Александр Уточкин - Провинциальный вояж

С этими словами она выбросила недопитый бокал прямехонько в окно, раскрасив осколочным перезвоном тихую одесскую ночь, и засмеялась зловеще. Шофер не оценил сей игривости:

— Слышь, уйми бабу свою, ее я бить не буду, а тебя запросто.

Я позеленел и пролепетал невнятные оправдания, с опаской озираясь на дерзкую попутчицу; та, как ни в чем не бывало, закурила в окно. К счастью, мы быстро приехали к месту назначения.

Выпроводив нас, таксист вылез из машины, высматривая возможные повреждения.

— Повезло вам, падлы! Наркоманы сраные! — Крикнул он в сторону странной парочки, скрывшейся за дверью клуба.

Девица поприветствовала как старых знакомых фейс-контроль и охрану: лысый бугай в черной майке смотрел на меня с презрительным недоверием, но старший утвердительно кивнул и мы вошли.

В клубе было душно и пахло дым-машиной вперемешку с человеческим потом, играло скучное техно, большая часть редкой публики тусовалась по углам и в чил-ауте — типичные представители вымирающей рейв-культуры, завсегдатаи Микса, ветераны Казантипа и свидетели Гагарин-пати.

Спутница быстро влилась в тусовку, потеряв ко мне всяческий интерес.

— Хочешь что-нибудь выпить, — предпринял последнюю попытку я, прокручивая в голове варианты отступления. Техно-кобра посмотрела с недоумением из-под футуристических очков, ухмыльнулась и попросила водички.

Через двадцать минут, не допив беспонтовый лонг-айленд, я вышел прочь из рейв-притона — по удачному стечению обстоятельств на улице поджидали два таксомотора. После некоторых колебаний решил снова двинуть в Ибицу, хотя и был изрядно опустошен и утомлен событиями королевской ночи.

***

После некоторой заминки и объяснений на входе — охрана пускать не хотела, а фейсер куда-то запропастился — я снова оказался в обители разврата. Вечеринка была в разгаре, диджей перешел на проверенные блокбастеры, мешая группу Ленинград с Song II Blur, Шакирой и Ашером.

В водочной ложе произошли перестановки: Остапюк с топами отбыли восвояси, но на смену подоспело человек пять отборных наливных молодух с танцпола, ангажированных оставшимися членами банды. Нетрезвый Геннадий плотно общался с двумя жгучими сисястыми брюнетками с интенсивным автозагаром, передавая по кругу бутылку пресловутого шампанского из подвалов братьев Азнавурьян:

— О, Санек, вернулся. Ты куда пропал, бродяга? Иди, познакомлю с Эвелиной и Анжелой — коренные одесситки, спортсменки, комсомолки и просто красавицы.

— Девчонки, это Александр, наш финансовый мегамозг, выписали с самой Москвы за бешеные бабки. Завидный жених, сам бы рад под венец, но пока не созрел морально. Так что хватайте парня за причиндалы, пока свободен…

Эвелина с Анжелой натужно заулыбались; та, что поменьше и пострашнее, сделала неуверенный шаг в мою сторону, но, видя минимум энтузиазма, замерла в полупозиции.

— А ты че кислый такой, — продолжил веселиться и мигать глазами Гена. — Не нравятся девчонки?! Давай выпей с нами, гони ее прочь тугу печаль!

Я приобщился к бутылке, пытаясь изображать нахлынувший задор и бодрость духа. Выходило не очень. Пойло было по-прежнему мерзким, к тому же неожиданно организм подал отчетливый сигнал, что все лимиты исчерпаны и наступает стадия мертвецкого опьянения.

Тут же краем глаза я увидел, что поодаль толстый регионал из водочной банды, тоже с бутылкой шампанского наперевес, о чем-то на повышенных тонах спорит с двумя странного вида черногривыми иностранцами в белых одеяниях, по всей видимости, греками — представителями титульного спонсора вечеринки.

В который раз неловко откланявшись, я неровной походкой поплелся вниз к танцполу. Последним флэшбеком героя на выходе из Ибицы стал начавшийся интернациональный дебош, где Геннадий, опрокидывая бокалы и стулья, словно боевой слон индийского царя Пора, летел на помощь коллеге, зажатому в тиски греческими гоплитами.

Пророчества сбывались.

Оказавшись на свежем воздухе, пьяный тусовщик засеменил в сторону стоянки такси. Задним зрением уловил парочку субъектов сомнительного вида, увязавшихся следом. Пришлось ускориться.

— Эй, чувачок! Закурить есть? — Свистнули сзади.

На последнем дыхании я запрыгнул в копейку под парами. За рулем сидел мультяшный дедок-боровичок в кожаной кепи, потертом пиджаке и наглаженной рубашке. Без лишних слов, машина меланхолично тронулась.

— Гостиница Пассаж. Преображенская 34, — выпалил я заплетающимся языком.

— Вы меня обижаете, молодой человек. Бывшая Советской Армии, ранее Льва Троцкого. Кстати, с вас 500 рублев за поездочку.

Тариф был грабительским, но спорить с персонажем я не решился.

Последней промелькнувшей мыслью была возможность преступного сговора дедушки-таксиста с криминальными типами по дороге из клуба. На этом силы покинули меня, и я погрузился в пелену алкогольного забытья.

***

Утро выдалось не самым добрым. Я валялся плашмя в номере гостиницы Пассаж, страдая суровым нервическим похмельем. Вся бесплатная и платная минералка была выпита, так что приходилось смоктать прямо из крана.

Нокиа сдавленно, но настойчиво загудела где-то в покровах одежды. Чертыхаясь, я змейкой сполз с кровати по направлению к кипе сваленных в углу вещей и с н-ной попытки достал телефон из кармана джинсов.

Звонила Жанна.

Честно говоря, брать трубку не хотелось. За всеми перипетиями водочной сделки я подзабил на подругу и даже не ответил на пару смсок с посланиями типа «привет, утенок» и «увидимся сегодня?». Мне было чертовски стыдно.

Однако, собравшись с душевными силами, я нажал на зеленую кнопку:

— Привет, морковка!

— Ох, ну слава богу, а я уж и не чаяла, — весело зарядила Жанна. — Думала, пропал мой суслик малахольный с концами в украинских степях. Ты ж у меня совершенно неприспособленный к жизненным реалиям. Как поживаешь?

— Я в Одессе, по работе, отсюда в Москву полечу, в среду-четверг только сможем увидеться.

— Да знаю я все. Браверман тебя сдал, работничек. Тусил вчера с бандой?!

— Выходи, красавчик, твоя шальная императрица прикатила. Суженый, мой суженый, в голову контуженный… Встречаемся возле Пассажа через 20 минут. Тебя ждет сюрприз!

Я хоть и опешил, но в общем-то обрадовался визиту провинциальной возлюбленной. Ополоснувшись холодной водой (горячая в Пассаже отсутствовала летом как класс) и снарядившись в боевом темпе, я выбежал вон из отеля на оживленную Преображенскую улицу.

Жанна величественно восседала за рулем новенького белого кабриолета на две персоны, кажется, французской фирмы Пежо. Образ дополняли красное платье, что характерно, тоже с открытым верхом, солнцезащитные очки Гуччи и платок Эрмес, повязанный на голову. В подлинности последних двух аксессуаров возникали сомнения, что ничуть не умаляло общего эффекта, близкого к фурору. В магнитоле играл старина Джордж Майкл: «Hey, you’re just too funky for me!»