Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

— Ясно, — вздохнул «курьер», сворачивая опустевший пакет…

Вернувшись в квартиру, Тарас Степанович не спеша прошёл в кабинет, сел за письменный стол и принялся вдумчиво потрошить принесённый «курьером» портфель.

«Бумаги, бумаги, бумаги… карандаш… сломанный, скрепка, футляр для очков… ничего интересного. Хотя бумаги стоит изучить повнимательней. Мало ли что, вдруг что-нибудь ценное обнаружится».

Профессорские бумаги полковник читал минут сорок, но, увы, ничего важного не узнал. Точнее, не понял по большей части, что там написано. Сплошные формулы, знаки, схемы, обрывки «мыслей», черновики писем к коллегам. Тем не менее, копии Свиридяк снял с каждого листа. На всякий случай, для дальнейшего изучения специалистами, если, конечно, потребуется их потом к делу привлечь. Втёмную. Не посвящая в детали.

Завершив копирование документов, Тарас Степанович аккуратно уложил их обратно в портфель и ещё раз придирчиво осмотрел кожаное хранилище.

«Хм… А может, в нём ещё какие-нибудь отделения есть? Не слишком приметные, но…»

— Коти-и-ик, — донеслось от двери.

Свиридяк убрал под стол так и не изученный до конца «саквояж» и, глянув на появившуюся в дверном проёме Ларису, довольно осклабился. «Официанточка», как выяснилось, времени зря не теряла, успев, пока хозяин занимался делами, слегка (ну очень слегка) «приодеться».

«Эх! Хороша чертовка!» — плотоядно облизнулся полковник, чувствуя, как напрягается его естество при виде всех этих поясков, кружавчиков, коротеньких пеньюаров-сорочек, едва-едва прикрывающих изготовившуюся к ласкам и последующему соитию плоть…

— Ты всё работаешь и работаешь, а мне та-а-ак скучно, — промурлыкала Лара, нахально усаживаясь на колени Тарасу и обвивая его шею руками.

«М-да. А трусишки-то надеть позабыла», — усмехнулся Тарас Степанович про себя, одновременно прикидывая, что лучше. Прямо здесь дамочку оприходовать или всё-таки в спальне? «Нет, в кровати, пожалуй, будет гора-а-аздо удобнее. Нечего задницами по столу или паркету елозить, не мальчик уже. Романтика, она в молодости хороша, а на пятом десятке комфорт — полезнее».

— Ну что же. Пойдём, киса. Покувыркаемся малость, раз тебе невмоготу…

…Эта ночь у Тараса Степановича выдалась бурной. Пришлось даже «стимулирующее» принимать, чтобы совсем уж не опозориться.

Тем не менее, в полседьмого утра, едва прозвенел будильник, Свиридяк растолкал дрыхнущую под боком Лару, заставил её (с помощью пары шлепков) вскочить, собраться по-быстрому (пока спичка горит), а потом без затей выдворил из квартиры. Не забыв, впрочем, сунуть ей в сумочку стодолларовую купюру — на планшет, как прикинул Тарас, она пока что не заработала.

Оставшись один, полковник спокойно умылся, помахал минут пятнадцать гантелями, «принял душ, выпил чашечку кофе», переоделся в «цивильное», а затем, пройдя в кабинет, сунул руку под стол, чтобы вытащить оттуда портфель профессора. Портфель обнаружился там же, где его Тарас оставлял прошлым вечером. Вот только стоял он теперь чуть дальше. Хоть и немного совсем, но полковник это сразу отметил. Отметил и мысленно усмехнулся: «Ох, шустра баба! Успела-таки в вещах покопаться. Молодец!»

В принципе, ничего страшного не произошло. Каждая «подсылаемая» ему ресторатором Зубакидзе девица рано или поздно начинала шпионить за господином полковником. Однако сам Тарас Степанович всегда делал вид, что знать об этом не знает и ведать не ведает. Дома он документы и ценности не хранил, компромат на себя — тем более. К тому же принесённый «курьером» портфель уже побывал в руках Оскаровских «юристов», поэтому, к бабке не ходи, прежде чем передать «добычу» заказчику, исполнители сами её как следует прошерстили …

Повторный осмотр портфеля ничего нового Тарасу не дал. Нашлось, правда, не обнаруженное накануне тайное отделение, однако секретный карман оказался пуст, и господину полковнику больше ничего не оставалось, кроме как констатировать очевидное — задумка с ограблением гражданина Синицына явным образом провалилась. О том, что сексапильная официантка могла так же, как и Тарас, отыскать секретное отделение, полковнику даже в голову не пришло.

«Ну откуда у этой дуры мозги? Только и умеет, что задом крутить, обычная шлюха и ничего больше…»

Поднявшись из-за стола, Тарас Степанович несколько раз прошёлся по кабинету, немного поразмышлял о случившемся, а затем, приняв окончательное решение, направился вместе с портфелем в прихожую. По логике, имущество профессору следовало вернуть. Причём, чем раньше, тем лучше. Не стоило наводить гражданина учёного на мысль, что это ж-ж-ж неспроста. Короче, подкинуть надо портфель на какую-нибудь помойку недалеко от профессорского жилья. Типа, выбросили его грабители, не найдя внутри ничего ценного.

Эту часть операции полковник решил выполнить сам. Тряхнуть, так сказать, стариной. И убедиться собственными глазами, что всё прошло как задумано.

Запихнув не нужный ему больше портфель в мешок из-под мусора, Тарас Степанович спустился в гараж, нашёл на стоянке свой «Туарег» и, открыв багажник, забросил туда пакет с профессорским кейсом.

Спустя пять минут внедорожник полковника уже выруливал на набережную Яузы. О побывавшей у него в гостях даме Тарас даже не вспоминал. А если бы вспомнил и даже увидел е цокающей шпильками по брусчатке всё той же набережной, то нисколько бы не удивился. Только, наверное, слегка раздосадовался, услышав, о чём она болтает по телефону:

— Алло. Это Лара… Как, как. Нормально прошло… Понравилось?! Блин, да ты чё, с дуба рухнул?! Достал меня этот козёл! Чтоб ему виагрой своей подавиться!.. Что? Да, кое-что интересное есть. При встрече всё расскажу…

Реально огорчить Тараса Степановича мог лишь тот факт, что по мобильнику Лара общалась сейчас не с подружкой и не с хитромудрым Оскаром Шалвовичем Зубакидзе. Её собеседником был совершенно иной джентльмен…

Суббота. 15 сентября 2012 г.

— Доброе утро, Жанна, — громко поздоровался Михаил Дмитриевич, заметив в вестибюле «Склифа» супругу Андрея.

Не заметить её, кстати, было довольно сложно. В утренний час иных посетителей в больничном холле не наблюдалось, только охранник и две медсестры, болтающие о чём-то около «справочной» стойки. Сама Жанна нервно расхаживала из угла в угол, уперев руки в бока и не обращая никакого внимания на персонал больницы. Однако, услышав знакомый голос, тут же развернулась к вошедшему.

— Значит, так, Михаил… Дмитриевич. Я хочу знать, что происходит, — ледяным тоном произнесла она вместо приветствия.