Александр Михайловский - Сопки Маньчжурии

Только в тот момент, когда все это говорилось, Серегин уже открыл просмотровое окно и внимательно слушал злые речи, причем делал это не один. Вместе с ним в его кабинете в Тридесятом царстве присутствовали все прочие члены магической пятерки, отец Александр, Лилия, Елизавета Дмитриевна и мисс Зул. Прослушка велась с самого начала чаепития – просто для того, чтобы выявить реакцию противоположной стороны в переговорах и заранее выстроить линию поведения, но чем больше болтали языками фигуранты, тем яснее становилось, что никаких переговоров не будет. Не о чем разговаривать с этими людьми до тех пор, пока ими владеют злые духи гордыни, тщеславия и оскорбительного пренебрежения к собственному народу – то есть все то, что и привело эту семью на голгофу Ипатьевского дома. Слушая отвратительные речи, Анастасия плакала, отец Александр молился, Кобра перекатывала в ладони непроизвольно появившийся огненный шар, а мисс Зул думала, что неужели этот мир пал так низко, что две эти БАБЫ, больше похожие на неряшливых базарных торговок, считаются в нем представителями высшей аристократии.

При этом надо учесть, что Творец также имел возможность наблюдать происходящее. Один раз глазами и ушами своего аватара, другой раз – через восприятие Серегина, и третий – непосредственно сосредоточив свое внимание на происходящем в Малахитовой гостиной Зимнего Дворца. Отдаленный гром гремел уже почти непрерывно, но чаевничающие и злословящие на чужой счет собеседники удивительным образом его не замечали.

– Пипец! – сказала по этому поводу Лилия, прикрыв рот ладошкой. – Дядюшка в гневе! Сейчас как даст молнией по этому Зимнему сараю [12] Сарай – на персидском языке изначальное слово «сарай» означает значительное по размерам парадное здание, представительное сооружение, являющееся резиденцией царствующих владетельных лиц, высшей знати – собственно, дворец. – и потом концов не найдешь. Кое-кому потом соляной столп милостью покажется…

– Сергей Сергеевич, – тихо сказала Анна Струмилина, – вы хоть детей-то пожалейте, они же ни в чем не виноваты…

– Мне страну жалко, которую «эти» пустили в распыл, – глухо ответил Серегин, – хотя после страны не грех пожалеть и детей. Дим, а ты что скажешь?

– Эти двое, которые Владимировичи, есть абсолютное зло! – побледнев от напряжения, ответил мальчик. – Внутри у них ничего нет, кроме жажды власти, и разговаривать с ними должно только герру Шмидту. Царь и его царица получше их, но ненамного. Разговаривать с ними имеет смысл только в том случае, если их души будут очищены от скверны и приведены в равновесие. А пока ими владеет лишь непробиваемая уверенность в том, что им все должны только за то, что они родились царем и царицей.

– Хорошо, – сказал Серегин, – объявляю операцию «Дипломатия с позиции силы». Сначала изымем всех фигурантов сюда, а потом будем болтать болты. Командовать парадом буду сам. Со мной на ту сторону идут Кобра, мисс Зул, Дима Колдун и отец Александр. Лилия появляется на сцене по необходимости. Анастасия и Птица ждут нас здесь. Раз, два, три! Мы начинаем КВН…

Анна Струмилина хотела было возразить, что Диму Колдуна тоже лучше бы поберечь и оставить на этой стороне, ибо он еще совсем ребенок, но Серегин, не слушая возражений, уже мысленно повернул ключ, открывающий портал. При этом раздался металлический чавкающий звук, будто и в самом деле ключом отперли хорошо смазанный английский замок…

Чаевничающая кампания и прислуживающие ей лакеи в красных «народных» рубахах навыпуск (среди которых наверняка были агенты всех соперничающих мировых держав), вдруг замерли, будто пораженные заклинанием стасиса (чего на самом деле не было). Еще бы! В Малахитовой гостиной прямо вокруг стола появились люди самого угрожающего вида в иностранной военной форме. Даже Лилия для этого визита выбрала наряд в стиле милитари и стала неотличима от гавриков Анны Сергеевны во время несения ими службы адъютантов Серегина. А уж мисс Зул и без всякой маскировки своей красной кожей, рожками, когтями на руках и длинным хвостом была способна навести страх на кого угодно, а не только на двух особ женского пола с весьма нечистой совестью. При этом пришельцы не обнажали оружия и не произносили угроз, но великий страх среди аборигенов Зимнего Дворца установился с первого же мгновения. Один из лакеев попробовал было метнуться на выход, но запутался в ногах и во весь рост растянулся на полу. Простейшее же, господа, шуточное деммское заклинание – однако на неопытном человеке сработало наилучшим образом…

– Ээмг… Х-хто вы? – только и смог просипеть испуганным голосом хозяин Земли Русской, глядя на иронически прищурившегося Артанского князя.

– Мы – тот, о ком вы только что с таким увлечением злословили, – ответил тот, – самовластный Великий князь Артанский Серегин Сергей Сергеевич, он же младший архангел, заместитель на грешной земле Святого Михаила, он же – Бич Божий, предназначенный для наказания разного рода зазнавшихся в своей спеси уродов. К вам я пришел исключительно в последней ипостаси, потому что вы тут такого наговорили про верного слугу Господа нашего, что Всевышний уже хотел поразить ваше логово молнией с ясного неба, а вы с Алисой Гессенской пока еще нужны мне живыми и хотя бы частично здоровыми. При этом выживание родственного вам семейства Владимировичей для меня не является вопросом первой необходимости, и после весьма досконально допроса я намереваюсь предать их в руки палачей, ведь в деле о покушении на узурпацию престола Российской Империи не может быть иного приговора, кроме как смертная казнь для всей фамилии.

Тут «тетка Михень» пронзительно завыла от ужаса, но мисс Зул щелкнула пальцами – и звук оборвался, будто на пульте телевизора нажали кнопку «mute».

– Узурпацию престола? – ошарашенно переспросил император Николай, глядя на беззвучно открывающую рот Великую княгиню Марию Павловну.

– Об этом мы с вами поговорим позже и не здесь, – хмыкнул Серегин, – а то, наверное, сейчас половина Зимнего Дворца уже забегала ошпаренными тараканами. А сейчас, честный отче Александр, прочтите, пожалуйста, святую молитву, чтобы присутствующие тут видели, что мы – те за кого себя выдаем, а не, к примеру, посланцы Князя Тьмы…

Отец Александр воздел вверх большой наперстный крест и нараспев, речитативом, начал читать молитву «Отче Наш»:

« Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.

Хлеб наш насущный даждь нам днесь и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.