Алексей Полевой - Драконодав [litres самиздат]

– Ваша милость, – с поклоном передал весьма подробные и умелые изображения внутренних органов и скелета дракона парнишка с умным взглядом, – вышло не очень.

– Весьма недурно, – похвалил я, – только вторая драконья печень забыта и огневод идёт с другой стороны глотки.

– Поправлю, ваша милость, – сказал парень, – а разве драконов можно есть?

– Вреда никому ещё не было, – сказал я, – редко кто драконятиной лакомился-то, чаще драконы одолевают.

– А почему баранов они любят? – выспрашивал любопытный паренёк, усаживая не стоявшего на ногах монаха.

– От другой скотины у них несварение страшное, баран для них самое удобное мясо, – сказал я, – на юге говорят верблюдов и жирафов любят глотать, китов и крупную рыбу морскую есть любят, вола могут или корову проглотить, но изредка, баранов и овец чаще воруют.

– А жирафа она кто такая? – спросил малец.

– Да пятнистая такая длинношея лошадь, – припомнил я виденное в империи диво, – нескладная такая, её от султана турецкого вместе с подарками на свадьбу императору привезли, мне его светлость поведал, что за диво такое, сказывал где-то в сарацинских землях живёт.

– Чудны дела твои господи, – сделал правильные выводы востроглазый малец, – побегу зарисовывать, а то совсем распотрошат чудище.

Надо сказать, похлёбка из драконов удалась: получилось наваристо, терпко, всем очень понравилось. Рагу из драконятины получилось тоже неплохое, сельдерей перебивал драконский запах и резкий привкус, а грибы вообще отлично дополнили кушанье. Запечённое на углях и поджаренное на вертеле, даже политое вином мясо дракона сгодилось только радостным собакам, давно растащившим драконьи кишки по окрестностям. Слуги повесили несколько кусков вялиться, закопченные куски показались съедобными только с бёдер, под эль немного жестковатое мясо пошло хорошо. Лучше всего задалось приготовить дракона одному парнишке, он потушил драконятину в вине, получилось очень нежное мясо, видимо тушёная драконятина самая лучшая. Баран смотрел налитыми кровью глазами на картину праздника, утром его сдали назад хозяину – пусть мучается с этим чудовищем самостоятельно.

Стоит ли говорить – охота стала знаменитой сразу. При дворе и на последнем хуторе говорили про двух убитых драконов, многие привирали и драконов становилось пять, а иногда и больше. Аббат, получивший два скелета остался доволен, один скелет он отправил кардиналу, тот выставил чудище в университете, чтобы все могли полюбоваться на редкую теперь зверюгу. Довольно редкую шкуру чёрного дракона, тем более в ней была всего одна дырка от моего копья, я отправил в подарок королю. Надо сказать, подарок был весьма щедрый, достаточно было отправить кожи для обтяжки щита и на сапоги, однако лишняя благодарность короля не бывает. Его величество в изысканных выражениях поблагодарил за подарок и выразил уверенность, что земли королевства защищаются теперь отменно и будут впредь защищены надёжно. Конечно, подарок был с хитростью – я запросил баронству множество вольностей, нужных для развития торговли и ремёсел, приложив к шкуре отменные доспехи для короля и несколько богато украшенных аркебуз. В общем, как говорил его светлость – всякую победу нужно оборачивать в звонкую монету, а поражение тем более. В королевстве вошли в поговорку выражения: «охотиться как Годфрид из Саржа» и «удачливый как барон из Саржа», «ударить как Годфрид Драконоборец». В городок заспешили менестрели, желающие написать балладу, вскоре «Баллада про двух драконов, убитых Годфридом» звучала из любого кабака. Товары из Саржа, имеющие мой герб дракона, стали расходиться ещё лучше, мои братья сразу выпустили вино «Два дракона», любая штука сукна, бочка сидра, если было выжжено клеймо дракона – продавалась втридорога. Соседние баронства даже стали подделывать товары с драконом, но их вино было грубее нашего, шерсть хуже, а Лорентин, не преминувший воспользоваться популярностью дракона, добавил его к своему кабану вовсе творил чудеса: его латы расходились наравне с миланскими, цены тоже сравнялись. В общем, охота удалась.

Сейчас видно неопытного искателя приключений, – заметил Дон Кихот, – это великаны. И если ты боишься, то отъезжай в сторону и помолись, а я тем временем вступлю с ними в жестокий и неравный бой.

Мигель де Сервантес Сааведра

– У нас тоже, в Испании благородный идальго отправился драконов говорят забарывать, только от жары и пьянства ума лишился раньше, чем с драконами повстречался, – рассказывал как-то Гонсало за ужином, его истории обычно были интересными и необычными, – взял себе в оруженосцы слугу, тоже старого пьяницу, оседлал старую клячу, а слуге мула добыл. Поехал искать привидевшуюся ему с пьяных глаз даму сердца, будто бы похищенную драконом. Надо сказать, ехал через ветреную долину, там предприимчивые жители ветряные мельницы испокон веков ставили, а идальго по дороге изрядно употреблял вина, оно в Испании такое, если от вашего просто голова болит зверски, то от испанского на больную голову ещё видения приключаются. Это не говоря про трёхдневное похмелье, если хорошенько перебрать. Вот у идальго приключились видения и стал он нападать на мельницы, будто бы это драконы и так ловко воевал с чудовищами, что несколько мельниц сломал. Его владельцы мельниц побить пытались, но слуга тоже видать перебрал хорошо, потчевал их дубиной от всей души. Так бы странствовал бедолага идальго и его слуга-оруженосец, забарывая мельницы, но история сия дошла в уши губернатора. Тот мужчина был из потомственных военных, не пьющий, оттого суровый и мрачный, шуток, тем более хороших не понимал, всякого озорства не терпел. Выслал он полдюжины стражников отловить смутьянов, но видать идальго волшебным вином угощался. Стражники идальго-то и слугу нашли, связали, но было поздно, стражники напились вина из меха, отчего приключились у них видения, похлеще драконов – говорят одну мельницу чуть до основания не разнесли, на второй катались половину ночи на крыльях. А поутру, прибежали к идальго, развязали и стоя на коленях умоляли взять с собой и возглавить отряд. Через неделю, у идальго было полсотни людей, маршировавших куда-то на север к столице под лучами палящего солнца, иной раз днём и ночью. Их глаза горели, им чудилось всякое, мельницы безжалостно разрушались. Губернатор, потому как слухи дошли уже до короля, благо армия безумцев приближалась к столице, наводя ужас на местных жителей, отрядил крупный отряд рыцарей на поимку. Надо сказать, шла очередная война с сарацинами, поэтому хорошие годные рыцари воевали с маврами, оставались или престарелые или малолетние. Поэтому, рыцарский отряд идальго разбил рыцарей губернатора и даже изрядно вооружился за их счёт. В столице началась форменная паника, многие жители уезжали, полагая, что начался Апокалипсис и армия самого дьявола приближается ведомая Сатаной. Колокола соборов не умолкали, Святая инквизиция готовилась к отражению сатанинской атаки. Центральный инквизиционный совет даже стал собирать войско для борьбы с сатанинской армией, но отец Фортунато, решил нести крест и встретить армию на подходе. Он босыми ногами без сна и отдыха, шёл навстречу, пока не повстречал едущего во главе войска идальго. И только блеск креста на солнце попал на глаза идальго, пелена у того спала, а с ним у остальных, они все покаялись и разошлись по домам.