Сергей Лифанов - Сердце запада

отделался, потому что Железную клятву еще год назад принес, и молокосос он, в армию по призыву попал, да и янки в том году

на радостях были помягче. А я янки на верность присягать

не собираюсь,

и на войну

добровольцем

пошел —

с меня

спрашивать по полной будут.

— Все равно, — сказал я. — На нашей улице не только негры

сквернословят — вон, Каллахэн вчера так выражался, что стены

домов краснели...

— Ну так Каллахэна заткнуть просто, он не негр.

— Билли ЛеФлор к миссис Шульц приставал... — продолжил я.

— У меня в салуне ему не наливали! — поспешно заявил Келли.

— Никто и не думает, — утешил его Джон. — Знаю я, где он

набирается.

— В общем, народу на нашей улочке уже много, а полиция

не заглядывает, и порядок приходится наводить собственными

силами...

— То есть надо потребовать, чтобы полицейские патрули тут у нас

ходили?

— уточнил

доктор

Николсон.

— Это

вы хорошо

придумали, Миллер: стравить ирландцев с неграми, а мы тут вроде

ни при чем.

— Опять вы про ирландцев!.. — кисло воскликнул Келли.

***

Автор заглянул в англовики и кивнул: да, это ирландцы виноваты

в Мемфисских беспорядках 1866 года, черным же по белому

написано!

Ирландцы хлынули в США мощным потоком во время Великого

голода в 1840х годах, и к началу войны их в Мемфисе, штат

Теннесси, было около четверти жителей, то есть около шести

тысяч человек, и сразу скажем, это был не самый богатый слой

населения. Ирландцы шли на тяжелые и низкооплачиваемые

работы, на каких здесь разве что негров раньше занимали, и

грузчики, ломовые возчики, землекопы, тому подобное – это все

были негры да ирландцы. Разве что в полицию негров не брали, так что там, как и вообще в американской полиции конца 19 века, образовалось что-то вроде ирландского землячества: мы говорим

полицейский, подразумеваем – ирландец, как-то так.

Жили ирландцы в основном в южных районах Мемфиса, а чуть

южнее находился форт Пикеринг, в котором, когда город

завоевали северяне, они начали создавать «цветные» полки. Тут

же рядом образовались лагеря для «контрабандных» негров. Тут

же селились и беглые негры, причем рабы бежали и от хозяев, которые

были

известны

юнионистскими

взглядами

(и

соответственно, их рабы освобождению и изъятию не подлежали).

К концу войны 39 процентов всех чернокожих Теннесси в возрасте

от 18 до 45 лет служили в армии Союза. К форту Пикеринг

подтягивались и семьи темнокожих солдат.

За счет этих негров население Мемфиса вспухло как на дрожжах –

только по переписи 1865 года в городе было 11 тысяч цветных, да в

пригородах еще около пяти тысяч, и черный люд продолжал

прибывать из сельских округов Теннесси и севера штата

Миссисипи. Всё лето 1865 года в городе прямо по центральным

улицам слонялись негры, для них устраивали митинги, шествия, вечеринки – и белых жителей это, естественно, не радовало. У

черных наконец законным способом завелось огнестрельное

оружие, и одним из развлечений на вечеринках стала стрельба в

воздух. А вдруг они не только в воздух начнут палить?

Не очень-то такое положение дел радовало и военных-северян: политика - это, конечно, благородно, но ведь эту ораву кормить

надо? Да и хлопок сам не соберется, ведь верно? А хлопок, надо

сказать, был очень важным звеном в коррупционных схемах

северных офицеров.

Негры, однако, на плантации возвращаться не собирались, потому

что хозяева плантаций продолжали относиться к ним как к рабам, а к неграм, которые что-то там толковали о правах и свободе – как

к бунтовщикам. Платить работникам плантаторы тоже были не

готовы. Бюро вольных людей Мемфиса (начальство которого тоже

участвовало в коррупции) пыталось заставить негров работать по

очень низким расценкам, но негры уклонялись. Дошло до того, что цветных начали отлавливать на улицах полицейские, судить

за бродяжничество и уже в качестве заключенных отправлять на

хлопковые поля.

Деньги, однако, неграм все равно были нужны, а солдатам

жалование часто задерживали, так что, скорее всего, обвинения в

воровстве и проституции напраслиной не были. Сами солдаты

потихоньку растаскивали военное имущество, и очень скоро в

синей форме по Мемфису ходили уже не только настоящие

солдаты.

Обстановка в городе накалялась, так что в декабре 1865 года

жители были уверены, что вот-вот начнется резня, причем черные

будут резать белых. В город срочно были переброшено несколько

регулярных частей, однако зима прошла сравнительно спокойно.

Само собой, черные солдаты продолжали вести себя развязно, задевали белых, сталкивали их с тротуаров и нецензурно

выражались во всеуслышание. Полицейские-ирландцы, в свою

очередь, отлавливали одиноких черных солдат и избивали.

30 апреля 1866 года полицейские попробовали арестовать негра за

хулиганство, однако поблизости оказались черные солдаты и

арестованного отбили. Полицейские удалились за подкреплением

и вернулись, арестовали двух солдат, однако тут началась

стрельба. Как утверждают, поначалу стреляли в воздух, но потом

как-то так получилось, что один из полицейских был убит, а

другой сам себе прострелил ногу.

Полицейские снова отправились за подкреплением, да еще

гражданский отряд созвали, распространяя слух, что черные

солдаты восстали. Вооруженная толпа (нет, не только ирландцы, их была примерно половина) устремилась к форту Пикеринг, куда

после небольшой перестрелки отступили черные солдаты.

Капитан Аллин, командующий гарнизоном, солдат разоружил и