Патрик Уикс - Тевинтерские ночи [сборник litres]

Барв крепче сжал булаву как раз в тот момент, когда стражники Старкхэвена и рыцари с Турнира вышли из леса с трех сторон; одному отряду пришлось пересечь ручей. Они успели спешиться, а потому перестали шуметь. Рыцари даже сняли доспехи. Хоть одна умная мысль. Конечно же, в самый неподходящий момент.

– Стоять! – прорычал капитан стражи. – Никому не двигаться!

– Убийцы! – закричала леди в ответ. – Все вы! Никакие вы не рыцари!

– Вот это да! – удивился капитан. – Неужто Люси Галле, жена покойного Жака? Мы встретились на Турнире два дня назад, после памятной церемонии. С чего же вдова рыцаря решила нас обвинить?

Леди держалась возле Панцштотта.

– Ваш Турнир – сплошной спектакль, ваши рыцари – трусы. Мой Жак, шевалье, герой, заработал меч в честном бою, он был лучшим. Приз принадлежит ему, и даже ужасное убийство среди ночи не изменит этого.

Рыцари презрительно фыркнули. Один даже хохотнул. Капитан жестом успокоил их.

– Ни от кого еще не слышал, что вашего несчастного мужа коварно убили. Даже если и так, вы не имели никакого права забрать Служитель. Из-за него погибли стражники и рыцари.

– Вы покровительствуете обманщикам и убийцам, сэр, – зашипела Люси Галле на капитана.

– Худший заказ в моей жизни, – сказала Элим.

Позади нее стояли два рыцаря с мечами на изготовку.

Панцштотт жестом указал на нее:

– Они тоже воры. Забрали большой рубин с Турнира.

– Ты еще и стукач? – упрекнула его Элим.

Капитан заколебался, и Барв обрадовался, что кража прошла незамеченной. Элим за ее умения можно простить все издевки. Он увидел, что эльфийка улыбается. Быть может, стражники на арене так и не обнаружили пропажу драгоценности. Но Панцштотт все испортил.

– Что этот дикарь имеет в виду? – спросил капитан.

– Амулет, – беззаботно ответила Элим. – Больше моего кулака. Красный, как солнце на рассвете. Мы стянули его, когда этот тупой переросток сцапал меч для своей орлесианской леди только потому, что она никак не может пережить смерть муженька. Бесценная штука. Куда дороже безделушки с Турнира. Гном полмира пересек, гоняясь за ней, потерял из-за нее друга. Я тоже чуть не умерла из-за амулета. Забирайте свой ничтожный меч.

Барв стиснул зубы.

– Просто убей их, Панцштотт, – потребовала Люси. – Убей всех!

Капитан поднял ладони:

– Постойте же…

Барв сделал глубокий вдох. Франческа. Мелиндара. Сандрина. Беллаклэр.

– Пропади пропадом эта проклятая штука!

Элим выдернула руку из кармана и бросила яблоко высоко в вечернее небо. На секунду все замерли. Только Барв разглядел подмену, но и он не мог сдвинуться с места. Мгновение спустя все завертелось. Барв вскинул булаву, и в него врезался капитан стражников; взгляд молодого человека все еще был обращен вверх. Булава выскользнула из рук Барва и покатилась прочь, когда он сцепился с капитаном.

– А ну-ка…

Барв ударил капитана локтем в горло и оттолкнул в сторону. Надо хватать Элим и бежать. Все остальное решится само собой. Рыцари вернут меч и оставят их в покое. Не погонятся же через весь Ривейн.

Тут Барва настиг другой рыцарь, и гном, потеряв равновесие, врезался в дерево. Оба покатились по земле и вновь схватились. Барв уворачивался, чтобы не попасть под клинок.

Рыцарь наклонился за яблоком, и Элим пнула его в лицо. Она поставила ногу на землю, отклонилась назад и ударила локтем стражника, который гнался за ней. Его нос разбился о запястье эльфийки, и рыцарь с отчаянным воплем упал навзничь.

– Что за манеры? – пробормотала она.

Барв освободился из хватки стражника и увидел, как рыцари бросаются врассыпную, чтобы не получить мощный удар Служителем. Панцштотт двигался быстрее, чем можно было ожидать от такого увальня, и рыцари почти не рисковали нападать. Один все же подошел слишком близко. Кровь брызнула на лицо Барва, попав в глаза, отчего все вокруг мигом смазалось. Стражник, с которым дрался гном, прыгнул на него, и Барв почувствовал жар в груди. По животу побежала теплая струйка.

– Великан! – закричал кто-то. – Все на великана!

– Убей их, Панцштотт!

Барв покатился, и мир вместе с ним. Верхушки деревьев описали идеальный круг в темном небе. Он отнял руки от груди и посмотрел на ладони: красные. Сквозь рубашку рвался клекот. Барв сильнее сжал амулет в кармане. Раздался женский крик, и он поднял голову.

Оторвав эльфийку от земли, Панцштотт одной рукой сжимал ей шею, а другой вонзал Служителя в бок. Она кричала и била ногами. Великан стоял с лицом грустного ребенка.

Элим достала из волос длинную заколку и вогнала Панцштотту под подбородок. Зубы великана щелкнули, он откусил себе пол-языка. Заколка погружалась все глубже, пока Панцштотт не закатил глаза и не обмяк. Служитель упал рядом.

Во внезапно наступившей тишине Барв услышал, как стражники встают и начинают ухаживать за ранеными.

– Заберите меч, – приказал капитан. – Свяжите вдову.

– Что делать с ворами, сэр?

Капитан подумал и с отвращением цокнул языком:

– Оставь их. Даже наших раненых будет нелегко доставить в Старкхэвен.

Барв не шевелился, гадая, сколько крови он пролил на лесную землю. Лишь когда стражники ушли, он поднялся на четвереньки. Элим лежала на спине, опираясь на локти. Никто не заговорил о том, как сильно досталось другому. Вся лужайка была истоптана, деревья кренились под неестественными углами.

– Дерьмо, а не работа, – сказал Барв.

– Худшая в моей жизни. – По подбородку Элим стекала кровь. – Интересно, что делает этот амулет, кроме того, что красиво выглядит.

Барв открыл было рот… Франческа. Мелиндара. Сандрин. Беллаклэр. Все соглашались друг с другом…

И закрыл.

Руки Элим разогнулись, и она вытянулась на земле.

Мир вновь завертелся, и Барв щекой почувствовал холодную землю.

Когда Барв проснулся, луна сияла высоко в небе. Он глотнул холодного воздуха, увидел на фоне звезд выдохнутое облачко, вскочил на ноги и схватился за рубашку. Рана уже закрылась, на груди остался кривой фиолетовый рубец. Гном выхватил амулет из кармана и, поскальзываясь на траве, подбежал к Элим. Расстегнул ее накидку, сиявшую багрово-красным под луной.

Холодное тело.

Барв приложил к нему амулет. Он провел так всю ночь, надеясь воскресить эльфийку. Когда пальцы совсем онемели от холода, он развернулся, спиной прижав амулет к Элим, мысленно перебрал все, о чем не успел ей рассказать. О полевых госпиталях на севере, о том, как Герольд не мог отвести глаз от раненых и приходилось оттаскивать его силком. Стуча зубами, Барв гадал: как давно Герольд узнал о существовании лечебного амулета?

Когда за горизонтом начал разливаться розовый рассвет, гном лег на спину возле Элим.