Александр Уточкин - Провинциальный вояж

— Еле-еле ложу выбил и добазарился, чтоб наше бухло поставили. Ты ж знаешь, если главный чужой алкоголь увидит, всё — кранты ¬- пинок под зад и волчий билет.

— Эдик предупредил: если Бакарди неустойку впаяют, он меня из-под земли достанет и стрясет бабулеты. Там пафосные греки из головного офиса понаехали, типа проверять, чтобы все было согласно высоким международным стандартам.

— Да пофигу, я сам наполовину грек. Они, как баб ибицевских увидят, маму родную забудут. Я с местным представителем Бакарди перекинулся словцом — нормальный кент — он по ходу с одного тусняка сегодняшнего нормально отчекрыжит. Сошлись на том, чтобы друг дружку прикрывать, чтобы не запалиться.

— Там нехилый замут с Грецией. — Выступил второй региональный менеджер, высокий жилистый брюнет в поло Ральф Лорен и с золотым зубом. — Берут закуп на греческий регион в два раза больше, чем могут продать, а остатки в Украину сбывают по левым каналам, контрабандой через одесский порт.

— Все в шоколаде: греки космические цифры продаж рисуют, годовые бонусы и прочее. Местные ребята в доле.

— У паренька из Бакарди зарплата в два раза меньше моей, а он годовалую бэху купил по итогам прошлого сезона, а в этом году на квартиру наколядует, падла.

— Блин, зла не хватает. Колотишься, колотишься — все без толку, а тут черти на пустом месте миллионы поднимают. Попробовал бы в нашей конторе такую схему провернуть — кормил бы бычков в Черном море.

— Вася, не завидуй. — Толстяк решил слиться со скользкой и волнующей темы корпоративной коррупции. — Главное, чтобы греков никто не тронул сегодня. А то в курортный сезон Аркадия — что твоя арена для гладиаторов. Бои без правил. Все против всех.

— Две недели назад нефтяные казахи упоролись и бузили, один из клубной ложи вывалился на чужой стол с закусками, там ромалэ молдавские отмечали — и пошел интернациональный замес — целый взвод мусоров разнимал, еле угомонил.

— То турки, то армяне, то москали, то хер пойми кто — понаедут, нажрутся, обнюхаются, баблом трясут, понтами кидают, берегов не видят в принципе. Чуть что, сразу махаться лезут, мамкины вояки. Правда, после первого прямого попадания в табло успокаиваются, но только если диаспора не успевает подключится с новыми бойцами. Короче, цирк, кино и немцы.

— В прошлую пятницу был вообще атас. Я два часа ржал, не мог остановиться, даром что дунул предварительно. Значит, залетного французика вывели из Итаки на свежий воздух — он объебанный в зюзю, на ногах не стоит, лепечет что-то охране — пытается обратно попасть.

— А тут на свою беду подъезжает Каха, сынуля одесского авторитета и совладельца нефтяного терминала Южный, на открытом двухместном Феррари с подругой силиконовой — он любит чисто для форсу бандитского прикатить — покрасоваться перед публикой, телку выгулять и обратно уехать. Его в клубы на порог не пускают — по приказу папаши.

— Так вот, то ли французик хотел у Кахи с подругой прикурить, то ли из вежливости европейской пожелать доброго вечера и хорошего настроения. Перегнулся, значит, через борт, но не рассчитал сил и здоровья и прямо телке на вечернее платье блеванул.

— Та давай орать, как потерпевшая. Каха из тачки вылез, тоже голосит и бегает кругами, а чего делать не знает. Француза убивать при свидетелях как-то не с руки, да и жалко его, доходягу — он, бедный, отполз к бордюру, свернулся клубочком — ждет горькой участи. Зрителей набралось, все уссываются, охранники из Итаки пополам сложились, кто-то на мобильник фоткает, чуть ли не кинофильм снимают.

— В общем, Каха попрыгал минуту красный, как его Феррари, сел в тачку замызганную, дал по газам и растворился в ночи. Телку, что характерно, оставил у клуба прохлаждаться, джентльмен. В Аркадии теперь не появляется.

— Но самое интересное: телка покричала, поохала, вытерлась салфетками, пнула француза пару раз — в итоге его же взяла в оборот и укатила с тошнотиком на такси. Говорят, на следующее утро видели голубков завтракающими в Компоте. Так, глядишь, через пару недель в Париж переберется.

— Люблю одесских женщин — из любой халепы выкрутятся с профитом.

С шутками да прибаутками мы расплатились за пиццу с пивом и направились в ночной клуб Ибица — центральный пункт корпоративных торжеств.

***

Наша зондеркоманда расположилась у входа в клуб, куда толпилась приличная очередь, состоящая преимущественно из расфуфыренных девиц весьма фривольного вида — с максимальным акцентом на голые телеса, насыщенный макияж, автозагар, стразы, каблуки и накачанные губищи.

Гена дергал меня за рукав, с цоканьем и присвистом указывая то на одну, то на другую принцессу. и хотя сей типаж женской красоты никогда не входил в мои личные чарты, посмотреть там было на что.

Ждали адского босса, который должен был прикатить прямиком из водочного города. Сие событие наступило минут через сорок, и мы всем кагалом были допущены внутрь через отдельную VIP-калитку.

Пресловутая Ибица представляла собой внушительных размеров Колизей из белого пластика. Танцпол и сцена с баром были заполнены подсвеченным дымом из машин и резвящейся молодежью в основном женского пола. Диджей гордо возвышался над действом в отдельной кабинке. Над сценой зловеще красовался огромный логотип с летучей мышью.

В ложах тусовались большей частью мужчины из нескольких типовых социальных кластеров: мальчики-мажоры в поло, бизнесмены в рубашках с закатанными рукавами, крепко сбитые представители криминальных и спортивных кругов, а также импозантные папики за пятьдесят.

Я сходу опознал компанию московских топ-менеджеров от недвижимости, разливающих магнум дорогущего шампанского.

Открывшаяся картина кутежа поражала размахом и красками, навевая мысли о классических сценах грехопадения человечества, обозревая которые, Господь задумчиво начинал выбирать между потопом, извержением вулкана и песьими мухами.

Водочную процессию поместили в просторную ложу на верхнем ярусе — стол с напитками и закусками стоял чуть в глубине, скрытый от посторонних глаз.

Остапюк явился на пати с двумя охранниками; кроме него на вечеринку пожаловали мой шеф и еще два топа: кажется, заместитель по маркетингу и директор водочного производства. Начальник дружелюбно поздоровался со мной, похлопав по плечу и подмигнув.

Гарсон с помпой открыл пыльную бутылку игристого из запасов Одесского завода, на вкус оказавшейся сомнительной гадостью. Вечеринка стартовала.

Начались бесконечные тосты за процветание компании и мудрое руководство. Я хоть и старался контролировать процесс и не повторять ошибок предыдущего вечера — уверенно приближался к кондиции. Выпили и за кредит от Франклин Секьюритиз, и за предстоящий инвестиционный поход в Лондон, упомянув вскользь вашего покорного слугу.