Сергей Лифанов - Сердце запада

Фицджеральд заранее арендовал тут же, на центральной площади, для выставки. Здесь уже были разложены на прилавках товары, которые мог предложить завод, в том числе коробки с детским

конструктором, на крышке которых чаше всего были нарисованы

собранные из деталек велосипедики. На самом видном месте

сидела красивая девушка и четырьмя пальчиками бойко

настукивала с помощью пишущей машинки надписи на

открытках. Двое шустрых приказчиков отвечали на вопросы

посетителей, упаковывали покупки и принимали заказы на

роудраннеры. Заказов было не так много, потому что машина

получалась дороговатой. Зато конструкторы с велосипедной

картинкой быстро раскупили, к концу дня остались только с

картинками железнодорожного моста и с паровозиком.

Вот примерно то, о чем писал Дуглас. Фицджеральд же прислал

целый меморандум с замечаниями по конструкции: где ломалось, что ломалось, почему ломалось, и заодно повинился передо мной, что не выдал каждому гонщику по запаске и насосу, как я

советовал, из-за чего при каждом проколе им требовалось

дожидаться техподдержку. Проколов было много, в пыли на

дорогах чего только не валялось. Впрочем, на средней скорости

велопробега это все равно мало отражалось.

Когда мы уже новости обсудили, подошли Макферсон с

паромщиком, ведущие в поводу неоседланную лошадь. Ее

Джемми, как объяснил, обнаружил в своем саду. Бывало и раньше, конечно, когда с луга приблуждались лошади, но сейчас-то на лугу

из-за холеры переселенцев нет. Макферсон спросил паромщика —

но тот на индейском берегу такую лошадь вроде не встречал, а

клеймо на ней точно не индейское.

Прошли по улице: ни у кого новых постояльцев нет. В конюшне

лошадь тоже не признали.

Фокс, наш главный конный эксперт, заявил, что лошадь не из

Форт-Смита. Город большой, это да, но Фокс в лицо там каждого

коняку знает, и до его отъезда в Миссури этой лошади он в городе

не видал.

Подтянулись наши новые соседи: любопытная как сорока мисс

Бауэр и ее брат. Мисс Бауэр торговала понемногу всякой бакалеей, но поскольку на Пото-авеню сейчас спрос на это был невысок, еще

пекла пончики из кукурузной муки и всякую такую немудреную

съедобную мелочевку. Часть она сдавала в столовую Шварцев, часть уносил по утрам куда-то в город ее брат, устроившийся в

подсобные рабочие при кузне, а часть прямо со сковородки

разбирала наша детвора, взамен принося ей то орехов, то ягод из

зарослей на индейской стороне.

Доктор Николсон припомнил, что вроде бы поздно вечером у

Бауэров был гость и как раз с лошадью: доктор из дома не

выглядывал и специально не высматривал, но издалека слышал

конский топот и тихий разговор.

Мисс Бауэр, округлив глаза и переглянувшись с братом, сообщила, что полагала, будто это у доктора был ночной пациент. Она бы и

выглянула да всё внимательно рассмотрела, невзирая на темень, да брат сказал, что у доктора по ночам пациенты бывают излишне

нервные, и заложил дверь на засов.

Брат добавил, что как раз сегодня подумывал о том, чтобы участок

колючей проволокой огородить, а то всякие кони ходят за домами

как у себя дома и огороды вытаптывают.

— У вас же нет огорода, — резонно возразил Джейк.

— Теперь есть! — гордо ответила мисс Бауэр. — Брат мне сегодня

утром грядочку вскопал, а я лучок посеяла и горох — может, и

успеет горошек налиться до холодов, мне говорили, в этих краях

зима поздно наступает. Как же можно без огорода? А вы на своем

участке огород не собираетесь засевать? У вас вон участок какой

большой...

Мы у себя сажать пока ничего не собирались, хотя были мысли

хоть кустиков каких насадить, чтобы прикрыть гордо торчащий

посреди нашего квадрата сортир.

— Я вам ближе к зиме пару саженцев персика дам, как буду у себя

сад досаживать, — пообещал нам Джемми. — И можно поискать на

той стороне Пото, там дикий крыжовник растет, пересадите —

свои ягоды под боком будут.

— О, точно! Надо и нам крыжовника к себе пересадить, —

встрепенулась мисс Бауэр и подергала брата за рукав. Тот кивнул: посадим, мол.

Потом Бауэры пошли домой: вечер уже поздний, спать пора, Джемми повел лошадь на выгон, все прочие тоже начали

расходиться по домам и постелям.

Джемми дал объявление в газету, но только через неделю откуда-

то из-за Ван-Бюрена приехал мужик, который лошадь опознал: брат его в компании каких-то приятелей отправился в Техас. В

городе поспрашивали: да, вроде проезжали такие, нет, конкретно

не помним, может, и не они. В сторону Техаса сейчас много народа

ездит, всех не упомнишь.

Тем все расследование и закончилось.

***

Любимым фруктом восточных индейцев был персик. Англичане и

ранние американские поселенцы, приезжая в Новый Свет, поражались обилию персиковых садов вокруг индейских

деревень.

В 1683 году Уильям Пенн, основатель города Филадельфия да и

вообще английской колонии Пенсильвания, наблюдал, как ленапе

выращивают персики в окрестностях: «Вот и персики, и очень

хорошие, и в больших количествах, какая индейская плантация

без них ... их можно покупать бушелями за небольшую плату; из

них делают приятный напиток, и я думаю, они не уступают

любому персику, который у вас есть в Англии, кроме настоящего

ньюингтона". Он пересадил несколько саженцев в свой яблоневый

сад.

Несколько лет спустя английский миссионер, путешественник и

натуралист Джон Банистер, побывав в Виргинии, писал: «…

потому что у индейцев было всегда больше разнообразия и

лучшие сорта персиков, чем у нас. … Я видел так называемые

желтые сливы-персики (вероятно, нектарины. Пр. А), которые