Сергей Ежов - Пушинка в урагане

— Это радует. Но я в некотором недоумении: неужели адмиралы согласились на это?

— Военные деятели, кроме меня и генерала Каприви, морского министра Германской империи, не имеют об этом плане ни малейшего представления, — сообщил Морской министр России.

— И чем вы собираетесь объяснить военным морякам замораживание кораблестроительной программы?

— Как вы, Пётр Николаевич, и рекомендовали, трудностями финансового характера. По здравому размышлению, мы остановились на этой комбинации. Министры финансов не в курсе истинной причины, но со всем возможным пылом поддерживают нашу инициативу.

— Прекрасно! Тогда постарайтесь сделать ещё один шаг: о замораживании строительства широкой публике не сообщайте вообще, и сделайте так, чтобы в подконтрольной прессе публикаций об этом не было.

— Но позвольте, в английской, французской прессе непременно кто-нибудь поднимет вопрос о прекращении строительства боевых кораблей.

— Ну почему же прекращении? Нашим флотам необходимы корабли разных классов. Почему бы, не начать строить грузовые корабли?

— Они сильно отличаются от боевых.

— Хорошо, тогда такой вариант: договориться о строительстве броненосцев для Турции, Бразилии, Чили, Аргентины, да для кого угодно?

— Но Турция наш соперник…

— Это вопрос дискуссионный. К тому же мы построим для них уже устаревшие корабли, а себе будем строить новейшие. Подумайте, ведь на новейших кораблях удастся увеличить главный калибр чуть ли не вдвое!

Адмирал Шестаков слегка завис: ещё бы, его соблазняли такими перспективами…

— А со стратегической точки зрения всё ещё интереснее. Нам удастся спровоцировать Англию и Францию на бешеную гонку вооружений, им придётся менять весь броненосный флот, вот пусть и подрывают свои экономики, пусть опустошают казну.

— А вы, Пётр Николаевич, как оказалось, коварный тип, — подал голос император.

— Благодарю, государь, — поклонился я.

— Мне очень нравится ход ваших мыслей, думаю, что действовать надо именно так. А что думают по сему поводу наши германские друзья?

Князь Гогенлоэ с достоинством поклонился царю:

— Мой государь высказывал сходные мысли, и я их полностью поддерживаю. Могу добавить, что наших, как остроумно их называет великий князь Пётр, «заклятых друзей», ожидает не только кораблестроительная, но и начинающаяся авиационная гонка. Вернее, противодействие оной. Наши агенты сообщают, что адмиралтейство Британии, оценив результаты манёвров, собирается разрабатывать меры противодействия воздушной угрозе. Наиболее опасными признаны удары тяжёлыми бомбами в борт кораблей. Англичане собираются создать устройства, расположенные вдоль бортов корабля. Собственно, это сети, сплетённые из тросов, которые при помощи кронштейнов вывешивают на некотором расстоянии от борта корабля. Их задача – вызывать преждевременные подрывы бомб и самодвижущихся мин. Я хочу спросить вас, великий князь Пётр, как вы оцениваете эти меры?

Собеседники покивали головами и повернулись ко мне.

— Никак. Вернее, как бесполезную трату сил и средств. Судите сами: при движении данные сети будут создавать сильное сопротивление движению, значит, в бою они бесполезны. Но надо распространять слухи о нашем беспокойстве английскими приготовлениями.

— Это даже не обсуждается, — махнул рукой царь. — Ваше ведомство, вы и работайте. Но меня интересует другое: действительно ли паровая турбина даст настолько весомую прибавку скорости?

— Действительно это так. Генерал Паукер провёл соответствующие исследования и расчёты, его вывод: корабли будут ходить вдвое быстрее и значительно дальше. Одновременно я бы порекомендовал перевести отопление с угольного на нефтяное.

— Морское ведомство целиком поддерживает данное предложение, хотя оно и сопряжено со значительными трудностями, — поддержал меня адмирал Шестаков. — Зато потом снабжение флота топливом станет легче и в даже дешевле.

— Хорошо, господа совет, — сказал император, — я вас выслушал, и теперь выскажу своё суждение.

Мы почтительно примолкли, а царь продолжил:

— Остановки кораблестроительных программ ни Российская, ни Германская империи допустить не могут: это чрезмерно рискованно. Но мы можем поискать покупателей на строящиеся корабли. Таким образом, останутся загруженными верфи, не пострадают наши подданные, и наши планы останутся скрытыми от посторонних. Одновременно Морскому министерству приказываю провести работы по переводу флота на нефтяное отопление. План работ представить мне в самое короткое время.

Адмирал Шестаков почтительно кивнул:

— Будет исполнено, ваше императорское величество.

— Работы по созданию паровой турбины проводить со всей возможной скоростью. Я уже понял, что за такими машинами будущее, а значит, мы, с нашими германскими друзьями, должны быть первыми. Пётр Николаевич, надзор над проектом возлагаю на вас. Морское ведомство обеспечит строительство заводов по выделке частей турбин, и самих турбин. Кстати у меня вопрос: где пригодны турбины, кроме как во флоте?

Все опять повернулись ко мне. Чёрт, а ведь я заработал нешуточный авторитет как знаток перспективной техники! Я откашлялся:

— Ваше императорское величество, турбины будут весьма востребованы при создании электростанций. Они будут вращать электрические генераторы, и обеспечивать города и промышленность дешёвым электричеством. В этом качестве у турбин большое будущее, и мы можем их выделывать на продажу в больших количествах.

— Это радует, — усмехнулся император. — Теперь о проектах новейших броненосцев с линейно-возвышенным расположением артиллерии. Насколько они реальны?

— Позвольте мне, — привстал морской министр, но тут же сел, отреагировав на взгляд царя. — Нами построен опытовый бассейн, на нём проводятся испытания моделей корабельных корпусов различных форм.

— И каковы результаты?

— Меня уверяли, что скорость броненосца будет достигать тридцати узлов, а при экономическом ходе в пятнадцать-двадцать. Это едва ли не вдвое больше того, что мы имеем сейчас. Что до проектов, то их разрабатывается три: линейного броненосца, линейного крейсера и быстроходного крейсера.

— Изрядно. Так вы говорите, что турбины могут принести доход?

— Да, ваше величество, причём немалый доход.

— Это радует. Петр Николаевич, сколько сейчас приносит ваш авиазавод?

— Не мой, ваше императорское величество, а Военно-воздушного флота Российской империи.

— Ну не гневайтесь на престарелого родича, — улыбнулся он.

— Извините, ваше величество. На текущий момент мы построили четыреста восемьдесят пять самолётов, из которых на вооружение Военно-воздушного флота поставлено пятнадцать. Остальные проданы по цене от пятнадцати до сорока тысяч рублей.