Алексей «Рекс» - Революционер на паровом ходу

Карл помнил, что это были за крики. Они до сих пор являлись ему в кошмарах. И правда в том, что он причинял человеку боль. Но только к высокородному подлецу дё Круа это не имело никакого отношения.

— Как врач ответственно говорю, — заметил он. — Если человек сгорит, то потом уже не расскажет газетчикам ничего. К тому же тут ясно написано, что пытали ради выкупа. Газета врёт либо в этом, либо в том. А коли врёт в одном, то как доверять всему остальному? Единожды солгав, почему бы им не врать во всём подряд?

— Ах, как ты удивительно умён, дорогой! — она вновь восхищалась им. — Знаешь, Жорж тоже мне сказал тогда, что не следует верить всему, что пишут в газетах. Но он не умеет объяснить так умно, как ты!

Она протянула свою изящную руку и притронулась к его руке. Её пальцы, казалось, излучают тепло, столь сильно пылал в ней неутолимый огонь любви.

— Но дорогой, оставим политику, — прошептала она. — Если хочешь ещё почитать газету, то лучше прочти мне за предыдущий день.

Он не видел повода отказать в такой невинной просьбе.

— Так. Беспорядки кое-где на окраинах ещё имеют место быть, но порядок скоро будет восстановлен повсеместно…

— Ах, нет. Не то. Посмотри внимательнее, там был другой заголовок.

— А вот. Приведут ли волнения к отставкам в правительстве…

— О, нет, это совсем не то. Поищи внимательнее.

— Кто займёт места в новом правительстве…

— Это вообще никому не интересно. Даже не понимаю, зачем об этом пишут? Дальше!

— Тут осталась только последняя заметка. Общество защиты изчезающих видов живых существ.

— Да! — обрадовалась она. — Я же точно помнила, что это было в тот же день! Дорогой, прошу тебя, прочти мне её.

Она улыбалась ему всем телом так призывно, будто от того, прочтёт ли он эту заметку, зависела её жизнь или его счастье.

И, разумеется, он прочёл. Что вышеуказанное общество обращает внимание общественности на важность сохранения изчезающих видов, и предлагает всем неравнодушным принять деятельное участие в работе общества. На этом заметка, набранная самым мелким шрифтом, кончалась вместе с последней газетной страницей.

— Вот оно! — произнесла графиня, удовлетворённо откидываясь на спинку кресла. — Вся эта политика, это всё не важно. Вот истинная сила! Мы управляем. Мы решаем, кто и какие роли получит в правительстве. И мы указываем правительству, что следует делать.

— Через такую маленькую заметку?

— Ах, дорогой! — она рассмеялась. — Как же ты ещё наивен!

Она подалась к нему всем телом. Её полупрозрачное одеяние не скрывало ни единого соблазнительного изгиба.

— Мы сила. А силе не нужно много шума. Настоящая сила действует незаметно. Но результаты её очевидны. Как этот мир с ограми.

Каждое новое утро Карл просыпался в превосходном настроении. Ещё недавно он был преследуемым беглецом. Ещё недавно ему казалось, что всё потеряно. Что он игрушка, загнанная злой судьбой в ужасный игровой автомат. Но всё это осталось в прошлом. Теперь же, как награда за былые лишения, судьба поворачивалась к нему лучшей стороной. И не только потому, что под боком сладко дремала, утомлённая ночью его любовного пыла, высокородная красавица.

Каждое утро было прекрасным, потому что он направлялся в библиотеку в своём, правом крыле. Здесь его никто не беспокоил, и он с упоением погружался в книги. Но не любовные романы интересовали его. И описания приключений он не жаловал нынче вниманием. Ему требовались учебники и справочники. На счастье, таковые здесь нашлись. По большей части, такие книги так или иначе касались военного дела. Видимо в роду графини было много военных. Прилежно изучая их, Карл выучился строительству крепостей, со всеми надлежащими расчётами, как и планированию их осад, с должным расчётом ведения подкопов, навески пороха для мин и определения дальности стрельбы осадных орудий. Всё это было очень увлекательно, но не совсем то, что он искал.

А он искал справедливость.

Все говорили, что справедливость принесёт революция. Но, рассуждал теперь Карл, положим, революция победила бы. Народ вышел на площадь, решительно заявил протест, и, поняв свою непопулярность, правительство подало в отставку. Что тогда сделало бы новое правительство?

Ведь от слов про справедливость нужно было бы перейти к конкретным делам. А плана что надо делать у революционеров не было. По крайней мере, Карл ни разу не слышал от Розы про такой план. Ни единого пункта.

Тогда Карл спросил сам себя, а в чём заключается несправедливость? У одного больше, у другого меньше. Но отнимать и делить не выход. Ровно поровну у всех не получится, кто-то непременно сочтёт себя обиженным. Нужно не делить – а производить!

А что же нужно более всего?

Пища это точно. Но тут Карл ничего не мог предложить. Личный транспорт? Это нужно не всем, многие отлично обходятся даже без самоката. Например, дамы. Со своими каблучками им будет неудобно крутить педали. А юбка мешает закинуть ногу, чтобы сесть на седло. Хотя, пожалуй, можно сделать раму самоката иначе. С таким прогибом. Тогда и ногу не нужно поднимать высоко… Карл набросал эскиз. Конструкция получалась необычной, но довольно изящной. Пожалуй, это выглядело бы очень эффектно – дама на таком специальном дамском самокате едет по улице, все в удивлении и восхищении. Но когда он поделился своей идеей с графиней, она не разделила его оптимизма. Из чего Карл заключил, что коль уж самокат нужен не всем мужчинам, то вероятно и не все дамы так уж страстно о нём мечтают. А значит, это не исправляет несправедливости.

И когда он бродил по комнатам дворца графини, его осенило. Дом! Кров над головой – вот что нужно каждому. И каждый хотел бы иметь все необходимые удобства. Горячую воду. Туалетную комнату. Газовые светильники. Не обязательно зеркала в полный рост, можно прожить и без такой поражающей роскоши. Но всё же жильё должно быть у каждого.

Вот это была достойная инженера задача – придумать, как строить дома, удобные для жизни, со всеми удобствами, и чтобы недорого. И Карл отдался этой задаче полностью.

— Мари, — завёл он однажды за завтраком разговор с графиней. — Я тут вычитал интересные вещи.

— Какие же, дорогой?

— Представьте себе, в некоторых краях фермеры строят здания, не поверите, из соломы.

— Как это ужасно, что люди так бедны, — сказала она без интереса.

— Да нет, не в этом дело. Даже как раз наоборот, соломы много из-за хороших урожаев. Комбайны собирают урожай, зерно обмолачивают, а солому сбрасывают в тюках. Вот из таких тюков и строят. Очень остроумное решение. Не находите?

— Да, вероятно, — улыбнулась она отсутствующей улыбкой.