Алексей «Рекс» - Революционер на паровом ходу

— Видите ли, — сообщил офицер. — Бедняга оказался жертвой грабителей.

— Не беда, — ответил дворецкий. — У нас, господин врач не будет нуждаться ни в чём.

— Тогда в добрый путь! — молвил офицер, с лёгким поклоном. — Если только не боитесь отправляться, когда вокруг бродят толпы бунтовщиков.

— У вас служба, у меня тоже. А против бунтовщиков у меня есть надежный колесцовый карабин и пара пистолей, глядишь хватит, чтобы отпугнуть самых наглых.

— Что ж, вижу, вы хорошо подготовились. Советую не выезжать на тракт без крайней необходимости. Учтите, всем заставам приказ – третья мера воздействия без предупреждения.

— Не волнуйтесь, я поеду просёлком. Да так и короче до имения. Честь имею, господа.

Дворецкий развернулся и, не медля, вышел. Поняв, что это его шанс, Карл поспешил за ним. Перед харчевней стояла самобеглая коляска, украшенная в разных местах затейливо переплетёнными вензелями «МА». Дворецкий уже уселся на скамью.

— Юноша, извольте занять место. И, будьте любезны, помогайте мне на педалях. В такие неспокойные времена скорость лучше защищает, чем оружие.

Карл последовал приглашению и принялся что есть сил, давить на педали. Под сиденьем, всё быстрее разгонялся маховик. Управлявший экипажем дворецкий так же усердно работал ногами, не забывая вовремя переключать передачи.

— А что это за третья мера воздействия? — спросил Карл, едва харчевня скрылась за поворотом.

— Первая мера это когда предупреждают словесно. Но слова куда лучше доходят, если ударить эфесом сабли, а ещё лучше прикладом. Главное чтобы тот, кому предназначено предупреждение, остался жив. Вторая мера это арест. Разумеется, редко кто согласится проследовать под арест добровольно, потому бить принимаются сразу, а уже потом объясняют причину. Так оно вернее и спокойнее. Ну а если оказывается сопротивление аресту, то можно смело пускать в ход оружие. Сабля, штык, пуля все сгодится на законных основаниях. Так что если когда-нибудь вас вздумают арестовать, то мой вам совет – либо бегите заранее, а уж коли не сумели, то лучше не сопротивляйтесь. Целее будете. Ну а третья мера… да сами догадайтесь.

— Но откуда вы всё это знаете?

— Вы не наблюдательны, молодой человек. Не то заметили бы, как я показывал свой перстень. Любой офицер узнает его. А вот откуда он у меня, позвольте умолчать.

Они мчались по накатанной колее, делая, должно быть, вёрст по десять в час. Мимо мелькали сады и поля. Вокруг расстилался пасторальный сельский пейзаж, изредка нарушаемый отдалённым треском митральез.

— Как вас зову, юноша?

— Карл, — ответил Карл, поскольку не видел смысла врать. — И, должен признаться, я не закончил своё образование. По правде сказать, я, конечно, могу оказать помощь при переломе… Надеюсь у графини не перелом? Тогда, боюсь, проку от меня не так чтобы много. Боюсь, вам нужен иной врач. Боюсь, что не справлюсь…

Дворецкий бросил на него взгляд:

— А вы не бойтесь, — и добавил, будто с намёком. — Справитесь.

По аллее они подкатили к большому дому, двух этажей высотой, и остановились по центру, напротив крыльца с широкими мраморными ступенями. Тот час навстречу им выбежала женщина, замерев на последней ступени против коляски. Дворецкий проворно покинул своё место, стремительно обошёл коляску, и, встав чуть в стороне, провозгласил:

— Графиня Мари Анж! Доктор Карл!

— Ах, доктор, вы не представляете, как я ждала вас, — обратилась к нему графиня.

Она была не молода. Это можно было заметить по выдававшим возраст морщинкам в уголках глаз. Как врач, Карл читал об этом. Но её роскошное платье, более подобающее столичному балу, чем деревенскому захолустью, открывало достаточно, чтобы можно было усомниться в её возрасте. Графиня была привлекательно молода. Да у неё вовсе не было возраста, вместо него была неиссякаемая призывная соблазнительность. А то, как маняще двигалось её тело, вызывало восхищение. Трудно было даже представить себе, что эта женщина страдает каким-то недугом.

— Но что я вижу? Жорж, наш гость в таком виде? Милый Карл, что случилось с вами? Уж не перевернулась ли коляска в дороге?

— Смею доложить, мадмуазель, — заметил дворецкий. — Наш гость стал жертвой ограбления.

— Ах! — всплеснула она руками так, будто Карл был её лучшим другом, и вдруг какие-то негодяи посмели нанести ему обиду.

— Но на счастье солдаты спасли его.

Если посмотреть на дело под определённым углом, то это было, в общем, не так уж далеко от правды. Солдаты спасли. И ограблению подвергался. А что оные два события произошли в разное время, Карл благоразумно решил не уточнять.

— Как это благородно с их стороны, — восхитилась графиня. — Когда вокруг такой хаос и кругом на дорогах разбойники. Быть может, их тоже следовало пригласить к нам? Устроить в их честь небольшой праздник?

— Смею заметить, мадмуазель, — молвил дворецкий. — Солдаты на службе. Как раз патрулируют дороги, спасая от разбойников добропорядочных людей, вроде нашего гостя. Если бы я осмелился бы предложить им пренебречь приказом и бросить службу…

— Ах, нет! Вы правы, мой верный Жорж. Действительно это исключено. Каждый должен исполнять свой долг. И наш долг сейчас позаботиться о нашем госте. Жорж, пригласите Карла во дворец.

Она одарила Карла ослепительной улыбкой, и легко убежала в дом.

— Молодой человек?

— А? О, простите, я задумался, — ответил Карл, выходя из оцепенения.

— Вижу, — чуть усмехнулся дворецкий. — Вас тоже восхищает её красота. Не стесняйтесь. Это будет приятно графине. Женщины вообще обожают, когда ими восхищаются. Но что проку нам стоять здесь? Пойдёмте, я покажу вам вашу комнату.

— Да, конечно, — согласился Карл машинально.

У него перед глазами всё ещё была убегавшая графиня. Её глубокое декольте, едва ли не до самой… ну в общем, очень глубокое. И идеально стройные ноги на высоченных трёхдюймовых каблуках. Если раньше Карл восхищался тем, как уверенно Роза держится на своих каблуках в полных два дюйма, то сейчас он ощущал себя свидетелем чуда. Такой грацией не могло быть наделено обычное существо. Только бесплотный дух или мифическая королева эльфов.

Но он видел её. Вот только что, прямо здесь. Она точно живая женщина. Что ж, по крайней мере, теперь он начинал понимать, как рождаются сказки.

Следуя за дворецким, Карл прошёл в двери. И оказался в зале, просторной настолько, что тут не стыдно было бы дать бал средней руки. Обстановка вполне соответствовала праздничному назначению помещения. Всё оно было опоясано балконом, удерживаемым колоннами. Блестели зеркала и газовые светильники.

— Левое крыло покои графини. Ваши покои будут в правом крыле. Рядом туалетная комната, куда я вас, разумеется, провожу немедля, чтобы вы могли привести себя в должный вид…