Трурль - Триста пятидесятый год – перезагрузка [СИ]

— Возможно. — Та кивнула. — Не исключено, что ещё столкнемся. Надеюсь, пересечемся с этими подонками. У меня есть план.

Что-то у меня королевские планы вызывают мало энтузиазма. Чуется, что в них мне уготована роль смазки для клинков. Или в лучшем случае наживки.

Утро было недобрым. А каким ещё оно могло быть, когда в соседнем лесу, в переводе на реалии двадцать первого века, завелась бригада вражеского спецназа? А то, что по факту это полдюжины или в худшем случае десяток воинов — не слишком вдохновляет. Потому что у меня вместо шокера, пистолета и пехотного ускорителя — затупленный бронзовый трезубец и опять же бронзовый кинжал.

Впрочем, проблема с затупленностью — решается прямо сейчас. В чём мне хорошо помогает глыба кварцита на верхней галерее. По налёту зеленого цвета и потёртостям глыба выглядит так, будто об неё точили инструменты с самого начала медного века.

Как я и опасался, мне выпала роль наживки. Сидеть за перегородкой и скрежетать "точилом" погромче, имитируя безмятежные гарнизонные будни. Чик с Ницу мотаются по проходам, переодевая тряпки и единственный шлем в самых тёмных переходах.

Четверо гвардейцев сели в засаду. На той единственной "дороге", по которой реально добраться до пещеры. А королева… нет, не в безопасности подземного родника. А сидит с реквизированным от Ницу луком под самым высоким "окном". Вот такая бой-баба.

Садато было порывался оставить одного гвардейца для охраны, напирая на то, что негоже оставаться жрице наедине с тёмным мужичьём.

Но нашла коса на камень. Тараси прямо заявила, что кого захочет, того и поимеет в удобное ей время в самой извращенной форме. Будь это лорд, крестьянин или её собственный брат. И что начальнику охраны стоит поторапливаться, чтобы она не поимела его прямо сейчас, а затем не отдала бы черни, поставив предварительно в коленно-локтевую позу. Нет, не для того, о чём можно подумать, а для тренировки лучников.

В общем, Черная Ведьма была не в настроении. И неудивительно. В дополнение к уже привычным клопам, все мягкие материалы в пещерах оказались зараженными то ли вшами, то ли блохами. Спать пришлось на холодном и неровном камне. Да ещё и вахтовым методом.

На лицах у всех из нашей партии мечты читались без всякой телепатии. Скорей бы явились враги, чтобы их перебить и завалиться отдыхать.

Самой спокойной оставалась аборигенная старушка. Пристроилась на солнышке на самом видном месте и задремала. Похоже, её мечта — помереть побыстрее. А то вдруг пришельцы перебьют друг друга, а трупы кто хоронить будет?

Солнышко светит, птички поют, вода в речке плещется, трезубец звякает. Просто идиллия. А умирать-то придётся, и вполне вероятно, что мне тоже. Поскорей бы, а то я уже больше миллиметра острия сточил!

Бой начался совершенно без предупреждений. Если не считать таковыми диких воплей с места засады. Впрочем, на дистанции в сотню метров — даже отчаянный крик едва слышен на шумовом фоне.

— Чик, за мной! Ницу, прикрой сзади! — Я сорвался с места, подхватив оружие и заплечный мешок. Да, вот так непрофессионально. Почти по-мародёрски. Только что-то мне не хочется оставлять ценности под присмотром помирающей старушки. Это сейчас она выглядит развалиной, а как подвернётся шанс что-то ценное стянуть — вдруг окажется, что по хорошо известным ей тропинкам я бегаю медленнее её?

Сотня метров вниз по скале, а потом по склону. Казалось бы, лишь минутная заминка. Но тем не менее я успел даже не к финалу схватки, а скорее к добиванию.

Пара незнакомых мужиков в черной ламеллярной броне, что и у гвардейцев, склонилась над распростертым телом Садато. Телом, тут уж без вариантов. Искромсанные ноги ниже коленей, а лицо — развалено почти пополам.

Времени на рассматривание было не больше секунды, но я отметил особенности вражеской брони. Кираса набрана не из квадратных щитков, а из длинных железных полос, тянущихся от плечей и до пояса. Под ними — та же бычья кожа, что и в Амато. Но железные полосы… это уже технологический прорыв. Проклятье, почему всё самое лучшее — у чужаков?

Неожиданной атаки не получилось. Ближний воин повернулся в мою сторону, и почти небрежно отмахнулся своим прямым, черным мечом. И срубленный наконечник копья Ницу рухнул на землю. А в следующий момент меч резко изменил траекторию и нацелился мне в лицо.

Сработали тренировки в полиции. Не поднимать оружие, если ты в шлеме! Я отклонился верхней частью тела, одновременно напрягая руки. И едва успел вбить трезубцем в землю полосу меча, метнувшуюся к внутренней стороне моего бедра. Рычаг!

Лишившийся своего оружия враг выглядел как угодно, но не беспомощно. Немедленно закрыл лицо крохотным прямоугольником крюко-щита, и потянул кинжал из-за пояса.

Вот в этой позе его и прибил Чик. Воткнул "шип" дубинки куда-то в прорези шлема, в правую щеку, под углом вверх. Вся схватка и трех секунд не продолжалась.

А второй враг оказался сильно раненым. По крайней мере правая рука у него висела плетью. Пока Ницу пытался выбить ему глаз палкой, в которую превратилось копьё, я с Чиком пробежали несколько шагов и обрушились с флангов. Опаснее выглядевшего Чика этот монстр ещё отбросил щитом, а вот на меня реакции уже не хватило. Я врезал кинжалом чуть ниже правого колена, и немедленно отскочил.

И всё. На ногах он не удержался, а последующие пять минут — мы нервно наблюдали за его агонией, не забывая посматривать по сторонам. Но больше никто не шевелился.

Когда вражеский воин наконец перестал скрести землю левой рукой, оцепенение вдруг спало. Чик размахнулся, и врезал тупой стороной дубинки-клевца по затылку, прикрытому шлемом. Никакой реакции. А Ницу начал трясущимися руками сдирать окровавленную броню с ближайшего тела.

— Мы богачи. Тут на два дома и корову. Каждому. Нет, даже две коровы. — Чик выдал свою оценку, тоже принимаясь за мародёрство.

А я постоял, поразмышлял. И меня бросило в холодный пот.

— Парни, бросаем всё. Даже оружие! Своё оружие тоже, я кому сказал! Стройся за мной! Руки поднять вверх!

Потому что я вспомнил. Что у нас за спиной нервничающая королева с луком. И это не изнеженная барышня, а избалованная самодурка, импульсивная и склонная к приступам убийственного гнева.

Немного поразмыслив, я вытряхнул из мешка бронзовое зеркало, и перехватил его на манер щита. Как бы Тараси не хотелось пострелять, вряд ли она будет рисковать попасть в редкое сокровище. Да и металл кажется достаточно толстым, чтобы в худшем случае остановить стрелу.

Так мы и выбрались из-под прикрытия крон. Я с зеркалом впереди, за мной тихонько ноющий Ницу, а замыкающим — хромающий после удара шипом щита Чик.

Я постарался разглядеть королеву в пещере. Проклятье, солнце светит прямо в глаза, а в тени утёса ничего не разглядеть. Ладно, это дело поправимое. Я чуть повернул бронзовую кругляшку. Есть отражение!