Мэтью Кирби - Валгалла: Сага о Гейрмунне [litres]

– К чему ты клонишь? Нам что же, убивать всех свидетелей?

Гейрмунн отрицательно покачал головой. Большим пальцем он проделал дыру на месте черного пятна на белой коре.

– Я говорю о другом. Свидетели не должны знать, что именно они видели. – Гейрмунн поднес кору к лицу наподобие маски и посмотрел одним глазом сквозь дыру. – Эльфред услышит о стае воющих датских троллей и дьяволов, пугающих людей по ночам. И придется смышленому саксонскому королю разгадывать эту загадку.

Стейнольфур неторопливо кивал, начиная понимать замысел Гейрмунна.

– Кто-то скажет, что прятаться за маской позорно.

Гейрмунн убрал от лица кору:

– Позорно прятаться за маской, когда чего-то боишься или стыдишься. Но мы не боимся и не стыдимся. Мы не воюем с саксонскими горожанами, поэтому наши маски – просто уловка. А вот когда дойдет до боя, мы встретимся с врагами без масок. – Гейрмунн протянул кору Стейнольфуру. – Расскажи нашим, что каждый должен превратиться в тролля, которым обычно пугают детей. Лошадям тоже придать устрашающий вид.

Клятвенник постучал по гладкой коре:

– Я постараюсь, чтобы все поняли.

Стейнольфур ушел. Гейрмунн достал бронзовый нож и срезал с дерева второй кусок коры. Он проделал отверстия для глаз и рта, превратив маску в подобие черепа. Кожаный шнурок помог ему закрепить маску на лице. Срезав еще несколько кусков, Гейрмунн соорудил Энбарру рога. Из берестяных полос сделал петли, куда сунул прутья и ветки.

За работой Гейрмунн не заметил, как стемнело и взошла луна. Повернувшись к своим, он обнаружил, что Адские Шкуры исчезли. Их место заняли бледные призраки и тролли, которым ветви заменили рога, а сучки – клыки. Вместо лиц – страшные морды волков и прочих чудовищ, коим и названия-то нет.

Воинам не терпелось поскорее отправиться в город. Они стояли, облаченные в наряды из коры цвета старых костей. Казалось, это березы вдруг оборвали свои корни, чтобы зажить новой, жуткой жизнью.

– Теперь вы настоящие Адские Шкуры, – сказал соратникам Гейрмунн. – При виде вас родные отцы обделались бы со страху. Но сегодня обделаются саксы.

Воины расхохотались. Даже березы тряслись от их голосов. Адские Шкуры тронули поводья и устремились во мглу.

Приблизившись к городу, они услышали негромкое пение монахов. Это вынудило их остановиться на краю поля и подождать, пока монахи закончат петь и улягутся спать. Защитных стен не было ни у города, ни у монастыря, а караул несла горстка дозорных.

– И когда эти саксы чему-нибудь научатся? – спросил Шальги.

Его маска напомнила Гейрмунну полярную лису. Голос парня звучал приглушенно.

– Если хочешь, подождем, пока эти дурни возведут стены, – сказала Бирна, чье лицо скрывала маска драугра.

– До появления датчан здешние храмы не нуждались в стенах, – сказал Ветр. – Но саксы научатся. Они уже учатся.

– Потому-то мы и должны взять Уэссекс без промедления, – подытожил Гейрмунн, доставая огниво. – Зажигайте факелы. Войте и рычите, как голодные звери на ветру. Вступать в бой – только когда по-иному никак. – Он махнул в сторону реки. – Двигаемся к мосту. Не удивлюсь, если он охраняется. А потому подготовьте стрелы. Мы перейдем на другой берег.

– А те, кто не достигнет моста? – спросил Стейнольфур. – Что с ними?

Гейрмунн смотрел на маски, скалящиеся из темноты, и пытался увидеть за ними воинов.

– Я позабочусь обо всех, но Адские Шкуры должны быть способны действовать и без меня, во имя клятвы, данной Гутруму, и во славу датских владений в Англии. Все, кто доберется до моста, должны исчезнуть прежде, чем город поднимется на защиту.

Услышанное не понравилось воинам, но никто не возражал.

Гейрмунн высек огонь, раздул затлевший трут и зажег факел. Он забрался в седло Энбарра и, когда все факелы запылали, поднял свой над головой и с рычанием устремился через поля к городу. Через мгновение с места тронулся и его отряд, оглашая ночную тьму жуткими криками, воплями и воем. Все это должно было до смерти напугать даже самых храбрых и стойких противников. Постепенно вой Гейрмунна сменился не менее устрашающим смехом.

Саксонский воин, несший караул у ближайшей хижины, вскрикнул от ужаса, но в бой не вступил, а опрометью бросился прочь. Гейрмунн поднес факел к соломенной крыше хижины.

Адские Шкуры мчались мимо него, размахивая топорами и поджигая дома. На перекрестке возле монастыря отряд разделился: часть воинов свернула к западу, а остальные поехали на юг – узнать, какой вред они способны причинить христианскому храму. Гейрмунн всматривался в окна и двери подожженных строений – не выскочат ли оттуда защитники города. Но готовых сражаться не было. Те, кто появлялся из горящих хижин – преимущественно женщины и дети, – торопились спастись бегством.

Гейрмунн пустил Энбарра рысью по торговой дороге, что вела от реки в город. Вскоре воздух наполнился серым удушливым дымом. На фоне красного зарева метались тени. Все это превращало местность в Муспельхейм, а Адских Шкур Гейрмунна – в йотуннов. Мычала и блеяла перепуганная скотина. Где-то, вероятно в монастыре, звенел колокол.

Проехав еще две сотни шагов, Гейрмунн оказался на рыночной площади, где было светло от горящих прилавков и повозок. Рядом с криками мчались несколько его воинов. Еще две сотни шагов привели его к реке, где уже собралась большая часть Адских Шкур. Гейрмунн подъехал к ним и разыскал Стейнольфура.

– Будем надеяться, что и в остальных уэссекских городах мы управимся столь же легко, – сказал он клятвеннику.

– Мы еще не перебрались через реку. Глянь-ка.

Гейрмунн повернулся к мосту и увидел подростка, охранявшего мост. Шлем на голове мальчишки был сдвинут набок, чтобы не закрывал глаза. Худенькие руки с трудом удерживали тяжелые меч и щит.

– Кто очистит мост? – спросил Стейнольфур.

Гейрмунн понял вопроса. Никому из Адских Шкур не хотелось убивать мальчишку.

– Я с ним поговорю, – сказал Гейрмунн.

Он спешился и пошел к мосту. Мальчишка расставил ноги пошире и сжал рукоять меча. Гейрмунн решил не вынимать свой и остановился в нескольких шагах от юного воина на случай, если тот владеет мечом лучше, чем казалось.

– Как тебя звать? – спросил Гейрмунн.

Маска делала его голос резче обычного.

Юный защитник моста молчал.

– Твое имя, щенок!

– Эз… Эзмонд, – ответил мальчишка.

– Послушай меня, Эзмонд. Нас сюда послали не затем, чтобы тебя убить. Иначе мои воины уже лакомились бы твоими глазами и грызли твои хрящи.

Тонкая мальчишеская шея дернулась. Эзмонд судорожно проглотил ком в горле.

– Мы сюда посланы адом, – продолжал Гейрмунн. – Мы явились расчистить путь для великой датской армии, что движется с севера. – Он шагнул вперед. – Как называется это место?