Сергей Лифанов - Сердце запада

выслал регулярные патрули в город – задерживать черных солдат

и возвращать в форт. Толпу белых патрульные разогнали, но

разоружать не стали, и она вскоре снова собралась и двинулась по

улицам под руководством полицейских – якобы разоружать

черных.

Начался погром.

Погромщики стреляли негров в синей униформе, грабили, поджигали дома, выбирая в основном те, где жили солдаты и их

семьи. Сгорел 91 жилой дом, 4 негритянские церкви и 12

негритянских школ. Убили как минимум 46 негров; тех, кто

демонстрировал смирение и покорность, будто бы щадили.

Как говорят, генеральный прокурор штата Теннесси Уильям

Уоллес возглавлял отряд из сорока человек, которых призывал

убивать и сжигать. Городской регистратор Джон Крейтон

подстрекал толпу вооружаться и идти изгонять черных из города.

Мэр города никак себя не проявил: как говорят, в это время был в

запое.

Генерал Ранкл, глава Бюро вольных людей, счел, что ничем не

может помочь, и самоустранился.

Генерал

Джордж

Стоунман,

командующий

федеральными

оккупационными войсками в Мемфисе, нерешительно пытался

подавить начальные этапы беспорядков. Его бездействие привело

к увеличению масштаба ущерба. Он объявил военное положение

днем 3 мая и восстановил порядок силой.

Не

было

возбуждено

никаких

уголовных

дел

против

подстрекателей или участников Мемфисских беспорядков.

Комитет Конгресса провел свое расследование и собрал

свидетельские показания – однако все это имело только

политические последствия, вроде усиления позиций радикалов.

Несмотря на то, что генерал Стоунман подвергся критике за свое

бездействие, он был оправдан комитетом Конгресса. Он показал, что изначально не хотел вмешиваться, так как жители Мемфиса

сказали, что они могут сами контролировать ситуацию, а просьбы

от мэра он не дождался.

И что-то вроде постскриптума.

Среди свидетелей, опрошенных комитетом Конгресса, была некая

Фрэнсис Томпсон. Она свидетельствовала, что 1 мая к ней в дом

зашли семеро погромщиков и потребовали накормить их. Фрэнсис

и ее соседка Люси Смит приготовили ужин, после чего мужчины

их изнасиловали: трое – Люси, остальные – Френсис. Люси Смит

вспоминала, что в доме были фотографии генерала Хукера и

других северных офицеров: мужчины сказали, что если б не эти

фотографии, они бы женщин не тронули.

А теперь сюрприз: десять лет спустя Фрэнсис Томпсон была

арестована как мужчина, носящий женскую одежду. Когда она

спустя несколько месяцев умерла, коронер засвидетельствовал, что анатомически она была мужчиной.

Поэтому

весь

отчет

комитета

Конгресса,

посвященный

Мемфисским беспорядкам, белые консерваторы склонны считать

сфабрикованной пропагандой.

ГЛАВА 2

После возвращения из Канзас-сити я зажил жизнью образцового

городского сумасшедшего: меня не обижали, со мной вежливо

разговаривали, но, полагаю, издали показывали пальцами и

рассказывали приезжим про чудака, который уволился с очень

хорошего места (а «Вестерн Континентал» была очень хорошим

местом,

особенно

для

Арканзаса)

для

того,

чтобы

в

неопределенном будущем получать гипотетические прибыли за

изобретения.

Я понемногу доводил до ума велосипед. С резиной я решил не

связываться, мне не под силу было налаживать здесь шинный

заводик, я только начертил очень красивый эскиз и отправил

копию Фицджеральду. Там было всё: и камера, и покрышка, и

даже ниппеля. Сам же я, поразмыслив о прелестях катания на

голых ободах, затеял авантюру с пружинами. Когда-то давно, когда в моем распоряжении были еще все сокровища Интернета, на одном форуме подвернулась мне статейка про велосипедный

пружинный обод, и теперь я эту мысль обдумывал, проводя много

времени на заводике Джонса и Шиллера.

Джонс и Шиллер, надо сказать, сейчас не бедствовали. По

договоренности с Фицджеральдом (я в тонкости не вникал) они

делали вентиляторы для Арканзаса, деревянный вариант

конструктора, а кроме того, у них сейчас и прочей работы хватало, так что они понемногу выплачивали задолженности и расширяли

производство.

Джонс

посматривал

на

мою

возню

с

велосипедными колесами, но этот транспорт ему сразу не

понравился, если смотреть на него с точки зрения «изготовить и

продать», а потому он скептически покачивал головой и ронял

замечания насчет того, что я время зря трачу.

Зато Шейн Келли был в восторге: в то время, когда велосипед не

требовался мне лично, он поступал в его полное распоряжение. В

уговор входило давать бесплатно кататься ребятне с нашей улицы, и Шейн уговор честно выполнял, не делая различий по расовому

или гендерному признаку. Я, однако, знал, что с мальчишек, которые приходили покататься из города, Шейн взимал плату: редко деньгами, а чаще всякими предметами, которые не имели

ценности в глазах взрослого, но высоко котировались в глазах

подростков.

Он же взял на себя демонстрацию анимаскопических фильмов: ходил с проектором по салунам и за небольшую денежку

демонстрировал «Приключения червяка» и еще несколько лент, нарисованных за последние месяцы мисс Мелори. Прибыль

делилась на три части: Шейну, мне и мисс Мэлори. Его младший

дядя по секрету мне донес, что Шейн подумывает о создании более

пикантной анимации, но поскольку способностями к рисованию