Александр Пономарёв - Основной компонент [litres]

– Ты сама все прекрасно видела. Вервольф.

– Ты не понял, Саня. Кто создал этих монстров? Какое чудовище догадалось впустить ЭТО в наш мир?

«Вот и настал момент истины», – подумал я, присел перед ней на корточки и еле слышно сказал:

– Это сделал я, Марика.

Секунду мы смотрели друг другу в глаза. Марика помотала головой и прошептала:

– Я тебе не верю. Ты не такой. Ты все выдумал, чтобы произвести на меня впечатление. Да?

В ее голосе прозвучало столько надежды, что мне захотелось кивнуть в ответ, но вместо этого я показал ей повернутые кверху ладони.

– Нет. Оборотни созданы этими руками.

Марика вздрогнула. Ее глаза потускнели, лицо осунулось и побледнело, как будто его мгновенно присыпали толстым слоем пудры. Она застыла каменным изваянием и несколько секунд сидела не шелохнувшись.

– Марика, – прошептал я, потянувшись к ней, но она так сильно толкнула меня, что я упал на спину, лязгнув автоматом о пол.

В ту же секунду Марика резко вскочила. Сердито сверкая глазами, она гневно выпустила воздух из раздутых ноздрей, сжала тонкие пальцы в кулачки.

Опираясь на руку, я встал с пола и шагнул к ней.

– Прошу, выслушай меня.

– Не хочу ничего слышать! Ненавижу! Убийца-а-а! – зазвенел бьющимся стеклом звонкий крик Марики.

– Тише! – зашипел я, делая безумные глаза, и прижал указательный палец к губам. – Он нас услышит.

Я подкрался к окну, стараясь держаться вне зоны видимости, прижался плечом к оклеенной обоями стене и осторожно выглянул на улицу. На брусчатке повсюду виднелись красные отпечатки лап монстра. Насторожив уши, как собака, вервольф ходил среди изуродованных трупов, роняя с окровавленной морды длинные тяжи розовой слюны и нервно втягивая воздух черной пуговицей мокрого носа.

Я отпрянул от окна, схватился за автомат. Хотя какой от него прок? Я сам присутствовал на испытаниях подобной твари и видел, как пулевые отверстия затягивались с умопомрачительной скоростью. У этого монстра с регенерацией тоже было все в лучшем виде. От недавних ранений на теле остались лишь колтуны слипшейся от крови шерсти.

– Боишься?! – истерично выкрикнула Марика. В глазах девушки бурлила ненависть, щеки пылали от гнева, а губы искривились в презрительной усмешке. – Так тебе и надо! Пусть эта тварь сожрет тебя!

Уцелевшие стекла задрожали от оглушительного рыка. Я снова выглянул в окно. Вервольф огромными скачками двигался к нашему укрытию. В считаные секунды он пересек улицу, в длинном прыжке оттолкнулся от земли, с треском вышиб оконную раму и, в туче сверкающих осколков, влетел в комнату. Перекатившись по полу, зверь встал на задние лапы. Выпятив широкую грудь, он поднял волчью морду к потолку и протяжно завыл.

Марика пронзительно завизжала, швырнула гранату в лоб чудовищу и забилась в угол, обняв прижатые к подбородку колени. «Колотушка» с глухим стуком отскочила от прочного черепа твари, ударилась о пол и откатилась к стене.

Хрустя битым стеклом и царапая половицы когтями, монстр двинулся к девушке.

– Эй, ты! Иди сюда! – Я лязгнул автоматным затвором.

Вервольф коротко рыкнул, скользнув по мне мутным взглядом, и продолжил двигаться к намеченной жертве. Марика еще сильнее вжалась в угол, прикрыла глаза руками, что-то быстро шепча.

– Стой, тварь! – рявкнул я и спустил курок.

Автомат затрещал. Пули злобными шершнями вонзились в бедро монстра, с хрустом разрывая плоть.

Вервольф взвыл. Присев на раненую ногу, он резко развернулся и, брызгая из ран кровью, бросился в атаку. Я всадил оставшиеся пули ему в грудь и отпрыгнул в сторону за мгновение до того, как когтистая лапа промелькнула передо мной. Чудовище врезалось головой в межкомнатную перегородку. Обломки штукатурки и раскрошившиеся кирпичи с грохотом посыпались на пол, поднимая клубы серой пыли.

И все-таки тварь зацепила меня. Острые когти распороли подсумок. Два набитых патронами длинных «пенала» с металлическим дребезгом свалились на пол, третий повис, зацепившись выступом донца за нити разорванного брезента.

Я схватил болтающийся в воздухе магазин, быстро перезарядил автомат. Пыль от частично разрушенной стены еще плавала в воздухе, когда я подскочил к рычащему и мотающему головой монстру и длинной очередью на все тридцать два патрона снес ему половину черепа.

Мертвая туша рухнула на пол. Секунду спустя раздались громкое шипение и сухой треск. Монстр на глазах превращался в обнаженного мужчину с кровавым месивом вместо головы и вытатуированными на пальцах правой руки русскими буквами.

Я отомкнул от автомата пустой магазин, подобрал с пола набитый патронами и вогнал его в приемную горловину «шмайссера». К тому времени Марика уже встала на ноги и теперь, пошатываясь, медленно двигалась к выходу из комнаты.

– Марика! – Я сделал шаг к девушке.

– Оставь меня! Видеть тебя не хочу!

– Ты можешь уйти, Марика, но что ты будешь делать одна в чужой для тебя стране?

– Мне все равно, лишь бы не видеть тебя, убийца! Ты создал этих тварей, привел их в наш мир, чтобы они убивали людей, сеяли хаос и разрушения. Ты.

– Хватит! – рявкнул я, теряя терпение, но поспешил взять себя в руки и спокойно сказал: – Выслушай меня, хорошо? Потом иди куда хочешь, если посчитаешь нужным. Договорились?

Марика ненадолго задумалась, склонив голову набок и кусая нижнюю губу. Наконец резко кивнула, и я продолжил:

– Вервольфов действительно создал я, но не тот, что сейчас стоит перед тобой. – Я ткнул себя в грудь: – Это тело принадлежит барону Отто Ульриху фон Валленштайну. Это тебе понятно?

Марика снова кивнула. Я заметил, что ненависти в глазах стало меньше, но во взгляде все равно чувствовалась напряженность.

– Я же пришел в этот мир в надежде исправить сотворенное Валленштайном зло и стараюсь изо всех сил. Ты, если хочешь, можешь мне помочь. Откажешься – я пойму и дальше пойду по предназначенному пути до конца. Выбор за тобой.

Я развернулся и медленно пошел к телу моряка. Оставлять здесь полный магазин я не хотел, да и не имел права. Кто знает, сколько патронов еще потребуется.

«Надо бы обыскать пехотинцев», – подумал я, засовывая продолговатый «пенал» в карман шинели. Сзади раздались легкие шаги. Я повернулся и лицом к лицу столкнулся с Марикой. Она опустила глаза в пол, теребя тонкие пальчики.

– Прости, не знаю, что на меня нашло. Я столько наговорила зря, ведь это и так понятно: ты здесь ни при.

Я прижал Марику к себе и поцеловал в губы.

– Пора! Нам еще многое надо сделать.

Мы вышли из квартиры с прежней предосторожностью. Я велел девушке оставаться в подъезде, а сам выскочил на улицу. Стараясь ступать как можно тише, я обогнул дом и обыскал тела пехотинцев. Вылазка оказалась удачной: четыре гранаты, десять полных магазинов и автомат для моей спутницы.