Виктор Сиголаев - Пятое колесо в телеге [litres]

Хотя именно гендерный казус меня почему-то больше всего и убедил в том, что тут никто со мной шутить и не собирается.

– И… че?

Исключительно содержательный вопрос. К тому, что у меня два высших образования, с десяток курсов повышения квалификации и дистанционное обучение юриспруденции. В будущем.

– Обзовись. – Приветливей Галина не становилась.

– Э-э… Знако… как его… Род. Знакород! – вспомнил я наконец. – Правильно?

– Правильно.

Однако.

Получается… все-таки не Фасулаки? Зря грешил на грека.

«Въехал с греком раком в реку»!

– И… ч-че теперь?

Что-то я чересчур вжился в эту роль демонстративно тупого подростка. Органичен до безобразия! Я действительно всего лишь притворяюсь на потребу ситуации? Или… да ладно!

Галина угрюмо молчала.

Покусывая губы, неприязненно разглядывала меня с мрачным выражением лица. Я что, дорогу где-то перешел в неположенном месте? Или кошечку бездомную не приютил на днях? А! У них же противоположные приоритеты! Тогда – явно прокололся на каком-нибудь добром поступке. Точно. Надобродеятельничал где-то, понимаешь, как сукин сын, и теперь «чекает» тут как ни в чем не бывало!

– Запомнил заповеди? – неожиданно спросила Галина так тихо, что я еле расслышал.

И все же сразу понял, о чем речь. Это она о «молитве» Цимакина в ночную пору.

– Нет, – честно признался я. – Разве что… про «щеку» че-то. Мол, не хрен ее подставлять кому попало…

– Если бы запомнил, я бы тебя прямо сейчас на вторую ступень посвятила.

– Здесь?

Не ответила. Пялится только на меня, как солдат на вошь. Размышляет себе чего-то.

И, кстати, откуда в этой серой мышке столько понтов выперло? Императрица, блин, в драных трениках и соломенной шляпе! Я себя пигмеем начинаю чувствовать под этим высокомерно-уничижительным взглядом. И меня это… злит.

– Учи давай. – Галина отвернулась, будто и не было меня здесь. Бросила только, удаляясь: – До вечера срок.

А у меня аж пригорело от ярости!

А то – че? Исключите антиоктябренка из своей «чертово-звездочки»? Не оборзели ли вы тут все, дьявольское отродье?

– Ты чего такой красный? – спросила Тошка, подойдя сзади. – Вы что, поругались?

– С какой стати? – рыкнул я и осекся: – Извини. Разозлила… кор-рова.

– Из-за чего разозлила?

Мне почему-то до отвращения не хотелось сейчас врать.

Это все равно как чистую, светлую Тошку забрызгать походя грязью, в которую я сам нечаянно вляпался с этими дьяволоносцами. Не желаю!

– Послушай, лисенок. Я тебе все расскажу. Но только не сейчас. Ладно?

– Ладно, – просто согласилась Тошка. – Пошли уже. Вон Витюлик вышел.

Витюликом совсем недавно прозвали Надрезова.

А что, ему подходит. Слащав, прилизан, хоть и физически сложен как полубог. В теннис опять же режется классно. А как свечи гасит в волейболе! Загляденье. Девчонки наши так просто пищат в экстазе. А пацаны, глядя на все это непотребство, в отместку и прилепили комсомольскому гаденышу ярлык Витюлика. А неча тут!

Кстати, может, и Витюлик заодно с этими придурошными?

А что, сам типа в тени, а дурачки-чертенята крутят тут свои инфернальные дела по ночам – значки малюют, фразы зубрят неудобоваримые для ощущений собственной исключительности. Опять же делятся между собой на старших и младших, выпендриваются – кто пальцы растопыривает, кто хвост павлиний разворачивает свой, как… гусыня.

Нормально так я завелся с психу? Павлиний хвост у гусыни! А у нее вообще хвост есть? В смысле, у гусыни. Да, блин, какая разница?!

Короче… по-любому – детский сад, штаны на лямках!

Зачем вообще это Надрезову?

Незачем.

Вот я и говорю – тупая версия, как ни крути.

И главное – к чему ему рисковать своим положением? Главный комсомолец технаря – это по карьерным меркам круто! Это престиж, приличная зарплата и трамплин для дальнейших номенклатурных рывков. И разменивать все это на детские игрища с чертиками?

Архиглупо.

Не в ту сторону я копаю. Хотя… сестренка у Витюлика все же странноватая. Оленька с прибабахом. Жук опять же у нее на пояснице. Совпадение? В принципе может быть и совпадение. А может и не быть…

Все равно чует мое сердце – не здесь ответы.

Хочешь не хочешь – надо искать дона Дьябло с пиратским корытом. Мой давешний рывок в прошлое на пятнадцать минут просто вопиет мне об этом! Почему-то аномалию, открывшуюся у меня после переноса в пятнадцатилетнее тело, я крепко-накрепко стал связывать именно с таинственной сектой дьяволопоклонников.

Наверное, дело в… страхе?

Черт его знает!

Да, кстати, что-то и чертыхаться я стал многовато в последнее время. Что вообще происходит вокруг меня? Вновь превращаюсь в эпицентр зловещих загадок? Наверное.

– Столбняк напал, «мамочка»? – вывел меня из тяжких дум Надрезов, проходя мимо. – Температурки нет?

– Без рук попрошу, – беззлобно огрызнулся я, уворачиваясь от начальственной длани. – Нормально все.

– Ну-ну. Людей проверил?

Комсомолец, кстати, тоже больным не выглядел. В отличие от вчерашнего вечера. А я уже насочинял себе!

– А куда они денутся?

– Ты не наглей давай.

– Проверил, – соврал я. – Даже лишние есть.

– Кто такие?

А что, если?

– Знакород с Темноводом!

– Ты что, бредишь?

Даже бровью не повел! И ни один комсомольский мускул на физиономии не дрогнул. Я бы заметил. Получается, что не сработал мой краш-тест. Впрочем… это я так, для очистки совести.

– Шучу просто, – сказал я. – Фантастики ночью перечитал.

– Несмешно шутишь. Давай, гони отару в поля, на пастбищ-ща!

Можно подумать, от его шуточек обхохочешься. Баранами нас практически обозвал! И это – идеологическая совесть коллектива. Не говоря уже об уме и чести. Деградирует коммунистический союз молодежи! Кругом одни циники остались.

– Не звонила сестренка? – светски поинтересовался я, шагая рядом.

Надрезов удивленно посмотрел на меня:

– Ночью?

А, блин. До сих пор меня пробивает – мобильников-то здесь нет!

– Ну… мало ли, – заюлил я. – Может, в контору… по междугородке.

– С какой стати? – Комсорг подозрительно на меня посмотрел. – Натворил что?

– Да ничего я не натворил! – вспылил я. – Просто из вежливости спросил. Чего вы пристали?

– Я пристал? Караваев, у тебя все в порядке?

Нет, твою дивизию, не все!

Веду себя как баран, действительно. Тычусь вслепую в пустые ворота, а… черной кошки там наверняка и нет! Как и в черной комнате. Или, к примеру… в трюме. Где колено.

А кстати!

– Не совсем… в порядке, Виктор Анатольевич.

– А что случилось?

– За маму переживаю, она рожать будет на днях.

Между прочим, истинная правда. И про то, что переживаю, – в том числе.

– Ты вчера в городе был. Чего не проведал?