Холли Рейс - Полночные близнецы [litres]

– Готова? – спрашивает Олли.

Его голос прерывается от эмоций.

– Черт, да! – отвечаю я.

Дай опустошению превратиться в ярость…

Я изгоняю из головы жуткую картину всех этих тел. Я не должна о них думать. Не. Должна. Думать. Это превращается в некую мантру, когда мы с Олли пикируем в гущу схватки. Я не могу задерживаться мыслью на погибших, но я должна делать все, что могу, чтобы не дать погибнуть тем, кто еще жив. Один трейтре хватает Наташу за талию и уже готов загрызть ее, когда я поднимаю его и швыряю о стену с такой силой, что его металлическая шкура лопается. Но их слишком много. Куда бы я ни посмотрела, всюду убивают рыцарей. Мальчик едва ли на год старше меня падает с распоротой грудью, его кишки вываливаются наружу. Они расползаются по дороге, как ленты. Пустые глаза мальчика укоряющее смотрят на меня.

Вдали я слышу ржание. Лэм галопом выносится на площадь, мечется между трейтре, пытаясь найти меня. Я прыгаю к ней, приземляюсь в седло и подхватываю поводья. Ко мне бежит, стуча когтями, серебряный трейтре. Я мысленно подхватываю его под живот и поднимаю в воздух, а потом бросаю на другого монстра, того, который скидывает сновидцев с крыш. И использую острые, как рапиры, когти первого трейтре, чтобы пронзить его дружка, а потом пришпиливаю их обоих к земле, когда они падают, – один уже неподвижен, второй издыхает.

Потом я замечаю Самсона. Он сражается с трейтре размером в четыре раза больше его самого. Я направляю Лэм к ним, выхватываю из ножен ятаган.

– Пригнись! – кричу я.

Самсон бросается на землю, а я наношу удар по монстру. Тот даже и не дернулся, уверенный в том, что простой меч не причинит ему никакого вреда. Но это не просто меч – во всяком случае, в моих руках. Я толкаю несколько инспайров в его рукоять. Сияющее голубое пламя вспыхивает на лезвии. Когда я ударяю по твари, его шкура распадается под пеклом инспайров, и трейтре падает на землю, извиваясь, а свет забирается глубже в него. Самсона я подхватываю к себе в седло.

– Нас слишком мало, и мы слишком малы! – кричит Самсон сквозь общий шум.

– Я стараюсь, как могу!

Он хватается за меня, когда Лэм шарахается в сторону, чтобы не наступить на павшего рыцаря. Мои ребра и плечо пронзает боль.

– Мне просто хочется, чтобы мы были такого же размера, – говорит Самсон. – Это могло бы лишить их части преимуществ.

Конечно. Я мысленно крепко выругалась из-за того, что сама об этом не подумала. И когда Самсон перебирается на своего коня, я соскальзываю с Лэм и откатываюсь в сторону, ища прикрытие. Мне понадобится побыть неподвижной, чтобы сделать это, а главное – мне надо видеть всех. Я осознаю, что прислонилась к платформе, которая выводит нас из Аннуна. Мне только и нужно, что достать свое зеркало – и я окажусь дома, в безопасности. Но эта мысль задерживается в моем мозгу лишь на долю секунды.

Несколько рыцарей еще сидят в седлах, и я сосредоточиваюсь именно на них. Мысленно удерживать их всех одновременно – это нелегко, особенно когда я слышу звуки ударов, звон металла, вижу смерть, – но я стараюсь изо всех сил отключиться от всего этого.

«Больше, – думаю я. – Сильнее».

Мой уже истерзанный мозг напрягается, выжимается, как мокрая простыня. Боль почти невыносима, но под ней кроется что-то еще. Я чувствую, как каждый из моих друзей-рыцарей увеличивается в размерах, и их лошади тоже.

Когда я открываю глаза, рыцари уже одного размера с ассасинами, голова в голову. Самсон прыгает на спину одного из трейтре и, став слишком тяжелым, чтобы его можно было стряхнуть, дергает монстра за тонкую шею и втыкает стрелу в яремную вену. Конь Олли, как олень, высоко подпрыгивает, давая моему брату возможность запустить один из чакрамов в голову другого трейтре. Лорд Элленби останавливает коня, загнав в угол двух монстров, и осыпает их градом гигантских стрел.

Я снова вмешиваюсь в схватку, наполовину сосредоточенная на том, чтобы удержать товарищей в их новом виде, а наполовину – на ятагане в моей руке. Теперь мой сравнительно небольшой рост служит преимуществом. Трейтре так заняты большими рыцарями, что не замечают меня. Рассекая им задние ноги, я покалечила нескольких, а потом стала нырять под их животы и бить снизу в чрево.

И среди всего этого я лишь теперь вижу Олли и Фебу, они сражаются, стоя спиной к спине. Лев Фебы щелкает мощными челюстями направо и налево, отгоняя ассасинов. Тут на нас обрушивается дождь стрел, и я, посмотрев вверх, вижу рееви и харкеров, которые пускают с парапетов самодельные стрелы. Грозовая туча взлетает над самой высокой башней Тинтагеля, чтобы обрушиться на поле боя. Морриганы носятся от одного трейтре к другому, выклевывая им глаза. Но они, конечно, не могут сравниться по силам с монстрами, – трейтре заглатывают их целиком, сразу десятками.

– Нет! – слышу я крик Олли.

Я разворачиваюсь и вижу, что лев Фебы вонзил когти в бок одного из ассасинов. А потом понимаю, почему взволнован Олли. Три монстра, вместо того чтобы схватиться со львом, подбираются к Фебе. Они сбивают ее с ног. Я мчусь к ним, уворачиваюсь от острого хвоста одного из монстров и перепрыгиваю над разинутой пастью другого. Феба что-то бессвязно выкрикивает. Между тремя трейтре ее фигурка выглядит крошечной. Олли беспомощно отбивается от монстров. Феба пытается вырваться из их лап. На долю секунды ее взгляд встречается с моим. И два отчаяния сталкиваются в это мгновение: мое отчаяние от мысли, что я не могу ее спасти, и ее отчаяние от того, что она понимает: ее не спасут. Я бросаю в ее направлении свою силу, но уже поздно. Один из трейтре разрывает когтями грудь Фебы, кровь проступает аккуратными линиями, и лев Фебы падает на землю рядом с ее неподвижным телом, снова превратившись в мягкую игрушку.

На мгновение и другие рыцари возвращаются к своим обычным размерам, подобно тому, как тускнеет мигающая лампочка, однако в следующий миг я снова сосредоточиваюсь. Я не могу позволить себе расслабиться, потому что тогда все погибнут, как Феба, как Рамеш и Райф. И их смерть теперь на моей совести, я не могу этого вынести.

– Отступаем! – кричит вдали лорд Элленби.

Некоторые из рыцарей пытаются повиноваться приказу, но другие трейтре преграждают им путь, прыгая на ступенях перед входом в замок.

Олли дергает меня, я вскакиваю в седло за его спиной. Он отъезжает от тела Фебы, как будто его преследуют призраки.

– Это слишком, – выдыхает он. – Это слишком тяжело, Ферн.

– Знаю. Мы не можем… Нас недостаточно.

Двери замка распахиваются, поток людей выплескивается наружу. Таны в туниках всех цветов, в плохо сидящих латах, вооруженные, видят, что мы почти сдаемся, и не желают допустить, чтобы мы сражались одни. Но они не подготовлены как воины. Аптекарь Дрю вдруг взлетает в воздух. Крылатый трейтре спикировал, чтобы поймать его. И больше я его не вижу.