Алексей Борисов - Срезающий время

День пробуждался медленно, и вместе с новыми чаяниями, связанных с визитом Полушкина, поглотив собой легкий завтрак, а также стопку исписанных листов, в которых угадывались письма разнообразным людям, в разных городах, но объединенных одним занятием – пошивом верхней одежды и прочей амуницией я позволил выйти во двор. Возле пруда Иван Иванович уже седлал коня и вскорости готов был уехать. Погруженный в задумчивость, я бродил среди деревьев, как вдруг до меня донесся стук копыт, и вдали показался несущейся к именью всадник.

– Отец! – не слезая с седла, крикнул Ваня. – В Каспле карета остановилась, тебя разыскивают.

– Есть подробности? – взволнованно спросил Полушкин.

– Их двое, басурмане, но говорят по-нашему. Мадам Жульет и какой-то Альхен. Вчера прибыли, издалека. Дама в трактире осталась, а спутник ее про тебя разнюхивал и уже знает, где искать. Трактирщик племянника к нам направил, когда они собираться в дорогу стали, думаю, скоро будут здесь.

Новость заставила нас собраться вместе, и едва был принят план действий, а Тимофей с братом перезарядили пистоли, как с чердака стал докладывать наш дозорный о приближении старых знакомых. Все заняли свои места, и Степан, исполняющий роль дворецкого, пристроился у двери. В это мгновенье к особняку подъехал экипаж, запряженный четверкой взмыленных лошадей, которые резвой рысью подкатили его к крыльцу и стали топтаться на месте, пытаясь выровнять дыхание. Кучер откинул лесенку и из экипажа, в сопровождении бывшего чиновника казенного завода появилась дама. Ее спутник передал появившемуся дворецкому сложенный вдвое листок бумаги, прообраз визитной карточки, и через минуту – ровно столько понадобилось даме привести дорожный костюм в порядок – Степан проводил гостью в кабинет бывшего хозяина, оставив мужчину дожидаться в гостиной.

Несмотря на дорожный плащ, скрывающий приятные глазу формы, вне всяких сомнений, она была прекраснейшим цветком империи, воплощением ее духа, высшим выражением утонченной грации и пронизанной интеллектом чувственности.

– Я слышал, что поэты именуют вас Венерой Победительницей, – сделал я комплимент, – я же вижу божественную Диану.

На ее милом лице показалась едва заметная тусклая улыбка. Это было больше похоже на эскиз улыбки, так сказать маленький взнос в счет большого долга, который она обязалась оплатить. Уголками губ она как будто говорила, что была бы рада улыбнуться по-настоящему, но у нее нет на это ни времени, ни желания, так как знает все наши дальнейшие действия наперед, и это вызывает у нее скуку. Жульет уселась в кресло напротив меня и, кокетливо наклонив голову набок, произнесла:

– Не стану обсуждать решимость вашей милости, без сомнений, оправданную, однако я не хотела бы вовлекать в лишние стычки ни себя, ни вас с вашим достойным другом, так что не обессудьте.

Выложив передо мной на столик записку от Ромашкиной и дождавшись, пока я прочту, она продолжила:

– Я предпочла бы встречаться с вами совсем при других обстоятельствах, но у меня слишком много забот и мало времени. А теперь к делу. Я пришла за настоящим штуцером, и видит бог, сегодня я его получу.

– Вас чем-то не устроил штуцер, полученный в амбаре? – удивленно спросил я.

– Не время острить, месье. Кроме меня, здесь это никто не оценит. Я смотрю, у вас на столике часы. Пожалуйста, переверните. Спасибо. Когда весь песок ссыплется, штуцер должен быть у меня в руках.

– Помилуйте, – снисходительно произнес я. – Что вы еще захотите иметь в руках? Может, секретную карту империи, которую так ищет Коленкур, или прогноз на урожай одиннадцатого года?

Гостья облизнула губы и кокетливо поманила меня пальчиком.

– Я всегда получаю все, что захочу, – сказала она. – А чтобы подстегнуть ваше рвение, напомню: с мадам Ромашкиной остались мои люди. Они настолько несдержанные, что даже в моем присутствии позволяют себе вольности. Рассказать, что случится, если я не появлюсь вовремя?

Я взял в руку колокольчик и позвонил. Спустя полминуты дверь в кабинет отворилась, и Степан внес поднос с фруктами, графином с ликером и рюмками. Дождавшись, пока напиток будет разлит, я незаметно для собеседницы подмигнул своему помощнику, сигнализируя о начале мероприятия, и произнес:

– Принесите красный кофр из арсенала.

– Сию минуту, – пробормотал Степан и незаметно исчез, прикрывая за собой дверь.

Поднеся рюмку гостье, я взял в руку крупное яблоко с подноса и нарочито громко стал восхвалять лечебный напиток.

– Прошу! Попробуйте. Это не простой напиток. Почти двести лет рецепт ликера шартрез [37] Рецепт этого ликера из 130 трав был известен с 1605 года. В XIX столетии из-за высокой стоимости являлся эксклюзивным напитком и позиционировался как эликсир молодости. скрывают монахи-картезианцы. А им он стал известен из старинных манускриптов, которые они же и сожгли, дабы похоронить тайну. Но…

– Разве не аптекарь Мобек его изобрел? – удивленно произнесла Жульет.

– Что вы, Жером Мобек лишь повторил эликсир долголетия. И все эти «гранд-шартрезы» или зеленые настойки, выдаваемые за чудодейственные микстуры, к сожалению, не более чем блеклая тень истинного напитка.

В то время, пока я занимал разговорами о ликере гостью, Тимофей со Степаном оглушили Альхена и, связав его, с величайшей осторожностью перенесли в пустующую оружейную комнату. Сначала его, а затем и кучера кареты. Так что, не услышав лишнего шума, мой рассказ о ликере немедленно прервался.

– Впрочем, – сухо произнес я, – мы заболтались, а песок практически весь высыпался. Вы хотели поведать мне о своих фантазиях про Анну Викентьевну? Я вас внимательно слушаю. Расскажите, мне будет интересно, а то моя экспериментальная вивисекция весьма бедна. Я вот пока не могу представить, с чего мне начать: то ли раздеть вас и обварить кипятком ноги; то ли сначала выколоть вам глаз?

– Вы ненормальный? – испуганно произнесла Жульет.

– Девочка, не в уме оказалась именно ты. Вместо того чтобы просто купить у поручика его штуцер, пусть даже за фальшивые ассигнации, которыми тебя изрядно снабдили, ты начала совершать ошибку за ошибкой. Сначала послала каких-то бандитов, а затем сама попыталась исправить свой промах и еще больше накуролесила. Неужели ты до сих пор не поняла, что тебе надо молиться всем святым, дабы только выйти отсюда живой.

– Шутите! Это хорошо. – Жульет справилась со своим неожиданным испугом. Холодное презрение и ненависть исказили ее прекрасные черты, и она принялась обличать меня, разумно выбирая стиль нападения, нежели защиты: – Почему вы так невежливы в обществе дамы? Безосновательно злы и пытаетесь говорить о разных мерзостях? В прежние времена вы умело оживляли общество у градоначальника своими шутками, да и в одном известном амбаре повели себя на редкость галантно, хоть и необычно. Я с пиететом отношусь к необычным людям.