Тимоти Рувидо - Хозяева плоской Земли [Путеводная симфония] [ЛП]

– А как ты думаешь, кому они все подчиняются? Кто стоит над ними, если это последний градус?

Я промолчал. Он многозначительно тоже.

Третий папа считается «красным». И сейчас я как раз направлялся в его всемогущую вотчину, которая располагалась в самом начале площади Испании, в обшарпанном, как и все здешние дома, строении, выделяющимся разве что бело-жёлтым флагом над входом. Флаг принадлежал Ватикану, здание тоже. Как и процентов восемьдесят всей недвижимости в Италии и далеко за её пределами. Причём фактически владеет ею именно Конгрегация пропаганды веры, которая в этом здании размещается. Иногда оно, правда, реставрируется, но на деньги государства, поскольку считается культурным достоянием: как никак фасад проектировал сам Бернини. При этом государству и налогоплательщикам дом не принадлежит. Зачем отдавать лишние деньги, которые никогда лишними не бывают, справедливо рассуждает «красный папа», формально занимающий в Конгрегации пропаганды должность кардинала-префекта. Создано это ведомство в Ватикане было в целях сугубо миссионерских, для распространения идей католической церкви по миру, особенно в Азии. Сегодня именно ему подчиняются все миссионерские монашеские ордена, а это сами можете себе представить, какое воинство. Мало того, все сделки с упомянутой недвижимостью по всём мире от лица Ватикана улаживает именно Конгрегация. Как я понимаю, непосредственно от «красного папы» зависит, в каком дворце – или каких дворцах – будет скромно коротать свой век его «чёрный» коллега, а не наоборот. Кстати, ещё до войны часть министерства перебралось в новое – огромное – здание, построенное на противоположном берегу Тибра, поближе к Ватикану, причём на месте старого римского кладбища. Что вообще-то немудрено, поскольку древняя богиня Ватика, давшая имя целому государству, была повелительницей подземного царства и обитала именно на том кладбище, территорию которого сегодня занимает Ватикан. Всех сомневающихся приглашаю купить билет и прогуляться по катакомбам под базиликой Петра, где когда-то нашли, в частности, его могилу, а теперь хоронят всех пап. Заодно обратите внимание на бережно хранимую фреску с изображением сидящего на коне рогатого Люцифера, которого почти незаметно для спящей паствы прославляют в своих латинских песнопениях жрецы Иштар.

Одним словом, я знал, куда еду и даже понимал – зачем. Машину притулил в проулке виа Пропаганда на месте стоянки для инвалидов, сунул под лобовое стекло картонку, содержимое которой должно было снять все вопросы у служителей дорожного закона, и направился дальше, за угол, к главному входу, выходившему зелёными створами врат на площадь Испании и каменный фаллос колонны Непорочного зачатия.

На неё обычно тоже не принято обращать внимания, да и кому хочется задирать голову на тридцатиметровую высоту, разве что пожарным, которые по праздникам вынуждены залезать на неё, чтобы вешать на руку Марии очередной венок живых цветов. Я же в своё время не только походил вокруг неё, но и нашёл ракурс, откуда прекрасно виден самый выигрышный ракурс: Мария стоит на шаре, из шара торчат рожки полумесяца, под ногами у неё сидит на корточках не то амурчик, не то чертёнок, не то крылатый Исусик, а по обе стороны от него видны морды животных – льва и быка. Как вы понимаете, в наличие этой символики я убедился не случайно, а потому, что отец показал мне красивые альбомы, в которых изображались древние – во всяком случае, постарше этой колонны – скульптуры Изиды и Иштар. Египетская Изида сидит с малышом на руках, на голове у неё рога-месяц, между рогами – диск. Иштар, правда, без ребёнка (его роль выполняют два удивлённых филина), но сама с крыльями, стоит куриными ножками на двух львятах, а в каждой руке держит по кругу, под которые подложены торчащие в стороны палки.

Слева от колонны развивается жёлто-красный флаг – это посольство Испании, только не в Италии, а Ватикане. До самого царства-государства отсюда чуть больше километра, но там же места мало, всем посольствам не хватит…

Вскоре выяснилось, что я так увлёкся и так положился на фасад Бернини, что ошибся. Створы дверей оказались наглухо закрыты. Я понажимал по очереди на кнопки трёх звонков, какие обычно делают у входа в жилые дома. Два промолчали, а третий ответил недовольным мужским голосом, что если мне нужна Конгрегация, то она осталась на виа Пропаганда, где фасадом занимался заклятый враг Бернини – Борромини. Пришлось возвращаться. Действительно, там тоже был ватиканский флажок над входом и странная жёлтая аббревиатура PC на асфальте, обозначавшая не то «персональный компьютер», не то итальянское piacenza 97 97 Удовольствие (ит.) , не то поликарбонат. Между косяком дверей и флажком в глаза бросалась лепная раковина, которая всюду, кроме разве что католицизма, символизирует женское начало и красоту любви. Католики её считают эмблемой пилигримов и почему-то символом святости. Возможно, она помогала им обходиться без женщин. Особенно рьяно, говорят, ею злоупотреблял святой Яков.

Зелёный прямоугольник наглухо закрытых дверей обрамляли две барельефные колонны, столь часто встречающиеся по всему миру, построенному масонством.

Но самым примечательным было то, что ни на дверях, ни на колоннах не было ничего, что помогло бы мне этот вход открыть или хотя бы позвать на помощь. Я машинально посмотрел под ноги и убедился в том, что нет, булыжники и бетон порога испачканы достаточно, чтобы свидетельствовать о периодическом его пересечении в одну и другую стороны. Я просто не понимал, как это сделать. Отошёл подальше, насколько позволяла узость улицы. Посмотрел на два этажа окошек под резным фризом. Не кричать же «Папа! Папа!» в надежде, что откроют.

Я уже был готов к тому, чтобы растеряться, когда мой взгляд упал на странную коротенькую цепочку с колечком, торчавшую прямо из светло отштукатуренной стены справа. Обычная цепочка в палец длиной, расположенная ровно между зелёными дверями нужной мне конторы и стеклянным входом в закрытый соседний магазинчик.

Потянул за колечко. Пошло туго. Потянул сильнее. Подлое колечко больно врезалось в палец. Вытянув до упора, отпустил. Цепочка медленно уползла обратно в стену. Для уверенности повторил попытку ещё дважды. При этом никаких звуков наружу не доносилось. Меня отвлекла весёлая компания туристов, очевидно, скандинавов, прошедшая мимо со смехом и початыми бутылками не то пива, не то вина, и я не сразу заметил, что маленькое окошко в двери приоткрылось, и на меня изнутри смотрят два больших глаза в очках. Большими их делали непосредственно очки, хозяин которых явно страдал дальнозоркостью.

– Слушаю вас, – сказал привратник как-то слишком вежливо для итальянца в такое время суток.