Владимир Аренев - Ведьмачьи легенды

Ведьмак кивнул и встал:

– Непременно постараюсь оправдать высокое доверие. Если это всё, господа, – благодарю за ужин. Пойду готовиться – чтоб не оплошать.

Другие тоже стали подниматься, хмурые и молчаливые. Только Ахавель сидел на прежнем месте и, щурясь, курил трубочку. Как будто чего-то ждал.

На палубе царило оживление. Оказалось, на звуки скрипочки приплыл детёныш морского монаха. Как писал Томас Хантимпрейский, любопытство в них всегда пересиливает осторожность; ведьмак, впрочем, считал, что дело тут не в любопытстве, а в особой стратегии выживания.

Монашёнка выловили прежде, чем вмешались родители (а может, тех и вовсе не было); теперь пушистый малыш ползал между бухтами канатов, заглядывал большими человечьими глазами в лица, пищал на дикой смеси языков. Пытался петь, но голос срывался.

Матросы смеялись, кто-то поднёс ему размоченный в гроге сухарь. Монашёнок потянулся к руке дрожащими губами. Личико у него было сморщенное, искажённое, как у престарелого младенца.

– Пальцы береги, – бросил ведьмак. – Они плотоядные, даже детёныши.

Он прошёлся от юта к баку, потом назад. Ни Мойруса, ни Луки среди матросов не было; но и в капитанской каюте они не ужинали.

В небе пару раз громыхнуло, где-то вдалеке сверкнула молния. Из темноты доносилось печальные вздохи да бормотание невидимых тварей.

Ведьмак в который раз присмотрелся к трём шлюпкам « Брендана». Одна поновей, две другие видали виды, но выглядят надёжно. Парус поставить можно только в одной, но эта как раз слишком кургуза, управлять ею будет трудней. А в общем, конечно, заранее не угадаешь, очень многое зависит от случая.

Времени вроде бы прошло достаточно; он хлопнул себя по лбу и торопливо зашагал к капитанской каюте. Постучался и вошёл.

Ахавель сидел всё там же. Курил и ждал. Ложку Стефана поднял с сундука, на котором тот сидел, и положил на стол.

– Кое-что забыли?

– Задать пару вопросов. – Стефан взял ложку и задумчиво повертел в руках. – Чтобы убить вашего птеротерия, ведьмак не нужен, верно? Команда «Брендана» без труда справится и с целой стаей птеротериев. Но вот бедм: команда-то не знает о них. Не знает?

– Знает, – сказал Ахавель. Затянулся, выпустил дым. – Правда, они верят в то, что на острове спрятаны сокровища. Никто им этого не говорил, конечно. О таких вещах говорить не обязательно, достаточно намекнуть.

– Они ведь не простят, капитан.

Он пожал плечами:

– Чтобы вернуться, хватит и полутора десятков человек. Тех, кто действительно собирается завязать со всем этим. Счета в трансконтинентальном банке Джианкарди помогут им начать новую жизнь. Остальные… ну, вы ведь являетесь представителем Компании, заботитесь о её интересах? Боюсь, милсдарь Стефан, скоро наступит момент, когда вам придётся выступить в их защиту – я уж не говорю о ваших собственных интересах, связанных с некими векселями. Жаль, конечно, если вы – не Кукушонок. Но, в общем-то, в этот раз вы будете не один.

– Остальные знают?

– Знает Печёнка и знает Райнар. Этого достаточно, чтобы в нужный момент мы были готовы.

Ведьмак помолчал.

– Хорошо, – сказал он, – здесь всё ясно. Ещё пара вопросов, и оставлю вас в покое. Вы обмолвились о том, что бывали за Межой. Когда? Зачем?

Ахавель поднял увечную руку, сдёрнул с неё перчатку. Деревянный протез плотно прилегал к культе, как будто сросся с нею. Каждый палец был искусно выточен, а на ладони резчик нанёс линии жизни, рока и предназначения.

– Бывал, – сказал Ахавель. – Лет сто назад, считайте, в прошлой жизни. Я был сопливый пацан, оставшийся без родителей. Пробрался на судно с переселенцами, спрятался в трюме. Питался тем, что удавалось отбить у крыс. В лучшие дни – крысами. Потом меня, конечно, обнаружили; махнули рукой, мол, не за борт же выбрасывать.

Приставили в услужение к «пороховым обезьянам». Можете себе представить…

– Могу.

– Ну вот, в целом-то я был доволен. При деле и сыт – что ещё надо? Штурман у нас был опытный и толковый, да и помощник вполне. Только ни одной юбки не пропускал. Из-за него мы и сбились с курса – пока он рассыпал перед очередной красоткой перлы красноречия, судно вошло прямиком в туман на Меже. Там – точнее, здесь – я и потерял руку. Но это уже другая история.

– А к рыцарям «Брендана» вы когда примкнули?

– Почти сразу. Им нужен был капитан… скажем так, не слишком суеверный и разборчивый. Готовый при необходимости рискнуть собственной шкурой.

– Ради денег?

Ахавель усмехнулся:

– А это уж не ваше дело, милсдарь ведьмак.

Он взял перчатку и начал аккуратно надевать на протез.

– Последний вопрос, – сказал Стефан. – Просто из профессионального интереса. Кашалот… сложно его было убивать?

Перчатка застряла. Ахавель дёрнул её раз, другой, третий.

– Кашалот сторожил вход в бухту. Не выпускал кракена… и вообще никому не давал покинуть остров. На берегу там стояло несколько полуразвалившихся шалашей, на циновках лежали скелеты. Оно и понятно: твари эти… каждой было, конечно, не по тысяче лет, но века три- четыре – это уж наверняка. Старые упрямые твари. Вы бы, наверное, сказали, что один из них служил Хаосу, а другой Порядку. Эльфы или краснолюды объяснили бы это по-своему. А на мой взгляд – ничего магического или священного. Как и в тех исполинских черепахах на Шёлковых островах: просто живут долго и вырастают больше обычного. Мы вошли в бухту, кит нас не тронул. Убили кракена… думали, сдохнем раньше, но Мо вогнал ему копьё прямо в глаз. Забрали сундук с Манускриптом, корабль подлатали как могли. Отчалили ночью, шли тихо, что твоя водомерка. А он встретил нас на выходе… Половину команды мне угробил. Хуже морских монахов, мать его. Когда пробили череп гарпуном – застонал, заплакал. Люди начали за борт выбрасываться.

Он швырнул перчатку на стол и клацнул деревянными пальцами по доскам.

– Но мы справились. Справились тогда и справимся сейчас.

Ведьмак пожал плечами:

– Летающие твари размером с низушка. Вряд ли это будет сложней, чем с кашалотом, верно?..

Монашёнку дали отбросов, из тех, что Ренни не успел отправить за борт. Матрос ругался сквозь зубы, а Мойрус смазывал его пальцы чем-то вязким и пахучим.

Ведьмак подождал в коридоре, чтобы не привлекать лишнего внимания. Предпочёл бы, конечно, в каюте, но дверь была заперта.

– О, мислдарь Стефан!..

– Разрешите?

– Да-да, прошу. Там не прибрано… – Это касалось разбросанных по столу бумаг с пометками да всё той же книги. В прошлый раз Мойрус её сразу захлопнул, но теперь первым делом стал собирать бумаги.

– Далеко продвинулись? – спросил ведьмак. – Язык-то там какой, кстати?

Юноша покраснел и замер с листами в руках.