Сергей Ежов - Пушинка в урагане

— Очень интересно, — наконец говорит Королёв, откладывая тетрадь. — В вашей рукописи упомянуты комбайны, механизированные зерновые тока и другая техника. Я могу увидеть эту технику в Твери?

— Да, они тоже имеются, но только по одному экземпляру. Продемонстрировать работу зернотока сейчас можно, а вот работу комбайна – только осенью, когда созреет урожай. Но для расчёта потребности достаточно знать, что захват жатки комбайна три с половиной метра, и движется комбайн со скоростью от пяти до семи километров в час.

— С какой скоростью?

— Со скоростью быстро идущего или бегущего трусцой человека.

— Я видел работу прицепных комбайнов во Франции. Там он двигался при помощи локомобиля со скоростью медленно идущего человека. Локомобиль обслуживался машинистом и помощником машиниста, комбайн обслуживал машинист и семь мужиков. При этом комбайн производил работу двадцати человек.

— Комбайн, который вы увидите в Твери, обслуживается двумя: машинистом и помощником машиниста.

Я по возможности скопировал устройство комбайна СК-4 «Нива», на котором мне довелось работать когда-то в той жизни. Сначала помощником комбайнёра, а потом и комбайнёром. Устройство всех частей и механизмов комбайна я знаю, другой вопрос, что доступных материалов в России девятнадцатого века явно недостаточно. Комбайн построен в основном из дерева, да и мощного мотора пока не было, поэтому пришлось установить на него два дефорсированных авиационных двигателя. Недолго они проработают: пыль, высокая температура и вибрация убьют моторы за пару месяцев, но это не страшно: нам важно показать мужикам работоспособную машину, выполняющую огромный объём работы. Кроме того, осенью устроим демонстрацию техники в высочайшем присутствии, а это всем рекламам реклама.

— У вас, Филипп Николаевич, есть два месяца на составление плана действий и подбор руководящего персонала. Рекомендую вам выбрать места для МТС недалеко от железной дороги, так как нам нужно учесть доставку лошадиного навоза из Петербурга и Москвы. Удобрять-то поля надо, а минеральных удобрений нет. Придётся обходиться натуральными.

— Да-да, Пётр Николаевич! А нет ли у вас мыслей об организации производства в России удобрений?

— Мысль-то есть, и я даже знаю где добывать сырьё, но кто этим будет заниматься? У меня нет времени, а главное, нет людей.

— Что вы скажете на то, что я подберу таких людей? Правда, остаётся вопрос финансирования …

— Будут надёжные люди, деньги найдутся, Филипп Николаевич.

— Господа офицеры!

По команде начальника штаба офицеры приняли строевую стойку, и посмотрели на меня, кто весело, кто исподлобья. Прекрасно то, что неприязненных и презрительных взглядов не было: значит в их глазах, несмотря на юный возраст и отсутствие академического образования, я полноценный командир.

— Ваше императорское высочество, личный состав Главного штаба Военно-воздушного флота построен!

Стоящий передо мной капитан второго ранга был статен, высок, и красив той мужской красотой, что так нравится женщинам и вызывает дружескую симпатию мужчин.

— Здравствуйте, товарищи, — поприветствовал я штабистов привычным меня обращением, но меня поняли, и в ответ раздался дружный рёв:

— Здравия желаем, ваше императорское высочество!

— Сегодня мы начинаем первые в истории командно-штабные учения Военно-воздушного флота Российской империи. Искренне надеюсь, что цели и задачи учений будут полностью выполнены, и вами будет получен бесценный опыт управления воздушной армией. Вы и находящиеся при штабе ВВФ офицеры армии и флота получите опыт взаимодействия таких непохожих родов и видов войск. Высочайшим указом командование штабом на время учений поручено капитану второго ранга Младкову Вячеславу Михайловичу. Господин капитан второго ранга, прошу принять управление на себя.

— Слушаюсь! Господа офицеры!

Я отошел к группе генералов, адмиралов и офицеров армии и флота, прибывших наблюдать за ходом КШУ. В группе находились также иностранные представители – военные атташе многих европейских государств.

Самолёты сейчас примерно соответствовали аппаратам десятых годов ХХ века, хотя были более совершенны в смысле аэродинамики. Но, так же, как и те, первые самолёты, наши скороспелые аэропланы несли в себе массу угроз самим пилотам. Всё просто: ещё не накоплен опыт. Самолёты летают со скоростью в районе ста километров в час, наиболее скоростной из них, «Аист» разгоняется аж до ста сорока, но недолго, потому что моторы уж очень «сырые». Из фигур пилотажа освоены только крены при поворотах да пикирование. Высший пилотаж даже не начали осваивать, хотя попытки имеются, да. Молодой идиот из Трубецких, получил несколько уроков у своего пилота, и на третьем же самостоятельном полёте попытался сделать «мёртвую петлю». Этот болван даже не удосужился пристегнуться! Разумеется, он совершил все возможные ошибки, и в результате выпал из самолёта, а сам неуправляемый аппарат врезался прямиком в балкон, на котором находились друзья и невеста Трубецкого. Из десятка присутствующих не спасся никто. В доме возник серьёзный пожар, который потушили с большим трудом. Подобные катастрофы, как мне докладывали, периодически происходили в разных местах, одна была и на нашем заводском аэродроме, когда пилот попытался закрутить бочку, но из-за малой высоты врезался в землю. Пока я запретил отработку фигур высшего пилотажа на малой высоте, до появления действительно мощных двигателей, но инженеры в сотрудничестве с пилотами уже думают над тем, как расширить возможности самолёта.

Что до боевого применения самолётов, то пока достаточно имеющихся возможностей: разведки и бомбометания с горизонтального полёта. Сейчас сценарий командно-штабных учений посвящен отражению массированного десанта условного противника, разгрома его основных сил, и ответного десанта на вражеское побережье.

На мой взгляд, сценарий вполне дурацкий, но что ценно, возможности ВВФ позволяет продемонстрировать очень ярко.

Всё шло как положено: на три телеграфных аппарата поступали телеграммы-молнии, офицеры связи приносили пакеты с докладами и отчётами командиров частей и соединений, офицеры на картах отмечали текущую обстановку, командующий диктовал свои решения.

Чтобы штабистам жизнь не казалась раем, в сценарий ввели всякие сложности, задачки и вводные: то супостат сбивал разведывательные самолёты, то он же подкидывал ложные данные. А то собственные интенданты не поставляли вовремя боеприпасы, или поставляли, но «не того калибру». Или же флот супостата совершал неожиданный манёвр, отследить который авиация не могла из-за погодных условий. Ну и оперативные скачки, как же без них.