Леонид Резников - Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

Касым думал долго и напряженно. С одной стороны, мешок золота – это очень и очень неплохо. С мешком золота можно долгое время жить припеваючи, а если пустить его в оборот… А с другой стороны, Али-баба все-таки как-никак ему брат! Предать собственного брата, это, знаете ли!.. С третьей же стороны, что сделал для него Али-баба? Золотом не поделился, переехал от него в другой дом, послал в пещеру, где он едва не лишился головы. Из-за него ушла Айгуль, и чуть не сгорел дом – разве брат так поступает? Нет, какой он ему брат! Но где гарантия, что разбойники действительно дадут ему золото? Хотя зачем ему нужно будет золото без головы, ведь если он откажется, то у Ахмеда есть очень острая сабля, с которой тот умело и ловко управляется. А так он хоть жизнь себе выторгует. И мешок золота, если на то будет воля Аллаха…

– Эй, Ахмед? – крикнул через калитку Касым, пристраиваясь глазом к щели между досками.

– Что?

– А вы точно дадите золото?

– Да точно, точно! Для хорошего человека нам ничего не жаль, – противно захихикал Ахмед.

– Тогда тащи мешок и моих мулов, и я все скажу. Да, и еще мой любимый дутар!

– Договорились, жирный ты боров, – донеслось из-за забора. – Но смотри, если ты меня надул…

Вскоре дробный топот лошадиных копыт затих вдали. Поднятая конями пыль, осела.

Касым вытер рукавом со лба пот, довольно потер ладони и направился в дом. Мешок золота у него в кармане! Подумать только, целый мешок!..

Откуда ему было знать, что сосед его, Ибрагим, работавший как раз в это время у себя в саду, слышал все до последнего слова, и сразу смекнул, о чем идет речь, хотя ничего и не знал про разбойничью пещеру и похождения Касыма и Али-бабы. Но вышло так, что Али-баба расплатился с Ибрагимом за роль муллы пятью золотыми монетами – Али-баба давал ему гораздо больше, но Ибрагим не хотел брать вообще ничего. Сошлись на пяти монетах. Ибрагиму было совершенно неинтересно, откуда у Али-бабы столько золота – он не был завистливым скрягой и привык жить своим трудом. И даже теперь, узнав, что золото имеет какое-то отношение к разбойникам, его мнение о Али-бабе не изменилось (что тут такого – просто человеку повезло!), хотя изменилось оно о Касыме, причем в еще более худшую сторону. Итак, сложив два и два, Ибрагим понял главное: его другу угрожает большая опасность. И, бросив все дела, тот поспешил сообщить об этом Али-бабе.

Махсум молчал всю обратную дорогу, а когда до пещеры оставалось рукой подать, вздохнул и произнес:

– Сука он, этот Касым. А ты ему собираешься мешок золота отвалить.

– Кто вам такое сказал, шеф? – расхохотался Ахмед. – Я тут одну веселенькую штуку придумал: подсунем ему мешок с камнями, а сверху накидаем немного золота – пусть себе радуется.

– Смешно, – согласился с разбойником Махсум, но почему-то не засмеялся. – Слушай брось ты это дело.

– Это как это – брось? Вы что, шеф? – непонимающе уставился на него Ахмед. – Мы же должны знать, кто у нас золото ворует! Это наш долг!

– Оно тебе нужно?

– А… разве нет?

– У нас золота – хоть этой самой ешь. И барахла всякого, и камней драгоценных. Мы у кого-то сперли, потом у нас кто-то спер – круговорот барахла в природе. От одного мешка не убудет.

– Я вас не понимаю, – не поверил своим ушам Ахмед.

– Предчувствие у меня нехорошее, Ахмед, понимаешь? Вот чую, не надо нам связываться с этим Касымом. Этой самой чую.

– Третьим глазом, да?

– Вроде того, – не стал вдаваться в подробности Махсум.

– Нет, шеф! Вы как хотите, а я считаю своим долгом охранять нашу пещеру. И остальные с вами тоже не согласятся. Я, разумеется, им ничего скажу про ваш третий глаз и предчувствия…

– Ладно, я вижу, тебя не переубедить. Поступай как знаешь, – Махсум пришпорил коня и вырвался вперед. Ахмед посмотрел вслед своему главарю, нахмурил лоб и тоже хлопнул пятками по крутым бокам своего коня.

Кони быстро поравнялись, выехав одновременно на площадку перед пещерой, где у скалы в ожидании своего предводителя давно толпились недовольные разбойники.

– Вот же дурья башка! – огрел себя кулаком по лбу Ахмед. – Послал их обратно в пещеру, а забыл, что они ее открыть не смогут! Сим-сим, откройся! Кстати, шеф, я вот чего подумал: а почему бы им тоже не рассказать про «Сим-сим, откройся-закройся»?

– Ну, разумеется, всем расскажи, а заодно пройдись в городе по людным местам, – проворчал Махсум, въезжая в пещеру первым.

– Вот всегда вы так, шеф! А такая идея была… Эй, вы, бездельники! – прикрикнул Ахмед на разбойников. – Тащите сюда пустой мешок и насыпьте в него побольше мелких камней, а поверх них уложите золота, да так, чтоб камней видно не было!

– Зачем это еще? – возмутился Шавкат. Ему вовсе не улыбалось распаковывать мешки и ворошить сундуки, в которых он только вчера пересчитал все деньги.

– Не рассуждать! Выполнять! Совсем распустились, дармоеды. И приведите мне мулов этого жирного борова Касыма. И еще его дутар.

– Прости, Ахмед, – произнес все тот же Шавкат, – но дутар… он того, чуть-чуть сломался. Стальной Коготь пытался на нем играть.

– Нашли кому давать инструмент! – проворчал Ахмед, слезая с коня. – Ладно, перебьемся без дутара.

Разбойники забегали по пещере, исполняя приказ правой руки предводителя. Сам предводитель сполз с коня, доковылял до «трона» и в задумчивой позе развалился на нем. Махсум был не в духе, и никто не решался его беспокоить. На его угрюмом лице словно было написано: «Не беспокоить! Опасно для жизни!» И все обходили его стороной, даже Ахмед долго не решался приблизиться к своему шефу, но когда мулы были готовы, и мешок с камнями и толикой золотых динаров уже привязали к спине одного из них, Ахмед все-таки решился подойти.

– Шеф?

– Чего тебе, Ахмед? – не отрывая взгляда от кончиков собственных сапог, вяло спросил Махсум.

– Шеф, мулы готовы.

– Ну?

– Я говорю: мулы готовы – пора ехать.

– И?

– Вы разве не поедете?

– Зачем?

– Как зачем? А Касым?

– Ахмед, ты такой нудный иногда бываешь, – Махсум нехотя сполз с «трона» и поплелся к коню. – Поехали, только я тебя честно предупредил.

– Значит, вы это серьезно? А я решил, что это просто… Как это вы говорили? Бзднительность?

– Ахмед, я тебя умоляю, кончай уже всякие глупости запоминать! – Махсум бросил на телохранителя не очень приветливый взгляд исподлобья. – Скоро уже совсем говорить по-человечески разучишься.

– Но я думал, так круче!

– Опять ты думаешь, – устало покачал головой Махсум. – Ну, не получается у тебя, а ты все равно пытаешься.

– Я…

– Едем! – Махсум взобрался на коня, развернул его и направил к ущелью. Ахмед заторопился следом; за Ахмедом потянулась группа поддержки в лице Азиза и Саида.