Патрик Уикс - Тевинтерские ночи [сборник litres]

На обдумывание не было времени. Я покинула укрытие и сплела заклинание, чтобы сковать незнакомца. Движения убийцы замедлились, и я было решила, что он попался.

Как бы не так: руки незнакомца были в крови Квентина.

Он резко сжал кулаки, вытянув жизненную энергию из поверженного. Стремительность и мощь контратаки застали меня врасплох. Мои чары рассеялись; я собралась с силами, чтобы отразить следующий удар, но его не последовало.

Незнакомец уже убегал. Я простерла руку, пытаясь задержать его, но, поскольку сама еще не оправилась от шока, заклинание прошло мимо. Ниже колена у меня был изготовленный гномами металлический протез, но не это обстоятельство воспрепятствовало погоне за магом крови. Квентин вдруг застонал.

Взгляда, брошенного в его сторону, оказалось достаточно, чтобы упустить незнакомца в маске. Когда я обернулась, убийца уже сгинул.

То же можно сказать и о Квентине: он умирал. Слишком много крови вытекло на мостовую, просочилось между булыжниками. Я опустилась на колени и взялась за торчащий из шеи кинжал. Золотая цепочка исчезла, должно быть, ее забрал убийца. Глаза Квентина широко раскрылись, когда холод моей магии замедлил кровотечение. Я не могла совсем остановить кровь, но могла заглушить боль – и поговорить с беднягой напоследок.

– Что произошло? Что ты здесь делал?

– Я вышел… Откуда вы?..

– Дядя, – ответила я.

Одного слова хватило, чтобы он понял.

– Я не венатори, – продолжал Квентин, словно его заботило мое мнение. – Я собирался… Я не с ними.

– Ну конечно.

Он схватил меня за рукав с силой, которой, как я думала, в нем уже не оставалось:

– Час близок.

Слова давались ему с трудом, словно причиняли куда больше страданий, чем рана. Рука упала.

– Час чего? – спросила я, но Квентин не ответил.

– Я больше не… Как жаль… Кто вы? – Он понимал, что конец неминуем, а потому был рад любой компании.

– Нив.

Мое имя было последним, что он услышал.

То, что осталось от ночи, мне не удалось потратить на сон.

Оставив Квентина, я быстро обыскала окрестные переулки, конечно же не надеясь, что незнакомец в маске слоняется где-то поблизости. Зато мне попался эльф, который спал, укрывшись заляпанным смолой плащом. Я потормошила его, и хотя делала это вовсе не грубо, он едва из кожи не выпрыгнул и залепетал, что хозяин позволил ему здесь дрыхнуть. Углядев кровь на моей одежде, эльф умолк. Конечно, он никого не видел, но согласился доставить весточку храмовникам, взяв с меня плату и обещание, что у него не будет проблем.

Я вернулась домой, чтобы переодеться и хоть чуточку передохнуть, прежде чем отправиться в особняк Отона Каллы, находившийся весьма далеко от магазина третьеразрядного книготорговца, где я снимала комнату.

Насколько я знала, Квентин Калла был любящим и благодарным племянником. Обычно тихий, он возбуждался, когда речь заходила о движении за отмену рабства в Минратосе. Этот человек оставил свои ошибки в прошлом и ступил на правильный путь. Так что же послужило причиной его гибели?

Отона Каллу это не интересовало.

Пройдя через дверь с витиеватой резьбой, я застала дядю Квентина за завтраком. Он поприветствовал меня снисходительным «юная леди» – должно быть, успел забыть мое имя.

Для Отона предсмертные слова Квентина не имели значения. Тот факт, что племянник встречался с незнакомцем в мантии, говорил сам за себя. Квентин затевал нечто сомнительное, связавшись с венатори или с кем похуже, а потому Отон умывал руки. Мою работу он считал выполненной и не хотел ничего знать о людях в бронзовых масках. Когда я уходила из огромной гостиной, он стоял спиной ко мне и глядел в окно.

Что ж, храмовникам известно об убийстве, теперь это их забота, и я не буду вмешиваться. Наверняка дядя Квентина сейчас же отправит им кругленькую сумму, чтобы фамилия Калла не упоминалась в связи с этим происшествием.

Отвратительная ночка сменилась не менее отвратительным утром, а значит, мне не стоит удивляться тому, что на пороге появятся храмовники. Или тому, что в этот раз они будут досаждать больше обычного.

Местный орден отличается от своего южного собрата, где храмовники держат магов под строгим контролем. Тевинтер ценит своих чародеев. А в Минратосе храмовников и вовсе привлекают в исключительных случаях, когда нужно приструнить зарвавшегося – того, кто использует свое мастерство незаконно. И то при условии, что расследованием не занялись юстициары по делам магов. Правда, бывает и так, что случай становится «исключительным» в результате подкупа храмовников. Если же дело не требует участия блюстителей закона или храмовники желают разобраться с магом по-тихому, орден нанимает помощников со стороны. Я несколько раз бралась за такую работу, прежде чем встала на собственные ноги. Работая на себя, я никогда не получу тех денег, что платят храмовники, но меня это устраивает.

Доспех рыцаря-храмовника Раны Савас сиял, точно начищенное столовое серебро, а темные волосы, как всегда, были заплетены в идеальную косу. Рана настигла меня, когда я уже второй раз за утро возвращалась в свою комнату.

– Я же сказала вашему рыцарю-капитану, что не ищу работы.

– Ночью умер Квентин Калла.

– Да неужели? Представьте себе, я в курсе. Если на то пошло, именно я и сообщила вам об этом.

– Ходят слухи, что парень был из венатори. Если это так, то он не единственный сектант, погибший за последние часы. Леди Варантус…

«Только не говори, что убита».

– …Убита.

Двое за одну ночь. Я подавила досадливый вздох, мечтая о мягкой постели, и прислонилась к двери.

– Кто-то охотится на венатори.

– Возможно, это… – начала Рана.

Ну да, как же!

– Не совпадение, – прервала я.

– Да, – согласилась рыцарь-храмовник. – На улицах видели кого-то в бронзовой маске. Примерно в то же время, когда совершились убийства.

Мне было поручено выяснить правду об одном человеке. С такой задачей я могла бы справиться. Но влезать в заговоры? С другой стороны, чего я могла ожидать, когда соглашалась разобраться с потенциальным венатори?

– Рыцарь-капитан Джавис будет признателен, если ты расскажешь ему о сходстве между этими случаями.

Хоть это и звучало официально, храмовница радовалась моему участию в деле не больше, чем я – работе с орденом.

Я улыбнулась:

– Сомневаешься, что я могу помочь?

– Судя по тому, что я слышала, ты дала убийце уйти.

Я поправила манжеты плаща.

– В Минратосе и преступления похуже остаются безнаказанными.

– Ты не подчиняешься приказам.

Можно было оставить все как есть. Мне досталась работа проще пареной репы: выяснить, чем занимался Квентин. Если верить его дяде, у меня уже был исчерпывающий ответ. Но я видела, как убегал убийца и как умирал Квентин, и не знала мотивов. Меня не удовлетворял такой итог. И я знала, что не смогу спокойно с этим жить.