Александр Плетнёв - Линкоры [litres]

Фильтрация воды была остановлена водонепроницаемыми переборками, но не до конца – корабль получил крен на правый борт.

Пока небольшой… но это уже было начало конца.

Эсминец содрогнулся, уже смертельно – от двух точных попаданий в надстройку и борт под ангаром.

Пожары мигом охватили места поражений, распространяясь, ширясь новой пищей… ненадолго, ровно настолько, насколько корабль оставался на плаву.

Японцы об этом не знали и еще некоторое время вгоняли снаряд за снарядом в жирное дымное пятно, пока с пеленгаторного поста не доложили, что не наблюдают объект на радаре.

Все это время радиорубка прослушивала частоты, фиксируя все передачи с эсминца. Пеленговали «американца» как минимум по трем радиоканалам.

Капитан-лейтенант службы Токей-тай успел пару раз отчитаться командиру линкора с момента открытия стрельбы. Последняя передача прошла открытым текстом и вскоре оборвалась. В голове офицера мгновенно созрела идея.

– Лейтенант, пусть настроят передатчик на волну последнего сообщения.

– Господин капитан-лейтенант, без санкции командующего…

– Решение надо принимать быстро. Поймите, пока я объясню адмиралу, пока… в общем, мы просто не успеем! Тем более вы же слышали – мне фактически дали разрешение на принятие самостоятельных решений.

Старший лейтенант на минуту задумался – на боевом посту радиорубки командиром был он и мог не выполнять приказ военного полицейского, однако здраво понимал правоту последнего. Легким кивком головы он дал свое согласие и тут же добавил вслух:

– Но при первой возможности надо доложить адмиралу.

– Так точно, лейтенант, так точно, – согласился капитан-лейтенанта, посмотрев на светящиеся красным цветом шкалы передатчика, он нажал тангенту и, откашлявшись, перешел на английский язык.

Линкор, не сбавляя хода, наматывая мили на винты, шел практически прежним курсом, уклонившись всего на румб правее. Где-то впереди, неумолимо сокращая расстояние, рыскала торпеда, запущенная с потопленного эсминца. Ее головка наведения пока еще не захватила огромную мишень, и она выполняла программную змейку, «щупая» водные толщи гидролокатором.

В боевой рубке «Мусаси» царило молчание – все выжидали.

Вице-адмирал был очень мрачен – в радиорубке получили сигнал бедствия от судна снабжения. Теперь линкору негде было пополнить запасы топлива и боеприпасов. Приняв по телефону доклад командира дивизиона главного калибра о расходе снарядов, адмирал снова взялся за бинокль. Флаг-капитан, опустив окуляры оптики на передние башни линкора, также ни слова не говоря, указал командующему на свежие отметины от попаданий неприятельских снарядов.

Ибо Такахаси понимающе кивнул – он тоже видел во время громыхающих залпов несколько всплесков у борта, а также взрывы попаданий, впрочем, не причинивших особого вреда броне линкора.

«Тем не менее били они очень точно. Этот Беддингтон оказался не так прост, как его расписал пленный янки, – подумал адмирал, – „хорек“ попался зубастый».

Дым над водой по пеленгу вражеского корабля быстро рассеялся, и сигнальщики наперебой докладывали о полном отсутствии даже заметных издалека ярких спасательных средств, хотя для полной уверенности надо было подойти ближе.

– Распорядитесь – «ход средний», – приказал вице-адмирал командиру корабля, – и поворот на два румба вправо.

– Мы не будем осматривать место потопления «американца»? – спросил старший помощник.

– Погода портится, – вместо ответа сказал адмирал.

Командир и старпом молча переглянулись – небо, наоборот, слегка прояснилось, ветер стал стихать, хотя волны продолжали вздыматься очень высоко. Океану нужно было еще несколько часов, чтобы успокоиться.

Солнца по-прежнему не было видно, но горизонт удалился на лишних миль пять.

– Погода портится, – подойдя к штурманской карте, повторил Такахаси, – скоро совсем разойдутся тучи, улягутся волны, появится вражеская авиация, но вероятней, что нас услышат акустики подлодок. К тому же по самым оптимистичным подсчетам запаса топлива нам хватит только… – Командующий сделал паузу, морща лоб, потирая виски.

Офицеры штаба почтительно выжидали, пока адмирал обдумывал свои решения.

«Скоро линкор станет просто плавучим островом, – подумал Такахаси, – скоро на него как стервятники набросятся корабли и авиация противника, и красавец-корабль погибнет, почти повторив свою судьбу в прошлой войне. Хотя я все-таки не прав, – продолжал размышлять адмирал, – в этот раз „Мусаси“ получил долгожданный боевой износ орудий и мог записать на свой счет не одну военную победу. Теперь можно и красиво умереть, но… – старый адмирал вздохнул, – но важно при этом нанести максимальный урон врагу – вот что будет действительно красиво! Зачем искать противника где-то в океане, когда в нескольких сотнях миль раскинулись берега Англии».

– Флаг-капитан, принесите карту Британии с нанесенными на ней военными базами.

Офицер, будто уже был загодя готов, быстро выложил требуемое, тут же разворачивая в полный масштаб.

Однако адмирал словно и не видел его, снова погрузившись в размышления: «Глупости! Вряд ли они дадут нам ворваться в бухту военно-морской базы, круша мощной кувалдой главного калибра стоящие на рейде корабли, системы береговой обороны и портовые постройки. Перехватят. Но если повезет, мы успеем столкнуться на приемлемой дистанции с патрульными кораблями лимонников».

– Курс – 80 градусов! – принял решение командующий. Взглянув на вытянувшихся офицеров, снял микрофон общекорабельной сети, намереваясь что-то сказать…

Однако увидев вошедшего на мостик старшего офицера Токей-тай , передумал:

– Капитан первого ранга Иногути, поздравьте от моего имени команду линкора с уничтожением очередного вражеского корабля. Экипаж может пообедать… не уходя с боевых постов.

Радиотелеграмма с «Бэрри» по военному каналу оборвалась на полуслове.

На общей волне передатчик эсминца работал уже в маломощном режиме, по причине срезанных напрочь антенн, и сообщение в штабе приняли неполным и с большими помехами.

Сигнал также перехватили на «Рихарде Томберге».

Вот уже сутки посудину переваливало с волны на волну, поубавив у многих неугомонных пассажиров, вследствие морской болезни, агрессивности – большинство с позеленевшими мордами валялись на койках, регулярно посещая гальюн… а то и просто, рискуя быть смытыми в океан, бегали блевать за борт.

В 13:55 в радиорубке эстонского корабля приняли радиограмму на международной частоте:

«Говорит эсминец DDG-52 „Бэрри“. Флот Соединенных Штатов Америки. Всем, кто меня слышит. В точке с приблизительными координатами 58 градусов 12 минут с. ш. и 16 градусов 00 минут з. д. обстрелян артиллерией предположительно крупного линкора. Имею повреждения. Повторяю…»