Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

— А сейчас, товарищи курсанты, мне бы хотелось посмотреть, чему и как вас учили в школе на НВП[3]. Проверку вы будете проходить в кабинете 304 во время второй полупары. Дежурный!

— Я! — уже в который раз отозвался Шамрай.

— Обеспечьте переход обеих групп в указанную аудиторию. И чтобы никто по дороге не потерялся.

— Есть, — вздохнул «несчастный» дежурный. На лице у него читалось классическое: «Нефиг было выпендриваться. Инициатива, как известно, наказуема…»

Дорога в соседнее, через дверь, помещение оказалась короткой. Потеряться никто из нас не сумел.

Триста четвёртый кабинет, куда мы ввалились толпой, несколько отличался от того, в котором прошли первые сорок минут занятий. «Парты» стояли не рядами в линию, а уступом, «освобождая» место в центре для длинного и широкого стола с невысокими бортиками по краям. Доски на стене не было, зато хватало учебных макетов и стендов. Тех самых, что информировали массы о поражающих факторах ядерного взрыва, особенностях устройства различных видов вооружений, тактике их применения, обмундировании и знаках различия военнослужащих, строевых приёмах, структуре вооружённых сил и прочая, прочая, прочая. Присутствовали также красочно оформленные плакаты с выдержками из Уставов и наставлений, цитатами из классиков, портреты военачальников как нынешних, так и прошлых времён, героев войны, членов Политбюро (ну да, куда же без них). Короче, стандартный учебно-практический класс с начинкой из аксессуаров в стиле позднесоветского «милитари».

Кое-как разместившись (стульев на всех, увы, не хватило — пришлось слегка потесниться), мы принялись с любопытством осматриваться, дожидаясь появления преподавателя.

Капитан Кривошапкин долго себя ждать не заставил, войдя в аудиторию, едва прозвенел звонок, секунда в секунду. После уже привычного нам ритуала вставания по команде и аналогичного возвращения в «расслабленное» состояние он сразу же взял быка за рога, с ходу поинтересовавшись у слушателей:

— Ну что, товарищи курсанты, к бою готовы?

— А с кем воюем, тащ капитан? — попробовал уточнить кто-то из сидящих у дальней стены.

— Не с кем, а с чем, — усмехнулся Павел Борисович, не отреагировав на этот раз на столь явное нарушение установленного порядка. — Точнее, чем. А чем, курсант Денько, нынче воюет Советская Армия?

— Оружием, — пожав плечами, ответил Олег.

— Правильно. А каким?

— Ну-у… разным.

— Тоже верно. А если ещё конкретнее?

— Да какое есть под рукой, тем и воюем. Имеются танки — танками, пушки — пушками… можно и дубиной, если больше ничего не найдётся.

— Разумно, — кивнул капитан. — И тем не менее, дрекольем в наши дни воевать нерационально и неэффективно. Особенно, когда встречаешься на поле боя с оснащённым современным оружием противником. Поражать цель выгоднее с дальней дистанции, пока она сама не успела тебя поразить. А что у нас в современном мире самое дальнобойное?

— Ракеты, — уверенно ответили мы.

— Точно. Ракеты. Баллистические ракеты дальнего действия. Именно их вы и будете изучать вплоть до пятого курса и учебных сборов. Однако до них вы доберётесь лишь через год, на следующем цикле. Сейчас же мы займёмся более приземлёнными вещами.

С этими словами Павел Борисович подошёл к стоящему возле окна шкафу, открыл его и вытащил оттуда знакомый всем автомат Калашникова. Потом немного подумал и добавил к нему ещё один, точно такой же. Положив оба АК на центральный стол, он обвёл взглядом аудиторию.

— Надеюсь, все знают, что это за оружие?

— Автомат Калашникова… АКМ, — отозвались сразу несколько человек.

— Всё верно. Автомат Калашникова, принят на вооружение в СССР в 1949-м году, в настоящее время его модернизированные версии АКМ и АК-74 являются штатным стрелковым оружием в большинстве видов и родов войск…

Про тактико-технические характеристики легендарного автомата, его конструкцию и историю создания Павел Борисович говорил минут пять. Сопровождая рассказ неполной разборкой и сборкой изделия, поясняя назначение каждой детали, в том числе, патронов и магазина. По завершению короткой лекции он вновь оглядел слушателей:

— Ну что, есть смелые повторить разборку-сборку? На время.

— Курсант Фомин. Разрешите, товарищ капитан? — произнёс я, вставая и оправляя пиджак.

Да уж. «Давненько я не брал в руки шашек». Если по «старой» жизни судить, то лет десять, как минимум, с тех пор как побывал на очередных, четвёртых по счету, военных сборах в Псковской губернии. Однако, как и что делать, я помнил прекрасно. Мы ведь на тех сборах не только «водку пьянствовали, безобразия нарушали» да штудировали матчасть уже снятой с вооружения «8К84»[4]. Мы ещё и на стрельбище выезжали, причём, регулярно. А там чего только не было. И из граника удалось всласть пострелять, и АГС опробовали, и «Шайтан-трубу»[5], не говоря уж о всяких там разных АК, ПК, КПВ и «Утёсах». В общем, отрывались по полной, поэтому навыки в обращении с оружием у меня имелись. Впрочем, и нынешнее моё «тело» тоже было кое-чему обучено. В школе на уроках НВП не филонило, а уж по части сборки-разборки Калашникова так и вообще — ходило в отличниках…

— А оно не стрельнёт случайно? — хохотнул кто-то из однокурсников, когда я уже примеривался к лежащему на столе автомату.

— Бывает, и палка стреляет, — философски заметил преподаватель. — Вот вчера, например, сразу троих отсюда прямиком к патологоанатому увезли. Тоже, знаете ли, слишком много вопросов задавали не в тему.

«М-да. Специфические у товарища Кривошапкина шутки. И ведь серьёзно так говорит, без лишнего пафоса. Будто сам этих юмористов отстреливал. В упор, как Штирлиц… пока упор не упал…»

— Ну что? Готовы, курсант?

— Готов.

— Тогда… к неполной разборке АК приступить.

Раз! В правой руке отстёгнутый магазин. «У! Тяжёлый чего-то». Два! Предохранитель на нижней отметке. Три! Передёргиваем затвор. «Ага! Вот оно что! Вот зачем товарищ капитан мне второй автомат подсунул. Патрон-то в патроннике. И магазин полный. Ох, и хитёр ты, братец!»

Дальше все шло уже более-менее предсказуемо. Разве что палец в гнезде приклада едва не зажало, когда доставал пенал с принадлежностями. Увы, с этим у меня всегда были проблемы.

— Разборку закончил! — отрапортовал я, кладя на стол то, что осталось от «калаша». Точнее, от его массогабаритного макета. «Вроде не напортачил нигде. Детали лежат ровно, ствол в процессе разборки ни на кого не направил, предохранитель снял, патрон вынул…»

— Неплохо, курсант Фомин, — кивнул Павел Борисович, глядя на секундомер. — Десять секунд, полёт нормальный. Что ж, посмотрим теперь, как ты все взад соберёшь… К сборке АК приступить!