Игорь Чулков - Случайные герои. Без права на выбор

Общество, не считая старейшин, делилось на два больших социальных слоя: обычные крестьяне, земледельцы – джуны, не умеющие колдовать, и люди, обученные магии – амоны. Они не отличались правами и обязанностями, какими-то привилегиями, нередко смешивались, заключали браки, образовывали семьи, жили дружно и постоянно взаимодействовали. Просто так исторически сложилось в Аурании.

Джуны практически всю свою жизнь проводили в деревнях и посёлках, редко выходили в города, занимались исключительно сельским хозяйством, разными его видами, мелким кустарным ремеслом, охотой и рыболовством. Амоны, наоборот, преимущественно проживали в городах, являлись представителями различных профессий и сфер деятельности, в особенности – медицины. Простейшие недуги, такие, как простуда, ангина, лёгкие кишечные расстройства, ссадины и порезы лечили с помощью отваров, несложных зелий сами джуны. Более серьёзные заболевания входили в компетенцию лекарей – амонов, использующих специальные заклинания и более усовершенствованную магию в этом благом деле. Существовала и третья категория врачей. Это были целители – потомственные волшебники, чья способность исцелять заключалась не в применении палочки и правильно произнесённой комбинации слов, а в их собственной, внутренней магической силе, секрет которой в каждой семье сохранялся в тайне и передавался из поколения в поколение. Тяжёлые травмы: вывихи, переломы они могли вылечивать за несколько суток, моментально исцеляли мелкие поверхностные раны, ожоги, довольно быстро справлялись со всеми болезнями. Со всеми, кроме смертельных, от которых не спасала даже магия. Благодаря лекарям и целителям война уносила не столько жизней, сколько могла. Теряли только тех, кого просто не успевали спасти, или тех, чьи множественные, глубокие раны не были подвластны даже лучшим из врачей.

Основным оружием солдат, как шианцев, так и повстанческой армии, была волшебная палочка, стандартному обучению с которой обучали всех без исключения джунов-добровольцев. Сама палочка без прикреплённого к ней магического камня – панталеона, который по легенде подарил ауранцам какой-то священный лев, представляла собой лишь кусок деревяшки. С помощью неё нельзя было убить. Зелёное заклинание, выпущенное из этого оружия, могло оглушить противника на десять-пятнадцать минут, после чего он сам приходил в себя. Этого вполне хватало, чтобы в бою тут же нанести по неподвижному телу смертельный удар саблей или кинжалом. После применения красного, более мощного заклинания, солдат терял сознание на несколько часов и привести его в себя раньше времени можно было только специальным контрзаклинанием. Но одних палочек в любой битве оказывалось недостаточным, поэтому и повстанцы, и шианцы почти всегда использовали холодное клинковое, различное колюще-режущее оружие.

Учитывая, что фехтованию нельзя научиться за пару недель, Агилар, видя перед собой довольно неглупых молодых людей, сделал акцент на получении навыков обращения с волшебной палочкой.

Уже к середине недели ареонцы неплохо применяли заклинания нападения, обезоруживания, защиты. Ребята учились одновременно использовать две палочки в разных руках, что у них, действительно, получалось гораздо лучше, чем манёвры с саблей, копьём или кинжалом.

Однако, и не обходилось без довольно неприятных моментов. Простой экзамен по обороне, проведённый на шестой день обучения, все трое горе-учеников благополучно «завалили». Немного повезло Николаю. Гуамин, выступавший в роли нападавшего, допустил непростительную ошибку и слишком близко подошёл к уже обезоруженному ареонцу. Этим нельзя было не воспользоваться. Коля мгновенно сделал кувырок вперёд, перекатываясь, повалил ногами противника на спину, выбил палочку и после короткой схватки одержал победу. Агилар был крайне недоволен, причём как новичками, так и их инструкторами. На просьбу дать второй шанс командир повстанцев сухо ответил уже знакомой фразой – Desipereinloco 3 3 Безумствовать надо там, где это уместно (латин.) и приказал дальше учиться.

Но учиться, как оказалось, тоже не так просто. Парни никак не могли запомнить точное произношение некоторых сложных и непривычных заклинаний, по началу просто напросто путали их, из-за чего не раз попадали в нехорошие ситуации, тем самым демонстрируя «недостаточное усердие своих учителей», как об этом говорил Агилар. Используя простое заклинание стирки, Коля облил водой всех, кто стоял рядом, после чего ведро по совершенно непонятным причинам взмыло высоко в воздух и взорвалось. Игорь, тоже пытаясь почистить одежду, зажёг её на самом себе, причём так, что ему пришлось выдать новое обмундирование. Вадик каким-то чудесным образом наколдовал вокруг себя отражающий щит двойной мощности, в результате чего каждый, кто пытался подойти к хранителю, мгновенно отлетал на несколько метров, а всё, к чему хотел дотронуться сам ареонец, тут же разваливалось на части. Никто не знал, что с этим делать. Так Вадим вдали от всех, одиноко и без еды, просидел на полянке почти полдня, пока не вернулся Агилар, умеющий справляться, наверное, с любыми чарами. Несмотря на многие казусы, главный из ауранцев практически не высказывал негатива в адрес ареонцев.

Вместе с тем, жёстокой критике подвергались Лиландра, Гуамин и Терон. Пользуясь своим доверительным отношением к ним, Агилар акцентировал внимание на важности максимально возможного обучения, давил на моральные качества своих подчинённых, на их порядочность, ответственность и преданность делу. На попытку троих друзей заступиться за преподавателей командующий ответил в своей излюбленной манере – латинским выражением: «Crates, cumindoctumpuerumvidisset, paedagogumejuspercussi 4 4 Кратет, когда видел невежественного ученика, бил его педагога (латин.) «… По-русски говоря: «Нет плохих учеников, есть плохие учителя».

За прошедшую неделю у каждого из ребят хотя бы раз, но мелькнула мысль: «А правильно ли они поступили? Нужно ли было так легкомысленно верить всему и соглашаться на всё?» Каждый, без исключения, размышлял об этом, но молчал и уже на следующее утро, выспавшись и подумав свежей головой, сразу же отбрасывал от себя подобные мысли.

Единственное, где на радость всем у ребят всё шло как по маслу – это верховая езда. Коля, ещё в раннем детстве садившийся на коня, прекрасно держался в седле и без него. Вадик, часто отдыхавший летом в деревне, неоднократно катался с дедом на лошадях. Слабым звеном был Игорь, всего лишь несколько раз ездивший верхом. Но он настолько хотел соответствовать своим товарищам, что прилагал максимум усилий или даже больше к освоению этого непростого искусства.