Аарон Розенберг - Темный прилив [litres]

А еще юноша размышлял, станет ли он когда-нибудь таким же благочестивым, как Утер. И таким же верующим, ведь вера даровала паладину его силы.

Конечно же Туралион верил в Свет, причем с самого детства. Будучи жрецом, он стал ближе к этому великолепному явлению. Но сам юный паладин никогда не чувствовал его, по крайней мере полностью. Туралион лишь ощущал слабое тепло его внимания и исходящую от него силу, когда Свет проливался на других. А после битвы с Ордой, сразившись с орками, он почувствовал, что его вера совсем ослабела.

Ведь Свет жил в каждом живом существе, в каждом сердце и в каждой душе. Он находился повсюду, эта энергия связывала между собой всех разумных существ. Но Орда оказалась ужасной, чудовищной. Орки творили ужасные вещи, на которые бы не решилось ни одно разумное существо, – ужасные, жестокие и извращенные. Воистину, уже ничто не могло искупить их грехи. И разве могли эти твари являться частью Света? Разве могло это яркое пламя гореть внутри столь беспросветной тьмы? И если Свет действительно жил в них, то, значит, он не был таким уж всесильным, раз его чистоту и любовь оказалось возможно подавить? А если в них ничего не было, если Орда не являлась частью Света, то он оказывался не таким уж и вездесущим, как учили Туралиона. И что же тогда это говорило о его присутствии, силе и об отношениях между всеми живыми существами?

Туралион этого не знал. И в этом заключалась проблема. Его вера сильно пошатнулась. После первого столкновения с Ордой он пытался молиться, но с его губ слетали лишь пустые слова. Юноша говорил не от сердца. И из-за этого слова ничего не значили и оставались неуслышанными. Туралион знал, что другие паладины могли благословлять солдат, чувствовать зло, даже исцелять страшные раны одним лишь прикосновением. Но он этого не мог. Он не знал, обладал ли когда-нибудь такими способностями, но сейчас у него точно ничего подобного не получалось. И юноша сомневался, что когда-нибудь получится.

– Ты снова притих. – Кадгар наклонился в его сторону, протянул руку и слегка встряхнул паладина. – Не уходи в себя слишком глубоко, а то вывалишься из седла. – Маг говорил дружеским, но слегка озабоченным тоном. Туралион постарался улыбнуться в ответ на несмешную шутку.

– Я в порядке, – заверил он молодого седовласого мага. – Просто думаю, что делать дальше.

– Ты это о чем? – Кадгар посмотрел по сторонам и повернулся назад, глядя на марширующих за ними солдат. – У тебя все под контролем. Продолжим двигаться вперед, прибудем на место как можно быстрее и будем надеяться, что поймаем Орду прежде, чем они натворят дел.

– Я знаю. – Туралион нахмурился. – Просто хотелось бы как-то обойти их и добраться до Кель’Таласа первыми. Возможно, Аллерия права и мне стоит позволить ей отправиться вперед нас. Но если ее поймают, если с ней что-нибудь случится… – Он замолчал на полуслове и сердито посмотрел на Кадгара, который уже не скрывал улыбку. – Чего?

– О, ничего, – смеясь, ответил друг. – Но если ты так переживаешь за каждого солдата, то нам лучше сразу сдаться, ведь ты ни за что не захочешь отправить их в бой. Вдруг они поранятся.

Туралион замахнулся на мага, но тот, продолжая смеяться, увернулся от удара. А потом они продолжили путь, ведя за собой армию.

– Мы почти на месте, – успокаивал Туралион Аллерию, которая нарезала круги вокруг его лошади, словно та стояла на месте.

– Я это и так знаю! – рявкнула эльфийка, лишь мельком взглянув на него. – Это мой родной край, или ты забыл? Я знаю эти места лучше тебя!

Туралион вздохнул. Последние две недели получились тяжелыми. Командование армией требовало от него большого напряжения, хотя все те же заботы уже были знакомы ему по предыдущим переходам. Разница заключалась лишь в том, что раньше все окончательные решения принимал Лотар. А теперь ответственность за них лежала на Туралионе, и этой дополнительной ноши оказалось достаточно, чтобы по ночам его мучила бессонница. А еще Аллерия добавляла проблем. Все эльфы на протяжении перехода были на взводе. Они беспокоились и думали о том, что сейчас происходит в Кель’Таласе. Тем не менее они понимали, что если будут озвучивать свои переживания, то лишь добавят Туралиону хлопот, а это могло еще больше замедлить марш-бросок. Поэтому эльфы молчали. Все, кроме Аллерии. Она же всю дорогу ставила его решения под сомнение: почему они пошли по этой долине, а не по другой; зачем разжигали костры в лагере, а не ели холодную пищу и не спали замерзшими; почему останавливались на закате, а не продолжали идти ночью. Туралион и так нервничал из-за того, что ему пришлось взять командование на себя, но из-за постоянных придирок Аллерии чувствовал себя в десять раз хуже. Ему казалось, что она всегда пристально наблюдает за ним и что каждое его решение лишь усугубляет ее недовольство.

– Мы скоро окажемся у подножия гор, – напомнил он ей. – А оттуда сможем увидеть границу Кель’Таласа. Тогда мы узнаем, как далеко успела зайти Орда. Возможно, переход через горы задержал орков и они еще не добрались до леса.

Что ж, тут им хотя бы повезло. Лотар убедил дворфов Громового Молота отправить одного из них в сторону Альтерака. Дворф передал приказы адмиралу Праудмуру, который оставил рядом с озером Дарроумир несколько кораблей.

Получив приказы, Праудмур отправил свои корабли вниз по реке. Они встретились с армией Туралиона неподалеку от Стромгарда и забрали солдат на борт, а после этого поплыли вверх по реке, минуя горы. Армии Альянса не пришлось переходить их, как это сделала Орда, что сэкономило им массу времени. Туралион надеялся, что этого будет достаточно. Ему хотелось доплыть до самого Кель’Таласа, но Аллерия убедила его, что это невозможно. Ее народ ни за что не позволит кораблям людей войти в их воды. Так что армии пришлось высадиться неподалеку от Стратхольма и дальше снова двигаться по суше.

– Когда я увижу лес, я пойду туда, – предупредила Туралиона Аллерия. – Даже не пытайся меня остановить.

– А я и не собирался тебя останавливать, – ответил юноша, с удовольствием отмечая ее мимолетную улыбку, которая сменилась удивленным выражением лица. – Я хочу, чтобы ты и твои следопыты нашли собратьев и предупредили их, – напомнил он Аллерии. – Я просто не хотел, чтобы ты по пути наткнулась на целую Орду. Но теперь мы подошли совсем близко, так что, даже если орки пришли сюда первыми, мы сможем ее отвлечь. Так у тебя будет время проскочить мимо них и привести свой народ в боевую готовность. Затем вы сможете ударить по оркам с тыла, и мы зажмем Орду в тиски.

Аллерия кивнула. Она посмотрела на него, в кои-то веки ничего не говоря, а затем положила руку ему на колено. Туралиону показалось, что к нему прикоснулось маленькое солнце, от которого по его телу разлилось тепло, а кровь забурлила в жилах.