Руслан Агишев - Диверсант Петра Великого [litres]

«По ходу, все мои планы накрываются медным тазом. Я ничего не успеваю. Не хватает ни времени, ни ресурсов… Что делать?» Мой блуждающий по сторонам взгляд вдруг остановился на боярыче, сидевшем с меланхоличным видом на бревне. Небольшим ножичком в руках он строгал какую-то деревяшку. «Строгает сидит. И нам, похоже, остается только идти и строгать деревяшки на колья, на которые сами же и сядем… Доигрался! Натрепал языком! Наобещал Петру! И что теперь делать?» Мой взгляд опять остановился на этом потомке боярского рода. «Где взять бабло? Деньги? Не с мстителя же нашего пример брать по боярам бегать…» Вспомнив этот случай, когда мой диверсант в порыве мести за своих родных попытался напасть на одного боярина в его же доме, я замер. «Черт, черт! Боярин – это же не бедняк какой-то, у которого за пазухой ничего не было. Если к такому залезть, неужели нечем будет поживиться? Да и для моих диверсов хорошая тренировка будет…»

– Боярыч, подь сюда. Давай, давай. Разговор есть. – Я поманил его к себе пальцем. – Помнишь, что я тебе обещал при первой встрече? – Тот через несколько мгновений раздумий кивнул. – Хочешь еще наказать того, кто лишил тебя и твой род всего? Хочешь наказать этого ублюдка?

Кто в здравом уме откажется от предложения наказать обидчика? Здесь же речь шла не о наступившем тебе на ногу или обругавшем тебя. Мы говорили об одном из богатейших людей России того времени, представителе древнейшего боярского рода, боярине Шереметеве, из-за жадности которого погибла вся семья моего диверса. Естественно, он был согласен!

– Сейчас собирай своих бездельников и идите готовиться. Подготовь две телеги. Проверь маскировочные халаты, крюки, оружие. Подумай, как с собаками разобраться. Кто знает, вдруг во дворе псов полно. Потом хлопот с ними не оберешься… – перечислял я то, что нужно было сделать. – Сегодня ночью в Москве надо быть, пока ворота не закроют… Я же с нашими пехотинцами позанимаюсь. Ясно? Вот и ладушки!

Пехота, чуть больше десятка петровских преображенцев, из которых я делал чудо-бойцов, по-прежнему сидела возле колодца и валяла дурака. По-моему, их еще мучило сильное похмелье.

– А ну, встали, волчье мясо! Умеете пить, умейте и отвечать, – под моим недовольным взглядом медленно строились помятые и похмельные солдаты. – Времени у нас мало и с каждым часом остается все меньше и меньше… Сегодня будем учиться фузеи заряжать. Что разорались? Знаю, что уже умеете. Но учиться будем заряжать и стрелять из фузеи сначала с колена, а потом лежа.

Именно умением стрелять из положения «лежа» я и задумал удивить Петра. Думаю, он оценит, какие преимущества такой навык сможет дать его солдатам. Ведь как сейчас происходило сражение между двумя примерно равными армиями на Западе, на которое равнялся Петр? Противники сначала угостят друг друга артиллерией. Потом выстраиваются друг напротив друга в нескольких сотнях шагов и обмениваются залпами. После чего наступает время для штыкового удара. Конечно, если только у кого-нибудь нет в запасе отрядов кирасир или рейтар с парой-тройкой штурмовых пистолетов у каждого. Если же противника встретить не во весь рост, как былинный богатырь, а сидя или лежа из-за небольшого бруствера? И что, если так никто не воюет! Мы так будем воевать…

– Что буркала вылупили? Показываю! – Я выхватил фузею у стоявшего ближе всего ко мне и встал на колено; зря, что ли, сам тренировался. – Фузею наклоняем. Надкусываем пулю. Сыпем на затравку. Сыпем в ствол. Пулю в ствол. Отстегиваем шомпол и вбиваем им пулю и порох в стволе до упора. Пристегиваем шомпол на место. Все. К выстрелу готов!

Я сделал вид, что прицеливаюсь и стреляю. После этого лег с фузеей на землю и вздрогнул от раздавшегося хохота.

– Что ржете, черти?! Я что тут, в бирюльки играю? Дубины, жить, что ли, не охота? Лежа стрелять научитесь – в вас хрен попадешь! Вот, я на земле валяюсь, а ты попробуй в меня попади! – Я перевернулся на бок, чтобы удобнее было орудовать шомполом. – А ну все на землю! Так… А теперь на левый бок повернулись! На какой, на какой? На этот! Это левый бок! Теперь пробуем зарядить фузею. Делай раз – опустить фузею ниже! Делай два – достать патрон! Делай три – надкусить патрон! Делай четыре…

Получалось не у всех. Лучше сказать, ни у кого не получалось. Валялись, как переевшие тюлени. Локти в землю упирались. Длинная, как весло, фузея все норовила вверх подняться и лягнуть прикладом солдата.

– Так! Стоп! Стоп, я сказал! Застыли! – Пехотинцы замерли, вытянувшись в линию. – Все сначала! Делай раз – опустить фузею! Вася, черт тебя дери, ниже, я сказал, – пришлось одного из замешкавшихся солдат пнуть ногой. – Еще ниже! Делай два – достать патрон! Что опять?! Почему патронная сумка на спине? А, ремень хреновый. Чтобы потом поправил… И вообще, нужно вам что-то с одежкой делать. В таком обмундировании воевать по-новому не годится. Придется подумать…

На какое-то время я словно выпал из этого времени, обдумывая приходящие идеи по поводу новой военной формы для солдат. «Нужна практичная, неяркая одежка, похожая на шаровары и гимнастерку. А чего придумывать-то? Ремень еще крепкий нужен. Подсумки для патронов. Фляга. Рюкзачок для других припасов. Нож, в конце концов…»

– Черт, на это столько бабла надо, что опухнуть можно. Вот тебе, Саня, еще один аргумент, чтобы наведаться в гости к тому боярину. Чай поделится с нами денежкой… всей денежкой, которая у него есть. Он старенький уже. Куда ему столько, а нам пригодится. – Мое затянувшееся бормотание вдруг прервал громкий кашель кого-то из солдат, все еще смирно лежавших на земле. – Слышу, слышу! Так… – окинул я взглядом валявшихся в пыли. – Начинаем заново! Делай раз – фузею ниже! Делай два – достать патрон! Делай три…

Вот так мы «потели» еще пару часов, пока, наконец, не настало время для начала операции по «отъему неправедно нажитого» у боярина Шереметева. Мы побросали под солому мешки с амуницией и, развалившись в телегах, отправились в дорогу. До Москвы путь был неблизкий и было время все хорошенько обсудить.

…В дороге, монотонном дерганье телеги на ухабах и колдобинах, я снова и снова спрашивал себя, а не переоценил ли я свои силы? Понимаю ли всю сложность того, что нам предстоит сделать? Ведь я с горсткой недоучек, нахватавшихся кое-каких специальных знаний из будущего, намеревался проникнуть в дом одного из богатейших бояр Москвы и ограбить его. Оценивая мое мероприятие в реалиях XXI века, можно было с некоторой долей условности сказать, что я собирался ограбить один из центральных банков столицы.

И задавая себе все эти вопросы, я, к своему сожалению, должен был признаться, что не осознавал даже малой толики тех трудностей, что мы могли испытать. Моя команда, уже пытавшаяся напасть на боярина в его доме, рассказала мне кое-что… Нас ждала большая усадьба в самом центре города, в паре верст от которой располагался Разбойный приказ, а чуть дальше вообще начиналась Стрелецкая слобода. Словом, любой подозрительный шум в ночи – стрельба, крики, пожар – означал, что примерно в течение часа у ворот усадьбы могут оказаться десятка два стрельцов с здоровенными мушкетами. Еще через час на всех заставах Москвы закроют ворота, и начнется большой хай, от которого меня и моих людей уже вряд ли спасет мандат от Петра Алексеевича. Однако опасное соседство было не единственной проблемой! Усадьба, по словам боярыча, представляла собой небольшую деревянную крепость, как и усадьбы других крупных вотчинников в Москве. С улицы ее защищали почти трехметровые стены из дубовых бревен, покрытых двухскатной крышей. Ворота из пятивершковых досок закрывались на гигантский засов, который поднимали три человека. На ночь во двор выпускали трех псов, которые, судя по размерам и свирепости, могли с легкостью поспорить и с волками. Если же и они не могли остановить татей, покусившихся на хозяина, то наступало время боевых холопов, почти три десятка которых жили здесь же. Крепким орешком был и боярский терем, крошечные окна которого с заходом солнца закрывались ставнями…