Анна Орлова - Три капли на стакан

— У меня для вас две новости, — произнесла я безжизненно.

— Хорошая и плохая? Я качнула головой.

— Обе плохие. Во-первых, зря вы притащили сюда священника, — я бросила на насупленного святого отца неприязненный взгляд.

— Душу Лили вызвать не получится. Она умерла от черноголовника. Темные глаза Эллиота сверкнули.

— Клиническая картина иная, — возразил он.

— Не похоже на Мастерса. Я поморщилась и сказала с досадой: — Лейтенант, вы же должны понимать разницу! Это магический яд, он иначе действует на… блондинок и брюнетов. Тонкие черные нити на коже — отличительный признак яда — исчезают за считанные минуты после смерти. Но остаются следы магии… Не спутаешь. Они тоже пропадают через пару дней, но пока-то все очевидно.

— Пусть так, — не стал спорить Эллиот.

— А вторая новость? — Это убийство, — я сглотнула и закончила тихо: — Лили была беременна. Он сдвинул темные брови.

— Хотите сказать…

— Она не могла убить своего ребенка! — Даже от насильника? — недоверчиво уточнил Эллиот. Он вел себя так, словно мы в комнате одни.

— Какая разница? Это же был и ее ребенок.

— Неубедительно, — покачал головой он. И я разозлилась.

— Хорошо. У нас с Лили как-то был разговор на эту тему. Она очень хотела иметь детей, но у нее долго не получалось… Я не верю, что она могла так поступить.

— Предположим, — Эллиот кивнул.

— Значит, вы считаете, что ее отравили? — Да, — твердо сказала я.

— И если она хотела отравиться, зачем надевать пальто, туфли и шляпу? Она собиралась куда-то идти.

— Не знаете, куда? — быстро спросил Эллиот.

— Понятия не имею, — развела руками я. Он сунул руку в карман и извлек клочок бумаги.

— Может быть, это освежит вашу память, мисс Вудс? Это было у нее в кармане. Я опустила взгляд на листок на его ладони. Там торопливым почерком, с ошибками, был написан мой адрес и даже нарисована схема, как добраться.

— Опять? — разозлилась я.

— Вы думаете, это я ее убила?! Священник взвизгнул и что-то забормотал, а сержант напрягся и сделал знак напарнику.

— Нет, — спокойно возразил Эллиот.

— Иначе не стали бы опровергать версию самоубийства. Но мне очень интересно знать, зачем к вам собиралась Лили. И не потому ли ее… устранили.

— Постойте, — я осторожно потянула сумочку из-под локтя мертвой девушки. Странно, что полицейские ее еще не осмотрели. Похоже, лейтенант сразу рванул ко мне… Я обернула руку платком и щелкнула замочком дешевой вещицы… И тут меня дернули назад. Я резко обернулась.

— Не тревожь покой мертвых! — священник был бледен, но решителен.

— Лейтенант, — устало сказала я, не обращая внимания на этого блаженного, — по-моему, отец Рауль хочет доказать вам, что расследовать убийства грешно.

— Бог сам накажет виновного! — с такой убежденностью заявил священник, что Эллиот кашлянул и попросил: — Сержант, проводите святого отца. Тело можно уносить. Отец Рауль, благодарю за помощь. Я хмыкнула. «Помощь», надо же! Интересно, а мне-то он «спасибо» скажет? Сержант бережно, но твердо отконвоировал недовольного священника к выходу, остальные полицейские (кроме лейтенанта) тоже куда-то утопали. А я наконец занялась содержимым сумочки. Платок, расческа, тюбик губной помады — ничего примечательного.

— Посмотрите швы, — подсказал Эллиот.

— Кстати, прощальной записки мы не нашли. Я вздрогнула. Надо же, даже не заметила, как он подошел! Совет был дельным.

— Есть! — выдохнула я, обнаружив сверток, зашитый под подкладку. Лейтенант отобрал у меня сумку и ловко вскрыл тайник перочинным ножом.

— Деньги, — он разочарованно посмотрел на перевязанную резинкой жиденькую пачку. А я сглотнула, не отрывая взгляда от потертых купюр на его смуглой ладони.

— Лили собиралась уйти из дома! — не выдержав, я отвернулась, шагнула в сторону и обхватила себя за плечи.

— С чего вы взяли? — не поверил Эллиот.

— Она ведь даже не собрала чемодан.

— А что ей собирать? — я обвела рукой убогую спальню.

— Лили взяла свои накопления.

— Накопления? — переспросил лейтенант и пошуршал банкнотами.

— Хотите сказать, что больше у нее не было? — Да, — просто ответила я.

— Да и это она собрала с моей помощью. Я помогала ей продавать зелья… на сторону. Рейстед деньги давал только под конкретную покупку.

— Ну и сволочь! — Эллиот качнул головой и убрал купюры в пакетик для вещ. доков.

— Почему же она раньше от него не ушла? — А куда ей идти? — я подошла к окну, выходящему в переулок. Наверняка это самая темная и холодная комната в доме.

— Да хоть бы к вам, — взгляд Эллиота, казалось, прожигал мне спину.

— Вы же как-то сумели устроиться.

— Как-то, — с усмешкой согласилась я. Лили с таким связываться не хотела. И я тут же перевела тему: — Одного не понимаю, зачем было ее убивать? Тем более так.

— Значит, вы тоже считаете способ убийства странным? А убили ее наверняка, чтобы заставить молчать. Раз уж черноголовник гарантирует, что душу не допросят. Я повернулась к нему, стараясь не смотреть на мертвое тело.

— Бедная забитая, запуганная девочка и так бы молчала, даже если бы что-то и знала.

— Тогда какой мотив? — Эллиот смотрел мне прямо в глаза.

— Ревность? Месть? Я пожала плечами.

— Это вам виднее.

— Почему же, мисс Вудс? — он улыбнулся одними губами.

— Вы тоже явно не новичок в таких делах. Умеете с уликами обращаться, да и мыслите очень… специфически. Я поморщилась.

— Лейтенант, не начинайте опять. Я всего лишь люблю детективы. Он поднял брови.

— Смотреть или читать? — И то, и другое, — не выдержав, я отвела взгляд.

— Что ж, тогда я как-нибудь приглашу вас в кино, — пообещал Эллиот. И затем, не давая мне опомниться, произнес официальным тоном: — Мисс Вудс, вы можете быть свободны.

— До свидания, лейтенант! — вежливо сказала я, поспешно застегивая пальто. Век бы вас не видеть. Кажется, непроизнесенные слова он угадал. Усмехнулся недобро и склонил голову: — До свидания, мисс Вудс!

Стоило вернуться домой, как меня закружил водоворот дел. В аптеку повалили покупатели (некоторых интересовали исключительно сплетни, но ради приличий они брали какую- нибудь ненужную ерунду), не исполненные накануне заказы ждали своего часа… В итоге я даже не пыталась что-то состряпать — обошлась пиццей из соседней забегаловки. Присесть удалось только ближе к вечеру. Решив совместить приятное с полезным, я включила радио и принялась за оливковое мыло. Мешать его нужно добрых два-три часа, так что времени на раздумья предостаточно… Поразмыслить мне не дали. В дверь заколотили. И кому там неймется? — Закрыто! — крикнула я.

— Приходите завтра.

— Мисс Вудс, откройте! — отозвались с той стороны двери. Хорошо хоть грохотать перестали.