Джордж Мартин - Таинственный рыцарь

Спальня Лорда Баттервелла была огромной и роскошной. Пол покрывали мирийнские ковры, в углах и нишах горели сотня ароматических свечей, а у дверей стоял полный доспех, украшенный золотом и драгоценными камнями. В небольшом алькове в наружной стене была устроена даже собственная уборная.

Когда Дунк плюхнул новобрачную в супружескую постель, рядом с ней пристроился карлик и взялся за грудь, чтобы немного приласкать. Девушка завизжала, мужчины загоготали, а Дунк ухватил карлика за воротник и оттащил от дамы. Он шел через комнату и собирался выкинуть малыша за дверь, но заметил яйцо дракона.

Лорд Баттервелл разместил его на черной бархатной подушечке на мраморной полке. Оно гораздо крупнее куриного яйца, хотя и меньше, чем он себе представлял. Его поверхность покрывали тонкие красные чешуйки, как драгоценности сияя в свете ламп и свечей. Дунк выронил карлика и взял яйцо в руки, чтобы хоть на мгновение почувствовать, что оно из себя представляет. Оно оказалось тяжелее, чем он ожидал. Им можно легко проломить человеку голову, и даже не поцарапать скорлупу. Чешуйки под подушечками пальцев были гладкими, а когда он поворачивал яйцо в руках, казалось, что оно мерцает глубоким, насыщенным кровавым светом. «Кровь и пламя», — пришло ему на ум сравнение, но в глубине чешуек были и золотые вкрапления, и черные как ночная тень завитки…

— Эй, там! Что это вы задумали, сир? — На него уставился незнакомый рыцарь. Это был крупный мужчина с угольно-черной бородой и бородавками, но вздрогнул Дунк не от его грозного вида, а от звука его голоса: низкого и полного гнева. «Это тот самый человек, с которым беседовал Пик», — понял Дунк под звук его голоса:

— Положите на место. И я бы предпочел, чтобы вы держали свои грязные руки подальше от сокровищ их светлости, иначе, клянусь Семерыми, вы пожалеете.

Рыцарь был не настолько пьян, как Дунк, поэтому разумнее было прислушаться. Он очень осторожно вернул яйцо на место, и вытер пальцы об рукава.

— У меня и в мыслях не было ничего плохого, сир. — «Вот, Дунк — ты болван, непробиваемый как крепостная стена». Он обошел чернобородого рыцаря и вышел за дверь.

На лестнице с веселыми криками и смехом женщины несли к невесте лорда Баттервелла. У Дунка не было ни малейшего желания с ними встречаться, поэтому он пошел не вниз, а забрался наверх, и оказался на крыше башни под звездами, прямо над бледным, тускло мерцающим в лунном свете замком.

От вина голова начала кружиться, поэтому он прислонился к парапету. «Может вот-вот стошнит? И зачем я взял драконье яйцо?» Он вспомнил представление Танселль и деревянного дракона, с которого начались неприятности в Пыльном броде. Эти воспоминания как всегда пробудили в Дунке чувство вины. Из-за межевого рыцаря погибли добрые люди — это было бессмысленно и ничего не исправишь. «Пусть тебе, болван, это послужит уроком. Не тебе связываться с драконами или их яйцами».

— Он словно сделан из снега.

Дунк обернулся. Позади стоял улыбающийся Джон Скрипач в своих шитым золотом шелках.

— Что из снега?

— Замок. Камень из которого он сделан кажется таким в лунном свете. Вы когда-нибудь бывали, сир Дункан, на севере за Перешейком? Мне говорили, там снег лежит даже летом. Вы видели Стену?

— Нет, м’лорд. — Отчего он вспомнил о Стене? — Мы как раз туда направляемся вместе с Эггом. На север в Винтерфелл.

— Раз так, я мог бы к вам присоединиться. Вы могли бы показать мне путь.

— Путь? — Дунк нахмурился. — Это же королевский тракт. Если держаться тракта и ехать на север, то не заметить невозможно.

Скрипач рассмеялся.

— Думаю, нет… хотя вы удивитесь, что порой могут не замечать люди. — Он подошел к парапету и оглядел замок. — Говорят эти северяне очень жестокие, а в их лесах полны волков.

— М’лорд? Зачем вы пришли сюда?

— Меня ищет Алин, а мне не хочется быть найденным. Когда выпьет, он становится надоедливым. Я заметил, что вы сбежали из ужасной спальни, и последовал за вами. Уверяю, я выпил много, но все же недостаточно, чтобы видеть голого Баттервелла. — Он загадочно улыбнулся Дунку. — А вы мне приснились, сир Дункан. Еще до того, как мы встретились. Я сразу же узнал вас, когда увидел на дороге. Мне показалось, будто я встретил старого друга.

У Дунка появилось странное чувство, будто это с ним уже было. Он говорил: «Вы мне приснились. Мои сны не такие как ваши, сир Дункан. Мои правдивы».

— Я вам приснился? — сказал он заплетающимся от вина голосом. — И о чем был сон?

— Мне приснилось, — ответил Скрипач, — что вы были с ног до головы в белом, а за вашими широкими плечами струится длинный светлый плащ. Вы, сир, были Белым Мечом, верным Братом Королевской Гвардии, величайшим рыцарем во всех Семи Королевствах, и ваша жизнь была посвящена единственной цели — защищать и служить своему королю. — Он положил руку на плечо Дунка. — Я знаю, что вам снилось тоже самое.

Верно, снилось. Впервые, когда старик разрешил ему подержать свой меч.

— Каждый мальчишка мечтает служить в Королевской Гвардии.

— Но только семерым, подрастая, доверяют одеть белый плащ. Вам бы хотелось стать одним из них?

— Мне? — Дунк стряхнул руку лордика, начавшую давить на плечо. — Возможно. А может, нет. — Рыцари Королевской Гвардии служили всю жизнь, и клялись не иметь ни жены, ни поместий. А вдруг я встречу Танселль. Почему не обзавестись женой и сыновьями? — Не важно, о чем я мечтаю. В Королевскую Гвардию принять рыцаря может только король.

— Полагаю, это значит, что мне придется занять трон. А я бы с большим удовольствием научил вас играть на скрипке.

— Вы пьяны. — Поспорили ворон с вороной, кто чернее.

— Я бесподобно пьян. Вино делает все возможным, сир Дункан. Думаю, белое вам идет, но если этот цвет вам не по вкусу, то может, вы предпочитаете стать лордом?

Дунк рассмеялся ему в лицо.

— Ну уж нет. Скорее, я отращу большие синие крылья и взлечу. Одно не хуже другого.

— Теперь вы надо мной надсмехаетесь. Истинный рыцарь никогда не стал бы надсмехаться над своим королем. — В голосе Скрипача действительно звучала обида. — Надеюсь, у вас появится больше веры в сказанное, когда увидите, как вылупится дракон.

— Дракон? Живой дракон? Прямо здесь?

— Мне это приснилось. Этот белый замок, вы, и вылупляющийся из яйца дракон. Мне все это приснилось, как когда-то приснилась смерть моих братьев. Им было двенадцать, а мне семь, поэтому они только посмеялись и умерли. Теперь мне двадцать и два, и я верю в свои сны.

Дунку припомнился другой турнир. Как они с другим принцем идут под легким весенним дождиком. И как брат Эгга Дэйрон говорил ему:

«Мне приснились вы и мертвый дракон. Великий зверь с такими огромными крыльями, что он мог закрыть ими весь луг. Он набросился на вас, но вы выжили, а дракон умер». — Так и вышло с бедным Бэйлором. Сны слишком ненадежный фундамент.