои места.

– Ви! – воскликнула эльфийка и бросилась к лестнице.

«Дыши же, идиот! Дыши!» – приказывал себе Вьяго. Чем больше он поддавался панике, тем быстрее распространялся яд. Вьяго лишь надеялся, что ежедневные дозы «Поцелуя аспида» закалили его иммунитет и позволят выиграть немного времени.

Сил не осталось ни капли, одна лишь воля помогала ему работать локтями, тащить свое бесчувственное тело к столу – там лежал футляр.

– Противоядие, – процедил Вьяго сквозь зубы.

Футляр перевязан кожаным ремешком. Надо только доползти и потянуть. И желательно не опрокинуть кучу ядов себе на голову.

Перед глазами замельтешили черные мушки. Лицевые мышцы обмякли, из уголка рта потекла слюна. Вьяго с ужасающей ясностью понимал, что скоро потеряет сознание.

Он вытянул правую руку и ударился о ножку стола. Ремешок повис над ним, словно насмехаясь.

«Еще чуть-чуть», – подумал Вьяго.

Даже мысли теперь давались ему с трудом, как будто приходилось вытягивать их из патоки.

Сомкнулись веки.

Вдалеке раздался громкий стук.

А потом тьма и тишина приняли Вьяго в свои объятия.

За секунды, потраченные на подъем по лестнице, Тейя уже приготовилась увидеть Вьяго лежащим. Может быть, умирающим, а может, уже мертвым.

Но не полуголым. Только не полуголым!

– Ну знаешь ли, – проворчала эльфийка, переворачивая его, – не в такой ситуации ты мне воображался раздетым.

Вопреки напускной беспечности ее сердце бешено колотилось. Вьяго еле дышит, но, хвала Создателю, он жив. Эльфийка бегло осмотрела две ранки на предплечье. Кожа вокруг следов укуса припухла и приобрела жутковатый фиолетовый оттенок.

Из горла Вьяго вырвался хрип.

– Ви! – Тейя приблизила ухо к его губам.

Прилагая неимоверные усилия, Вьяго выдавил:

– На мне… брюки.

Тейя замешкалась, не зная, ударить его или поцеловать.

– Ты упрямый дурак и невежа. Только не говори, что у тебя не завалялось противоядия.

Пальцем правой руки Вьяго указал на футляр. Тейя взвилась на ноги. В футляре она увидела ряды флаконов с прелестными, но совершенно бесполезными названиями, такими как «Встреча с Создателем» и «Легендарная понюшка».

– Что взять?

С пола донеслось бессвязное бульканье.

– Ви, серьезно? – огрызнулась эльфийка. – Ты в состоянии поправить меня насчет твоего внешнего вида, но не можешь связать двух слов, которые спасут твою жизнь?

На сей раз ответом ей послужило молчание.

– Ви?

Упав на колени, Тейя проверила пульс. Он едва прощупывался – впору бить тревогу. Если не удастся быстро отыскать противоядие, у Вьяго будут поражены сердце и легкие.

Бранясь, Тейя схватила футляр и продолжила перебирать склянки. К ее растущему разочарованию, ни одно название не отражало сути содержимого.

«Если выживешь, мы обязательно поработаем над смыслом этих наименований».

Наконец ее рука замерла над флаконом с названием «Взбодрись, гадюка».

Тейя поморщилась: «Позволить бы тебе умереть за такое».

Эльфийка вернулась к Вьяго и приподняла укушенную руку. Смиряясь с мыслью, что яд придется отсасывать, Тейя сделала несколько глубоких вздохов, но затем засомневалась.

Что, если она не права? Тейя отлично знала, как обрабатывать лезвие кинжала экстрактом из корня смерти, но накопленный ею опыт был опытом убийства, а не исцеления.

Дыхание Вьяго превратилось в судорожный клекот.

«Некогда раздумывать», – сказала себе Тейя и припала губами к воспаленной коже. Во рту появился мерзкий горьковато-металлический привкус. Тейя выплюнула зараженную кровь на пол, и ее затошнило.

«Я это делаю только ради тебя», – скорее со страхом, чем с воодушевлением подумала она.

Тейя откупорила флакон и, торопливо вознеся молитву Андрасте, вылила содержимое на две крошечные дырочки.

По пробуждении Вьяго чувствовал себя прескверно: будто кровь в жилах целиком заменила слизь. Но не все было так плохо – кто-то, пахнущий кофе и корицей, перебирал его волосы.

– Воды, – прохрипел он.

Пальцы замерли, и поверхность под его головой пришла в движение.

Нечто прохладное коснулось его губ. Вьяго нетерпеливо вытянул шею и снова едва не потерял сознание, когда жидкость хлынула на растрескавшиеся губы и дальше в горло. Восхитительная прохлада.

– Не торопись, – прошептала Тейя. – Захлебнешься.

Вьяго сделал последний глоток и внял ее словам.