Джон Томпсон - Смертельная битва. Воинский турнир

От трона Власти к середине зала тянулся вырезанный из белого мрамора стол, за которым на позолоченных стульях сидело четыре человека – сыновья Верховного Адепта Мира, принцы Власти, повелители приграничных баронств. Пятый стул пустовал. Лорд Рейден стоял слева от трона и, поймав взгляд вошедшего Шанг Цунг, легким жестом приказал ему ждать у стены. Больше, казалось, никто не заметил появления мастера Схватки. Беседа продолжалась, как будто ничего не произошло.

– Пришло известие с Велла и Конанта: то же самое, – продолжил начатый разговор Борхевен, высокий, мускулистый мужчина в голубой тунике; шлем с плюмажем красиво обрамлял его мужественное, загорелое лицо. Его глаза – холодные синие озера – с беспокойством оглядели собравшихся.

– Сначала юг и юго-восток, теперь север и северо-запад, – пробормотал Дамиен, не отрывая глаз от полированной поверхности стола. Он был одет в зеленое – цвет своего баронства.

– Я боюсь, – прибавил он. – На границах страх. Страх поселился даже в корнях священных деревьев.

– Да, – согласился с ним Веллог, огромный, длиннобородый воин в алом плаще. – По-моему, нам нужно готовиться к Смертельным Схваткам. Мы слишком долго позволяли себе греться на солнышке, слишком долго наслаждались покоем после победы над Императором Хаоса. Ныне же все знамения свидетельствуют о том, что он предпринял новое вторжение, однако он не прислал вызова!

– Он иначе трактует Закон, – словно нехотя, произнес Иламени, самый младший из принцев Власти, повелитель северного баронства. – Три тысячи лет назад он также прислал вызов лишь перед самым турниром.

– Однако, согласитесь, – обратился к братьям Борхевен. – Мы не имеем ясного представления о причинах знамений. Мы знаем слишком мало. Слухи с севера, пересуды с юга... Странные вести о гибели священных деревьев... Волнения среди мутантов... Все это заслуживает, конечно, серьезного внимания, но для больших опасений оснований пока недостаточно. Во всяком случае, нашему могуществу ничто еще не угрожает.

– Не обманывай себя, – прервал его Дамиен. – Ты же знаешь, гибель священных деревьев на границах королевства – событие вопиющее. Значит, потоки Силы, питающие их, иссякли и по высохшим руслам скоро свободно хлынет Хаос. А мутанты уже давно нас предупреждали о странных колебаниях великих Чаш. Уж кто-кто, а они-то чувствуют любое нарушение Равновесия гораздо тоньше, чем кто-либо на Мире. Нет, все-таки что-то неладно.

– Я согласен с тобой, – вновь вступил в разговор Веллог. – Но кто укажет нам путь в этой ситуации? Уже восемь веков пустует трон Власти – сердце нашего государства. Отец совсем отошел от дел, но может нам стоит попросить у него совета?

– Нет, – покачал головой Иламени. – Отец ничего не сказал даже при известии об исчезновении Алерона, а ведь он был его любимцем. Вот уже две недели, как он исчез по дороге в Олхассу, а мы до сих пор не знаем, что с ним случилось!

– Послушайте, братья, – сказал Дамиен. – Вы меня давно знаете, я Хаос за милю чувствую. Изменилось течение силы, и это сразу проявилось на окраинах. Нам нужно срочно готовиться к Схватке, а мы сидим здесь и разговариваем, не замечая, что смертельно ранены, и пока длится наша бесконечная беседа, кровь потихоньку вытекает из ран, и скоро мы станем совершенно беспомощны.

– А ты предлагаешь немедленно вскочить из-за стола и начать действовать?

– Именно так.

– И что же ты собираешься предпринять?

– Прежде всего, нам нужно отправиться в свои баронства и полностью заблокировать переходные тоннели, потому что именно через них Императору Хаоса легче всего проникнуть на Мир. Затем следует максимально укрепить границы своих земель, так как если Смертельные Схватки все-таки начнутся, то дело не ограничится лишь пятью дуэлями: вполне возможно, что придется дать битву всему темному воинству, которое хлынет сюда вслед за Императором Хаоса через малейшую брешь. Турнир все равно состоится – Закон есть Закон, но так мы оградим себя от удара в спину. И последнее... Отец сказал, что Зеркало в Олхасском храме Коснувшейся Силы должно быть разбито.

Наступила долгая тишина, затем Борхевен недоверчиво спросил:

– Отец сам тебе это сказал?

Дамиен смутился, на его щеках выступил легкий румянец, свидетельствующий о нарастающей ярости.

– Ты прекрасно знаешь, что он не говорит с нами, в чем мы, кстати, сами виноваты... эти наши вечные раздоры... Нет, он передал это через Китану.

– Но владетель Силы не может разрушить Ее атрибут, это чистое самоубийство, ведь тогда Сила отвернется от нас всех.

– У лорда Рейдена есть человек, который сможет это сделать. И он не владетель Силы, только мастер Схватки.

– Что ж, во всяком случае наше могущество останется при нас, – сказал Иламени. Мы – владетели Силы, и нам нелегко согласиться с таким кощунством. Но мы все знаем, что через Зеркало может осуществиться прямое вторжение Императора Хаоса, ведь оно – как дверь между владениями света и тьмы. И поэтому как хранители Равновесия мы должны подчиняться решению отца.

Принцы Власти переглянулись, и после минутного молчания Веллог подвел итог:

– Мы уступаем решению отца, пусть мальчик попытается.

Шанг Цунг криво улыбнулся. Конечно, он, проживший от рождения сто пятьдесят лет, был слишком молод по сравнению с принцами, прожившими уже многие тысячелетия.

Совет был закончен. Принцы Власти встали из-за стола и неторопливо покинули тронный зал. Шанг Цунг ловил их быстрые, оценивающие взгляды. Мастер Схватки преклонил колени перед проходящими мимо повелителями и поднялся только тогда, когда в тронном зале кроме лорда Рейдена никого больше не осталось. Тот подошел к нему и, коротко поприветствовав, произнес:

– Все ли ты слышал и все ли ты понял из того, что слышал?

– Да, владетель.

– Тогда отправляйся в Олхассу немедленно. Слуга и пара лошадей ждут тебя у ворот. И помни, корни твои глубоки и искусством Схватки ты овладел в совершенстве, так что тебе необходим только простор. Этот простор я тебе и предлагаю – простор и долгий путь с очень опасной целью. К сожалению, выбора у тебя нет, и ты должен сделать это или умереть. Или хуже, чем умереть... – голос лорда Рейдена звучал тихо, он мрачно смотрел на юношу. – Ты, мальчик, решил, что могуществен тот, кто может делать, что ему вздумается. Когда-то и я так считал. А правда на самом деле в том, что чем человек могущественнее, чем искуснее, тем настойчивее он делает то единственное, что должен делать... Ступай.

Когда воспоминания отхлынули от него, Шанг Цунг с удивлением обнаружил, что прошла вовсе не вечность, а какие-нибудь две- три секунды. Он все так же стоял перед дверью, и служитель все еще глухо покашливал за перегородкой. Шанг Цунг вздохнул и вошел, закрыл за собой дверь и подождал, пока глаза привыкнут к тусклому освещению храма.