Владимир Корн - Путь на острова

Сок, помимо всего другого, на столе капитана Дезальеза присутствовал тоже. Свежевыжатый, из тех редких фруктов, что произрастают только в джунглях на севере Эгастера, весьма похожих на сморщенные волосатые груши, но имеющих удивительный вкус. И все же налегал я почему-то на мясо.

Утолив первый голод, мы немного поговорили о самом корабле, «Иоахиме Габстеле», когда я поинтересовался прошедшим на нем ремонте, сделанном в наше отсутствие. Затем Дезальез спросил то, зачем он, вероятно, и пригласил к себе:

— Скажите, Сорингер, а как бы вы отнеслись к такому предложению, как поступить на службу в Ост-Зейндскую Торговую Компанию? Признаться, в Компании я достаточно весомый человек, и легко смог бы составить вам протекцию. Для начала вы некоторое время проработали бы навигатором, а уж затем… — И Дезальез обвел глазами капитанскую каюту.

— Спасибо за предложение, господин Дезальез, я несказанно рад вашему предложению, но все же вынужден отказаться, — мягко, но решительно ответил я, думая о том, что лучше бы он начал расспрашивать о башне Древних, лихорадочно придумывая самые веские причины моего отказа.

Такие предложения делаются не каждый день, и не кому попало, а Компания умеет на своем настоять. К счастью, ничего больше не потребовалось.

— Я так и думал, — кивнул он. — И потому не буду настаивать. А скажите еще, куда вы направитесь из Эгастера?

Никакого секрета тут не было, и потому я ответил сразу.

— Думаю, к моему прибытию все будет готово, и «Небесный странник» сразу же возьмет курс на Острова.

— А затем?

— Затем? — Я на мгновение задумался. — Затем не знаю. Возможно, вернемся в Эгастер, возможно, отправимся куда-нибудь еще.

— Завидую я вам, капитан Сорингер.

Слова Дезальеза стали для меня полной неожиданностью. Как можно завидовать, если капитанская каюта «Иоахима Габстела» немногим меньше, если не такая же, как трюм «Небесного странника»? Тут мне вспомнились слова навигатора Габстела, что корабль уже год стоит на линии Опситалет — Эгастер, и все стало на свои места.

Вернувшись в каюту, я первым делом вновь открыл книгу. Возможно, в ней все же найдутся ответы на некоторые вопросы, живо интересующие меня с тех пор, как в моей жизни появилась Николь. Но, как говорят в романах, меня постигло жестокое разочарование: дальше страницы слиплись до такой степени, что попытка разъединить их гусиным пером привело к тому, что лист прорвался насквозь.

«Если книга действительно пропитана ядом, то отравители явно перестарались, — несмотря на досаду, мне стало смешно. — Надо будет поинтересоваться у навигатора Брендоса. Его знания весьма обширны, и он вполне может знать и о том, как их можно разъединить, не повредив. Возможно, надо подержать книгу над паром, возможно, существует и другой способ.

Эгастер еще на подлете встретил нас штормовой погодой, пришедшей из глубины Срединного моря, на берегу которого он и расположен.

«Надо же! — поражался я. — Непогода бывает даже на такой высоте!»

Корабль под сильными порывами иногда кренился, но он возвращался на ровный киль с неспешностью уверенного в себе человека, спокойно встающего со стула, чтобы ответить на выходку зарвавшегося наглеца. Правда, «Иоахим Габстел» никому ничего не отвечал, но уверенностью от него так и разило.

Я стоял на мостике, кутаясь в одолженный мне штормовой плащ, наблюдая за тем, как приближается город давший название королевству Эгастер. Бывать в нем мне уже приходилось, причем дважды. Запомнился он, прежде всего, необычной архитектурой, где практически каждое здание имеет крышу в виде купола. Ну и еще тем, что на его улицах можно увидеть множество женщин, щеголяющих штанах, к чему мне, наверное, не привыкнуть уже никогда.

Несмотря на непогоду, капитан Дезальез посадил корабль мастерски, «Иоахим Габстел» едва скрипнул, когда коснулся земли, и все мы, те, кто в тот момент находился на мостике, дружно захлопали в ладони, отдавая честь его искусству кораблевождения.

Перед тем, как покинуть борт, я навестил навигатора Габстела. Приходил я к нему ежедневно, ну а сейчас просто зашел поспрошаться.

Рана у него начала уже затягиваться, но вставать с постели лекарь категорически запретил, что, впрочем, не мешало нам, убивая время, разговаривать на всевозможные темы часами.

Мы немного поговорили о том, о сем, Габстел мне поведал, что отправится в Дигран, столицу обоим нам родного герцогства, чтобы уже в отчем доме окончательно оправиться от раны.

— Будете в Дигране, Люкануэль, обязательно меня в нем навестите. Слово?

— Слово, Иоахим! — обещал я. — Боюсь только, что ко времени, когда я в нем появлюсь, вы уже давно примете под командование «Сейтский Пунир».

Есть такой корабль в Ост-Зейндской Торговой Компании, гордость ее и флагман — пятимачтовый гигант.

— Я скорее навигатором к вам на «Небесный странник» пойду, — улыбнулся он.

— Возьмете?

— Возьму, Иоахим, — обнадежил я его, отлично понимая, что он шутит.

— Дом расположен на… — начал он объяснять, но я его тут же перебил: да кто не знает в столице дом Иоахима Габстела?

Расположен он у площади Иоахима Габстела, на которой стоит памятник Иоахиму Габстелу, отважного путешественнику, обогнувшему на летучем корабле земной шар. И я не выдержав, улыбнулся.

— И чему это вы там улыбаетесь, господин Сорингер? — с подозрением спросил навигатор, и было с чего.

Порой мы пикировались с ним часами, и счет у нас был равный, этот факт мы признали оба. И тут на тебе: вдруг я отпущу очередную колкость, а он не успеет на нее достойно ответить.

— Вы сейчас удивительно похожи на своего предка, — заявил я. — Сами не находите?

Навигатор улыбнулся, проведя рукой по густо заросшему за время болезни щетиной подбородку, грозившей в скором времени превратиться в бороду. Дело в том, что на памятнике Иоахим Габстел, опирающийся ногой на земной шар, бородач еще тот.

— Ладно, ваша взяла, Люкануэль, — махнул рукой навигатор, по-прежнему улыбаясь. — Тут мне крыть нечем. Ничего, при встрече сочтемся, — пригрозил он.

В приоткрытых дверях показался Тлисор. Увидев его, Габстел приглашающе кивнул:

— Заходи, заходи Рушитель, — на что Тлисор кисло сморщился, а мы с Иоахимом дружно заулыбались.

Дело в том, что Тлисора в последнее время так называли все, что ему не очень-то и нравилось, хотя причина для прозвища была вполне объективная.

Это произошло, когда я находился уже на мостике «Иоахима Габстела», все еще не веря в случившееся, а сам корабль к тому времени успел подняться в небо. С земли, донесся слабый грохот, и мы, взглянув вниз, увидели, что башня Древних рухнула, подняв невысокий столб пыли.

«Как вовремя мы ее покинули! — ошеломленно подумал я. — Задержись мы еще на полдня, и все: либо рухнувшая башня погребла бы нас заживо в пещере,