Александр Михайловский - Севастопольский блиц

Она развернулась, мотнув полами халата, и ушла по каким-то своим делам, а я не стала ее останавливать, ведь действительно было уже поздно, а еще я хотела обдумать все услышанное в тишине и покое моей такой уютной отдельной кельи.

07 мая 1606 год Р.Х., день триста тридцать пятый, вечер. Крым, Бахчисарай, бывший Ханский дворец, а ныне загородная резиденция Великого князя Артании.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский.

Я снова в своем рабочем кабинете Бахчисарайского дворца, куда за последние десять месяцев и заглядывал-то считанное количество раз. Стоило мне войти вовнутрь – и управляющее заклинание включило электромагическое освещение – оно залило помещение ровным теплым желтоватым светом. Все тут по-прежнему: и комплект офисной мебели из полированного дерева медового цвета, и деревянные манекены с принадлежащими мне комплектами экипировок из родимой Российской Федерации и мира Елизаветы Дмитриевны, а также штурмовые доспехи производства Клима Сервия. Отдельно чуть в сторонке манекен с напяленными на него доспехами покойника Ареса…

Да, давненько это было, почти два года прошло с той поры… Смотришь на себя самого той поры, и удивляешься. Ну чисто наивный юный лейтенант, только что вылупившийся из училища… А с другой стороны посмотришь – все тот же Серегин, не ожесточившийся и не разучившийся за лесом видеть деревья. Значит, я еще способен душой и сердцем решать задачи по восстановлению справедливости, а не просто списывать готовые ответы из конца учебника. Следовательно – мы еще повоюем. Но сегодня я пришел сюда не один.

– Проходи, Алексей Федорович, – сказал я остановившемуся в дверях графу Орлову, – вот она, моя скромная обитель…

– Действительно, Сергей Сергеевич, скромно, – сказал граф, окидывая взглядом мои «апартаменты», – человек вы вроде не бедный… или у вас там так принято?

– Принято, – кивнул я, – да и некогда мне заниматься ерундой. То в один мир командировка, то в другой. К тому же в этом мире только недавно закончилась зима, а это, сам понимаешь, далеко не курортный сезон. Я, знаешь ли, регулярно бываю там, где у меня есть уделы, причем по большей части – на своей главной квартире в Тридевятом царстве. Там в моем распоряжении целый пустующий город с очень высоким уровнем магии, кроме того, это родной мир моих остроухих воительниц, которыми я продолжаю пополнять свое войско, а также место расположения фонтана волшебной воды. Правда, в других своих уделах я тоже устроил нечто подобное. В Артании соответствующий дух воды был выпущен в Днепр в районе порогов, а здесь пришлось сверлить специальную скважину, чтобы добраться до глубинных вод и создать артезианский источник. В Артании я стараюсь бывать пореже, ибо запечатлевать тамошнее население Призывом под себя у меня нет планов. Еще пару лет – и я передам Артанский стол другому человеку, которого сейчас интенсивно готовлю к этой роли.

– А что же так, Сергей Сергеевич, – покачал головой граф Орлов, – не желаете царствовать?

– Не то слово, Алексей Федорович, – махнул рукой я, – там в тысяче трехстах верстах к северу находится местная Москва, а в ней бояре, которые уже пытались посадить меня на трон. В результате я от них банально сбежал, оставив вместо себя заместителем царя Михаила Скопина-Шуйского, с указанием возвести его на трон, если меня не будет три года…

– Оригинал вы, Сергей Сергеевич, оригинал, – покачал головой граф Орлов, – другой бы на вашем месте, если бы его выбрали русским царем, зубами и ногтями бы вцепился в эту возможность, а вы ею манкируете.

– Во-первых, – сказал я, – я человек занятой и обязанности Бича Божьего не оставляют времени на сколь-нибудь длительные монаршие заботы. Во-вторых – мой принцип сила, а не власть. Мое дело – восстановить справедливость, а править в соответствии с этой справедливостью должны уже другие. Иногда я поддерживаю законного правителя, как сейчас, иногда мне приходится искать правильного претендента на пустующее место или замену тому правителю, который оказался негоден к исполнению своих обязанностей. Но никогда мне не следует сколь-нибудь надолго самому усаживаться на трон, иначе у меня начнется процесс развоплощения и утраты свойств бога справедливой оборонительной войны. Таковы правила, и я им следую.

– Понятно, Сергей Сергеевич, – кивнул граф Орлов, – ну что же, позиция ваша вполне достойна уважения. А теперь давайте поговорим о наших текущих делах.

– Давайте, Алексей Федорович, – согласился я, – присаживайся вон там, в креслице в уголке, я сяду рядом – и побеседуем не как генералы на Совете за вот этим длинным столом, а пока просто как добрые знакомые, которые хотят узнать друг друга получше. Ведь я о вас знаю только из исторических книжек и беллетристических сочинений, а там такого могут понаписать, что только волосы дыбом на голове встают. При этом вы обо мне ничего не знаете вовсе, а сие опасно.

– Хорошо, Сергей Сергеевич, – сказал граф Орлов, усаживаясь в указанное ему кресло, – давайте поговорим так, как вы хотите. Для начала скажите – что вы намерены делать теперь, когда вопрос с перемирием в Крыму кажется уже окончательно решенным? Ведь стоит Наполеону отдать приказ атаковать – и все ваши договоренности с французскими генералами окажутся недействительны.

– А в Лондоне, – сказал я, – уверены, что случись что с дорогим Шарлем Луи, в миру именующим себя Наполеоном Третьим – и Франция моментально выйдет из войны, оставив англичан одних дохлебывать горячую крымскую кашу. Сказать честно, англичане уже сейчас в панике. Через четыре дня у королевы Виктории в Виндзорском замке намечен саммит с императором французов, где будут присутствовать главные фигуранты нашего дела. Ну и мы тоже скажем свое веское слово, накрыв эту сходку одним махом. Так сказать, визит Каменного Гостя к коллективным Дон Жуанам. Наряд сил выделен, мизансцена расписана. И, как изюминка на торте – казнь лорда Пальмерстона, идейного вдохновителя этой войны и автора идеи о человеческом зоопарке…

– Постойте-постойте, Сергей Сергеевич, – перебил меня граф Орлов, – что за человеческий зоопарк? впервые слышу о чем-то подобном…

– Правильно, – сказал я, – вы же не англичанин. Дело в том, что к середине девятнадцатого века в правящих кругах Великобританщины, всерьез претендующей на мировое глобальное доминирование, стал складываться определенный имперский консенсус. Эти люди себя и только себя считают настоящими людьми, а все остальные для них лишь говорящие животные, чьи интересы не стоит учитывать вовсе. Мол, весь мир – это зоопарк, и англосаксы – его владельцы. Чуть позже эта идея дождется и своего натурального исполнения, правда, только в отношении слаборазвитых народов, находящихся в британском колониальном управлении. Британцы не рискнут поместить в клетки «русских», «немцев», «австрийцев», «французов», «итальянцев» и прочих, пусть даже это будут артисты, играющие свои роли за деньги. Реакция европейских правительств на такое оскорбительное хамство может быть самой жесткой по сути и непредсказуемой по форме. Еще сто лет в Лондоне будут вынашивать эту мечту, не говоря о ней публично, пока она не умрет сама собой вместе с распадом британской колониальной империи, над которой никогда не заходило солнце. То есть это в нашем мире заняло сто лет, а тут мы хотим вбить эту идею в британские глотки вместе с зубами… Ибо сказал Иисус: «несть ни эллина, ни иудея», а все, кто думают иначе, есть агенты лукавого, а следовательно, подлежат поголовному уничтожению.