Сергей Ежов - Пушинка в урагане

— Какое впечатление у вас от оснащения медицинской частью батальона, — спросил я хирурга.

— Всё в высшей степени хорошо, однако я бы хотел некоторого расширения инструментария, — сходу вцепился в меня хирург, имени которого я не запомнил.

— Составьте заявку и представьте мне через службу тыла Военно-воздушного флота. Будет очень хорошо, если вы согласуете свои требования с врачами авиаполков, возможно у них также могут быть свои пожелания, обязательно включите в список и их.

После мы осматривали клуб батальона. Начальник клуба, щуплый очкарик, первым делом, с гордостью провёл меня в библиотеку, где имелось, страшно подумать, аж триста томов, в том числе пятьдесят экземпляров букваря, пятьдесят экземпляров арифметики, сто тридцать экземпляров Слова Божьего, шестьдесят экземпляров жития каких-то святых и только десять экземпляров детских стихотворений Пушкина и Жуковского.

— Да, господин начальник клуба, а почитать-то солдатам и нечего, — вынес я своё суждение. — Прошу вас составить список книг, потребных вашей библиотеке, интересных солдатам и офицерам. Каждого наименования выбранных вами книг для солдат должно быть не менее десяти экземпляров, а для офицеров от одного до трёх, в зависимости от предполагаемой популярности книги.

— Но книг простого содержания я могу указать несколько сотен наименований.

— Ничего страшного, сколько надо, столько и доставим, а если нужных книг не издано, то я попрошу книгоиздателя Ивана Дмитриевича Сытина их напечатать.

По возвращению в Петербург, я отправился в Инженерный замок, к Паукеру.

— Герман Егорович, позвольте вас поздравить и выразить самое искреннее восхищение: три трактора с нефтяными двигателями я видел в деле, и они произвели на меня прекрасное впечатление. Отзывы офицеров также самые благожелательные. Теперь вопрос: сколько вы изготовили тракторов?

— Ровно три. Их вы, Пётр Николаевич, и видели в сапёрном батальоне.

— Хм… Тогда следующий вопрос: что нужно, чтобы наладить массовую выделку тракторов?

— Разумеется, построить моторостроительный и тракторостроительный заводы. И встречный вопрос: а какое количество тракторов вы желаете получить?

— А давайте посчитаем: нашей армии, промышленности, городскому хозяйству и сельскому хозяйству требуется мощная и неприхотливая механическая тяга. Это трактора и грузовые автомобили. Потребности армии я оцениваю в двадцать-тридцать тысяч грузовиков и тракторов.

Паукер задумался, оценивая мои слова, и усмехнулся:

— Скажу так: это первичная цифра, и для мирного времени. Уверен, что во время войны потребности очень сильно возрастут.

— Потребности городского хозяйства, на первоначальном этапе, я оцениваю вдвое меньше.

— Согласен.

— Остаётся сельское хозяйство. Думаю, что оно легко поглотит не менее ста тысяч тракторов и такого же количества грузовиков. А кроме этого, требуется неясное пока количество механизированной сельхозтехники.

— И здесь вы правы. Но не забудем потребности других стран, так что речь идёт о миллионах наших машин. Невероятный масштаб!

— Это только цветочки, уважаемый Егор Степанович. Это самое начало. Дальше речь пойдёт о сотнях тысяч самолётов, кораблей, боевых машин… И для всех них нужны двигатели, приборы управления и контроля и прочие сложные вещи, в частности винты для самолётов и кораблей.

— Минутку, Пётр Николаевич! Корабельные винты проектируют и изготовляют индивидуально для каждого корабля.

— Верно! А теперь вообразите, насколько снизится цена кораблей, когда они будут строиться крупными сериями. Разумеется, затраты на проектирование возрастут, зато и цена кораблика будет куда ниже, тем более, что его двигатель, винт, приборы управления и элементы корпуса будут выделываться серийно?

— Серийное производство для вас, Пётр Николаевич, является какой-то навязчивой идеей, уж извините великодушно за такое слово. Но, судя по всему, я тоже становлюсь горячим сторонником этой идеи.

— Значит, нас, по меньшей мере, двое. И коли мы говорим о кораблях, то скажите: что у вас с паровой турбиной?

— Это удивительно, но всё отлично! Пётр Николаевич, сообщаю вам, что в Ижоре начал строиться завод для выделки паровых турбин тройного расширения.

— Позвольте Герман Егорович, но вы ещё не разработали самой турбины?

— Зато, когда разработаем, её тут же поставим в серию. Кстати, на строительстве завода работает пять германских инженеров, присланных лично императором Вильгельмом.

— То есть, это становится совместным проектом?

— Да, Пётр Николаевич. Вскоре после вашего посещения Берлина, в Петербург приехал личный представитель германского кайзера, и имел серию бесед с государем императором. Сразу после этого нашему факультету, по линии Петербургского отделения Дрезднер банка открыта кредитная линия вплоть до шестисот тысяч золотых марок.

— Вы не шутите? Хм… Любопытно, почему мне никто не сообщил об этих интересных делах?

— Может, не успели? То, что я вам сообщил, является секретом. Штаб-ротмистр Власьев взял с меня подписку о сохранении тайны.

— И вы так легко её раскрыли мне?

— Вы в списке лиц допущенных к тайне.

— Да, и вправду накопилось много изменений, пора вникать в дела. А теперь, Герман Егорович, подробнее сообщите мне о тракторах с нефтяными двигателями.

— Всё довольно прозаично, Пётр Николаевич. Нефтяной двигатель довольно прост, его уже разрабатывает с десяток изобретателей, и мы скомпилировали наиболее пригодный к массовой выделке мотор. Выделку моторов уже организовали в Ярославле и Нижнем Новгороде, а сами трактора планируем собирать в Ярославле, Нижнем и Владимире.

— Долго проектировали?

— Нет, совсем недолго. Мы взяли за основу ваши наброски, и буквально за две недели воплотили в металле.

— Где изготовили первые машины?

— На Обуховском заводе. Почти треть крупных деталей удалось изготовлять литьём, ещё треть штамповкой.

— Отличный результат! Прошу хорошо поощрить технологов.

— Лучше, Пётр Николаевич, если это сделаете лично вы.

— Хорошо, тогда назначьте время и место. А сейчас я должен отправиться на беседу с государем императором.

Император принял меня в своём кабинете, где уже находился личный представитель кайзера Вильгельма, князь Гогенлоэ и морской министр адмирал Шестаков. По всей видимости, разговор шел довольно долго, они пришли к каким-то решениям, и требовалась моя консультация.

— Пётр Николаевич, — сходу огорошил меня император. — Ваша идея об откладывании строительства серии новых броненосцев, пока не будут созданы новейшие двигатели, нашла одобрение, как в России, так и в Германии.