Николай Горькавый - Курьер-619 (Юпитер – Челябинск) [litres]

– Может, так подействовали пары кислоты? – скромно сказал Джер, но глаза его сияли даже в темноте.

– Ты мой герой, и я хочу, чтобы мы поженились именно сейчас, потому что на Земле к тебе – астронавту из будущего – выстроится хвост из сотен принцесс! Мне просто не пробиться через такой заслон. Поэтому мы или умрем сейчас, или поженимся. Я бесповоротно это решила.

– О боги! – только и сумел ответить Джер. – Если кнопка не заработает, это будет самый черный момент в моей короткой жизни.

5 февраля 2013 года, время-2

– Пора! – сказал Джер, посмотрев на часы. Он зажег их последний светильник. В его свете они выбрались из остывающей кровати и, закутанные в одеяла, зашли в рубку, где было еще холоднее.

Джер сел в кресло первого пилота, Николетта устроилась во втором кресле.

– Нам нужно скоротать еще пару минут, – сказал он. – Ты знаешь, что существуют естественные атомные реакторы?

– Ну, центр Земли греется от радиоактивного распада, да и звезды – это естественные термоядерные реакторы.

– Нет, речь идет о природных реакторах на уране, очень похожих по принципу действия на первые атомные реакторы, созданные человеком. Эти природные реакторы были открыты в Африке.

– Никогда о таких не слышала, – удивилась Николетта.

– Франция в двадцатом веке три четверти своей электроэнергии получала из атомных электростанций, для которых доставляли урановую руду из Африки. Стандартное содержание урана-235 в природной смеси трех изотопов урана составляло 0,72 %. Это очень стабильное соотношение. Но в одной из партий руды процент урана-235 оказался меньше на три тысячных процента.

– Всего три тысячных процента? – поразилась девушка.

– Да, но для точных изотопных соотношений и это было аномалией. Для выяснения причины этой аномалии в Африку снарядили экспедицию, которая обнаружила, что изменение изотопного состава в урановой жиле в Габоне вызвано работой ядерных реакторов, которые существовали в Африке почти два миллиарда лет назад. В те времена содержание в урановой жиле легкоделящегося урана-235 достигало трех процентов. Кроме того, урановая жила в Габоне располагалась возле речки, а вода является естественным замедлителем нейтронов, что ускоряет ядерную реакцию. В результате урановая жила метровой толщины в течение получаса разогревалась до тепловой мощности в сотню киловатт, пока грунтовые воды не закипали и не начинали испаряться.

– Представляю это удивительное зрелище: берег речки постепенно закипает без всяких дров! – подняла брови Николетта.

– При исчезновении воды как замедлителя нейтронов реактор угасал и остывал два с половиной часа. Потом вода снова проникала по трещинам в остывшую урановую жилу – и трехчасовой цикл повторялся. Такой реактор работал без остановки сотни тысяч лет, а его активная зона по мере выгорания ядерного топлива перемещалась по урановой жиле.

– Теперь я понимаю, почему ты решился на доморощенный ремонт реактора, – сказала девушка. – Ты так много знаешь, что у тебя нет священного трепета даже перед самыми сложными устройствами.

– Вот сейчас и проверим, прав ли я в своем святотатстве… – Джер набрал в грудь воздуха и нажал большую красную кнопку справа на пульте.

Ничего не произошло.

Лишь, как показалось Николетте, что-то шевельнулось внутри корабля: он словно судорожно вздрогнул.

Джер бурно отреагировал на это еле заметное шевеление. Он пробормотал:

– Ага, это, кажется, дернулась система запитки…

Юноша переключил какие-то тумблеры на пульте и снова нажал на кнопку.

С точки зрения Николетты, ничего не произошло, разве что что-то снова шевельнулось внутри мертвого корабля – ну, может быть, чуточку сильнее.

Но Джер явно лучше понимал, что происходит. Он сказал:

– Николетта, садись в это кресло и жми на кнопку, когда я крикну. Нажми и не отпускай.

– А ты куда?

– В машинное отделение.

– Там же плавает кислота!

Джер нахмурился.

– Ну… Будем надеяться, что она хоть частично осела на стенках… Но выхода нет – мне надо срочно вручную прокачать внешний контур, иначе стартовый конденсатор откажется запускать реактор. Мне придется забрать с собой светильник – другого у нас нет.

Он усадил Николетту в кресло пилота, дополнительно укрыл ее своим одеялом – и в одном комбинезоне, невзирая на лютый холод, отправился в машинное отделение.

Джер оставил двери в рубку и в двигательный отсек открытыми, чтобы можно было переговариваться. Поэтому Николетта прекрасно слышала сдавленные ругательства и шипение пилота.

«Значит, кислота не осела!» – поняла она. Со всех сторон ее окружали тьма, холод и страх. Слабые отблески света из машинного отделения только подчеркивали клубящуюся темноту.

Раздались какие-то ритмичные механические звуки, которые, как решила девушка, и означали прокачку внешнего контура.

Механические звуки сменялись нерегулярными ударами, звоном брошенных инструментов и чертыханьем Джера.

Было очень холодно и очень страшно. Николетта вдруг поняла, насколько сложной конструкцией является космический корабль и насколько наивными были попытки починить его с помощью кусков металла, проложенных упаковочным материалом, бачка с кислотой и ударов молотком.

Прошла целая вечность, прежде чем Джер крикнул:

– Включай!

Николетта с ожесточением прижала всей пятерней кнопку и стала давить на нее так, словно от степени этого усилия зависело их спасение.

Шевеление внутри корабля усилилось, какие-то его жизненные системы просыпáлись и урчали. Но хватит ли этого урчания для запуска реактора?

Девушка ничего не понимала в происходящем, лишь жала на кнопку изо всех сил.

Потом она с ужасом услышала, как затихает в недрах корабля это шевеление и урчание. Николетта так надеялась на эти признаки жизни!

Ей захотелось заплакать от отчаяния.

Вдруг в рубке зажегся свет. Яркий, осветивший все помещение до последнего уголка.

Николетта засмеялась и заплакала одновременно. Она продолжала жать на кнопку, боясь, что если отпустит ее, то корабль снова умрет.

Тут рядом появился Джер. Он что-то сказал ей, но она не услышала.

На его лице появились новые кислотные ожоги, но он улыбался. Он с трудом оторвал руку Николетты от кнопки и крепко обнял девушку.

– Ты отлично управилась с кнопкой! – сказал он.

Но Николетта рыдала без остановки. Джер внимательно посмотрел на нее, сел в соседнее кресло и стал быстро что-то настраивать и нажимать.

Наконец к девушке вернулся слух – и она услышала, как он бормочет:

– Как хорошо, что вчера поменял предохранители хоть у одного движка…

И вдруг на Николетту навалилась тяжесть. Все предметы, плавающие по рубке, рухнули на пол. Она еле смогла вздохнуть и крикнула: