Живиль Богун - Время доблестных

И с первого взгляда влюбилась: в дом, в местный люд, в горы сказочной красоты! Однако Климу надо было учиться. И тогда Аглая решилась на самый смелый поступок в своей жизни: поселилась в Татрах одна, оставив сына с родителями. А чтобы маме было не так одиноко, Клим подарил ей щенка сенбернара, потратив немалые деньги, которые копил на новый компьютер…

Подарок оказался очень даже кстати: Бонифаций не меньше любимой работы помогал Аглае коротать время между свиданиями с сыном, не давая скучать. Взять хотя бы вчерашнее приключение: если бы не пёс, она бы не нашла в лесу бездыханного Рауля Кауница – талантливейшего музыканта, мировую знаменитость…

Кстати, надо бы посмотреть, как он там! В полночь, когда Аглая перед сном заглянула в гостиную, раненый крепко спал. Головная боль его больше не тревожила, и лицо уже не было таким бледным. Ему действительно становилось лучше…

Быстро натянув лёгкий цветастый сарафан, – небо было ясным и день обещал быть тёплым, – Аглая застыла перед зеркалом с расчёской в руке. У неё были пепельно-русые волосы, приятного светлого оттенка, но тонкие и слабые. Так что косы она никогда не могла себе позволить – максимум удлинённое каре. Чтобы стрижка выглядела действительно классической, а не консервативной, и хоть как-то обрамляла лицо, далёкое от эталонного овала, Аглая каждые три месяца ездила стричься в Калининград, к единственному парикмахеру, которому удавалось оживить унылую растительность на её голове.

А вот руки у неё были красивые. За руками она следила тщательно, с любовью: раз уж они с утра до вечера мелькали перед ней на клавиатуре компьютера, то не должны были раздражать своей неухоженностью. Но стрижка и маникюр были единственной роскошью, которую Аглая могла себе позволить в отношении внешности. В остальном действовала по принципу ограничения. Косметикой почти не пользовалась – зачем краситься, если безвылазно сидишь дома? За новыми нарядами не гонялась по той же причине. Регулярно отказывала себе во вкусненьком и старалась делать физические упражнения хотя бы по четверть часа в день. С детства склонная к полноте, она и не мечтала казаться тростинкой, просто держала себя в форме, чтобы одежда привычных фасонов оставалась комфортной. Правда, недавно она обнаружила, что её любимые свободные, многослойные, фактурные наряды вдруг стали модными и теперь называются бохо, а не «цыганщиной», по определению мамы Аглаи…

И чего это она сегодня застряла перед зеркалом?! Вот что значит мужчина в доме… Опомнившись, Аглая пару раз провела расчёской по волосам, нанесла на руки по капельке ароматического масла, которое сама настаивала на травах, потёрла бледные щёки. Ну всё, достаточно, скоро сын приедет, ещё и гостя надо накормить! Интересно, как Клим воспримет Рауля: как чужого мужика, неожиданно появившегося в их доме, или как мировую знаменитость?

Всё ещё улыбаясь над воображаемой реакцией сына, она спустилась на первый этаж, тихонько приоткрыла скрипучую дверь и заглянула в гостиную. Однако гостя там не оказалось! На стареньком диване лежал лишь аккуратно сложенный плед…

Рауль обнаружился на кухне: пил родниковую воду прямо из бутылки, глядя в окно на горные вершины над полосой леса.

– Доброе утро! – поздоровалась она. – Не спится?

Он обернулся, и сосредоточенное выражение лица вмиг сменила приветливая улыбка:

– Доброе утро, Аглая! Привык рано вставать… Ничего, что я выпил почти всю воду? – он показал бутылку.

– Пейте на здоровье, она целебная, с серебром, из горного источника. Я ещё принесу… – тараторя куда быстрее, чем самой хотелось, Аглая включила плиту и сняла с полки турку. – Кофе будете?

– С удовольствием.

Устроившись на широком подоконнике – здесь же любил сидеть и Клим, даже горшки с геранью пришлось убрать – Рауль с любопытством наблюдал за процессом приготовления кофе. Аглая сначала немного смущалась, потом решила, что ей всё равно не дотянуться до тех вершин кулинарного искусства, к которым наверняка привык гость: журналисты утверждали, что родители Рауля Кауница принадлежат к старейшим дворянским родам Европы. Поэтому она не спеша разогрела турку, всыпала туда ложечку тростникового сахара, подождала, пока тот начал плавиться, и лишь тогда добавила кофе, специи и крупинку соли. Главное, вода была правильная: мягкая, чистая, из колодца во дворе.

– Я уже подумала, что вы сбежали, когда не увидела вас в комнате, – сказала Аглая, не отрывая взгляда от турки.

– Было бы очень невежливо уйти, не попрощавшись с вами и не поблагодарив за спасение, – отозвался Рауль. – Тем более, что ваш мохнатый защитник вряд ли бы меня выпустил…

– Про защитника вы верно подметили, – кивнула Аглая, наконец-то вспомнив о собаке. – Последите за кофе, я отнесу Боне попить!

Сенбернар приветствовал хозяйку бодрым гавканьем. Плеснув ему в миску воды из ведра, стоящего на краю резного колодца – воспитанный пёс не лазил в ведро сам – Аглая поспешила обратно на кухню и успела как раз к тому моменту, когда кофейная пенка начала вздыматься. Рауль послушно караулил у плиты с прихваткой в руке.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Аглая, забирая у него прихватку и снимая турку с огня.

– Нормально, – заверил гость, хотя шишка на голове не могла так быстро сойти, да и плечо, видимо, ещё болело. – Можно спросить, почему вашего сенбернара зовут Бонифаций? У меня с этим именем только одна ассоциация: крестовые походы! – он явно был готов говорить о чём угодно, лишь бы не о себе.

– Ну да, тех Бонифациев, помнится, было даже несколько: два короля и два маркграфа, – поддержала тему Аглая: она и не собиралась донимать человека расспросам.

– Вы что, историк? – откровенно удивился Рауль. – Никогда бы не сказал! Для историка вы слишком… – тут он запнулся.

– Какая?

– Слишком настоящая.

«И что это значит?» – теперь уже удивилась Аглая, но уточнять не стала, постеснялась. Чуть поколебавшись, Рауль сам объяснил:

– Мне кажется, вы человек творческий, но при этом не оторванный от земли – что, кстати, бывает довольно редко.

– Со стороны виднее… А что касается королей и маркграфов Фессалоники, так я просто наткнулась на упоминание о них в одном историческом детективе, – в свою очередь, пояснила она, скромно опустив тот факт, что детектив этот она переводила, а не просто читала.

– Вот как! А мне, ещё ребёнку, пришлось наизусть выучить историю давно всеми забытого государства крестоносцев – просто чтобы сделать матери приятное…

Рауль не договорил, но Аглая и сама догадалась, что речь идёт, вероятно, о родовых корнях. Всё-таки ей больше повезло с предками: будучи людьми простыми и тихими, они, конечно, историю не творили, но и ничего такого не вытворяли, чтобы века спустя потомки мучились зубрёжкой их «подвигов».